Код Омега - Райдо Витич

Стася зубы сжала и отвернулась:

— Давай спать, — процедила. — Неизвестно что будет завтра. Нужно использовать передышку с толком, а мы ерундой занимаемся.

— Спи, — согласился. — Я подежурю.

Стася зажмурилась: какого черта она здесь делает? Девять дней, девять бездарных дней потрачено на знакомство с непонятным миром, без которого и дальше бы прожила… а вот Чиж…

Чиж…

Он стоял перед ней и смотрел, словно видел первый и последний раз.

— Ты жив! — рванула к нему.

— Где ты? — выдохнул он, стиснув ее в объятьях. — Где?!

Сколько боли в голосе, что кажется, Николай в ярости.

— Я?… Не знаю где. Нас выкинуло в какой-то ненормальный, вывернутый мир, и я не знаю ни координат, ни параллели, ни страны, ни места, где нахожусь. Прости… — и припала ладонью к его щеке — теплая. — Я так рада, что ты жив…

Он моргнул, взгляд стал странным и лицо немного изменилось — стало жестким. Николай не был таким:

— Что с тобой?

— Где ты?! — почти прорычал, встряхнул ее, сжав плечи.

— Что с тобой, Коля? Я не могу пока вернуться, хоть и очень, очень хочу. Я люблю тебя. Я так хотела сказать тебе, что люблю, так боялась не успеть. Мне было страшно, что я опоздала и не помогла тебе…

— Где ты?!!

Русанова отпрянула и… провалилась через перекрытия, попала в тренировочный сектор. Рванула по коридору в поисках Николая или своих, кого-нибудь, кто смог бы ей объяснить странное поведение Чижа, сказать, где его найти. Но никого, ничего — пустые классы, залы. Она в панике металась по центру и вот влетела в отсек своей группы.

Толкнула дверь спортзала и уставилась на Иштвана. Тот гантели выронил. Она с глухим стуком откатилась к стене и замерла, как Пеши.

— Стася? — спросил шепотом, будто не верил, что видит ее.

— Где Коля, Иштван?

Мужчина во все глаза смотрел на нее и боялся пошевелиться. В глазах страх, непонимание и сочувствие.

— Иштван, милый, — взяла его за отворот куртки, приблизившись. В лицо уставилась. — Не смотри на меня как на привидение. Это я. А как — не спрашивай. Сама не знаю. Та параллель, то задание, эксперимент Локтен что-то изменили.

Мужчина вяло кивнул. Взгляд говорил — допустим.

— Мне самой непонятно, почему я вижу именно тебя!… Не важно. Мне нужен Николай. Не могу его найти. Он был на этаже выше…

Мужчина побледнел, зрачки стали огромными.

— Что?… Я только что видела его!

Пеши головой покачал. Он молчал, но его глаза! Лучше бы Стася не смотрела в них и не видела ответа на свой вопрос.

— Нет, — выставила палец, выпустив ворот куртки. Сделала шаг назад. — Нет. Я разговаривала с ним, я его видела… Живого!!

А его ли? — мелькнуло в голове и вновь привиделся Чиж. Его взгляд, тон, вопрос. Он был не тем Николаем, что она знала. С ним было что-то не то и что, она не хотела знать, потому что уже знала.

— Нет. Он жив.

— Он умер, Стася…

То ли тихое эхо, то ли раскат грома, и как молния:

— Нет!!!…

— Тихо! — ладонь Кира накрыла ее губы, руки сжали, почти сровняв с землей. — Тихо.

Русанова забилась, пытаясь стряхнуть его с себя, и была освобождена:

— Только не кричи.

Куда там — дышала с трудом. Горло сжало, слезы из глаз сами брызнули.

А ведь не плакала, много лет не плакала.

— У тебя опять лихорадка.

Тело и, правда, подбрасывало от озноба, зубы стучали. Но она этого не замечала:

— Чиж, — выдавила с трудом.

— Опять привиделось?

