Ожившая статуя - Сандра Филд

Он уставился на ее руку, нервно сжимавшую его локоть. Изящные пальцы без колец. Оранжевый лак в тон пиджаку. Еще не зажившие порезы. Эти самые пальцы вырезали статую, при виде которой у Рийса перехватило дыхание — такой мощный поток истинных человеческих чувств исходил от нее. Эти самые пальцы, теплые и уверенные, два дня назад касались его груди и живота, наполняя первозданной страстью, которой ему раньше не приходилось испытывать.

Да, Лорен было нужно его тело. Но и душа тоже. А этого он ей дать не мог.

Рийс взял ее руку и оторвал от своего локтя.

— У тебя слишком буйное воображение, — холодно ответил он. — Твоя напористость меня просто бесит. Иди спать.

Ее ресницы дрогнули под темными крыльями бровей. Но, взяв себя в руки, Лорен вскинула голову, расправила плечи и посмотрела ему в глаза.

— Возможно, у тебя много денег, Рийс, — спокойно начала она. — Но по большому счету ты нищий. Ты не знаешь близости с другим человеком. Не умеешь делить с ним жизнь.

— Я не нуждаюсь в сеансах популярной психологии.

— А ты вообще ни в чем не нуждаешься. И ни в ком. И меньше всех во мне, — пробормотала Лорен, развернулась и пошла к себе.

Ее бедра, скрытые атласом черных брюк, плавно покачивались в такт шагам. Рийс отогнал внезапный порыв вернуть Лорен, прижать к груди и рассказать о том солнечном дне в Чикаго, о луже крови на тротуаре, о толпе зевак, о вое полицейских сирен. О чувстве вины, которое словно схватило его за горло и никак не отпустит.

Нет, остановил он себя. Нельзя. Ты волк-одиночка. И ни к чему менять такое положение вещей, черт побери. Даже если женщина с глазами, подобными водам тропических морей, и волосами цвета полированного тикового дерева считает, будто тебе следует раскрыть душу.

Лорен захлопнула за собой дверь. Но Рийс понимал, что этот жест значил гораздо больше. Она гордая женщина. И не станет ни о чем умолять его