— Умер… не успела…

— Мертвые к неприятностям снятся или перемене погоды.

Это он о чем? — застонала: слышал ли ее вообще?

— Коля…

— Плохо дело, — оттер пот со лба женщины и посмотрел на свои пальцы. — По уму, тебя отпаивать надо, в постель, а еще лучше…

— Коля… Коля?…

Сознание плавало, тело казалось чужим, непослушным, живущим по своим законам. Ее крутило и мутило, но от лихорадки или от горя?

Глава 7

Стася села и очумело уставилась перед собой — было или не было?

Лучи солнца уже вовсю играют с листвой. Кир мирно посапывает сбоку. Тихо вокруг, спокойно, а на душе у женщины тяжесть, в голове кавардак. И чувство безвозвратной потери и одиночества сковывает члены, словно младенца отсутствие навыков. Будто никого больше нет во вселенной, во всем конвейере миров. И ей тоже нет места, потому что нет целей и желаний, нет ее. Что-то изменилось незаметно и бесповоротно, и не знаешь что, но понимаешь — навсегда. Вчерашний день канул, его больше нет и не будет. Он не вернется, как не вернется Чиж, как не вернуться Стасе и Киру, как не вернуть пройденного.

— Ты как? — услышала. Кир проснулся. Русанова встала и пустым взглядом обвела лесную чащу.

— Пойдем.

— Куда? — поднялся робот, внимательно посмотрел на женщину: как самочувствие? Лихорадка отпустила?

— Все равно.

— Поймают…

— Все равно.

Кир с подозрением просканировал ее состояние, и программа выдала неожиданный для него диагноз, лечение которого одно. Мужчина замахнулся, чтобы дать легкую пощечину и привести женщину в чувство, но она перехватила руку:

— Я в норме!

— Тогда что значит твое "все равно"?

— Неважно, идем.

— Нет, подождем, — придержал ее, требовательно посмотрел в глаза.

— Я виделась…

— С Чижом, — поджал губы, выпуская ее плечо. — Девять дней…

— Вот именно — девять дней. Раньше поверье бытовало, что на девятый день душа приходит попрощаться с близкими, подвести итог. До сорока дней душа находится меж двумя мирами, а на сороковой окончательно покидает тот, в котором жила. Девятый день какой-то там рубеж… Я видела Николая. Он изменился, он расстроен, растерян, ему страшно. Я не поняла, что он мертв. Нашла Иштвана, он сказал.

— Прямо так и сказал? Зачем нам связь? Отправляю тебя в гиперсон, и ты даешь пеленг.

— Я не знаю, как это происходит! Не понимаю!… Это там началось, в технократии. Знаю, вижу, а почему, как?… Чиж умер, я опоздала и остальное уже не имеет значения.

— У тебя навязчивое состояние. Десятый день я слышу одно и тоже: Чиж, Чиж, Чиж. Такое чувство, что нас трое. Он всюду с нами, хотя его нет ни здесь, ни, как оказывается, вообще в живых.

— Николай…

— Это не нормально, Стася! — повысил голос, прерывая ее. Тон менторский, неприязненно холодный. Взгляд давящий. Стася смолкла и отвернулась. Подумала и решила продолжить мысль:

— Он…

— Мертв! Отдай дань мертвым и останься с живыми! Я не знаю, где там блуждают души, как живут после смерти физической оболочки. Исследования на эту тему буксуют какой век. Но живым не место среди мертвых, как мертвым не место среди живых. Он может не понимать, что умер, но ты это знаешь и своими мыслями, тоской своей нарушаешь порядок вещей, законы. Это не я говорю — опыт столетий, пусть мизерные, но знания человечества в области общения с мертвыми. Ты не даешь ему уйти и успокоиться. Ты тянешь его в грань, где сходятся и те, и другие. Есть теория, что таким образом умершие превращаются в привидения. Такие, как ты, цепляются за них, зовут, и те приходят, остаются. Ты переболеешь горем и тоской и все забудешь, а он нет.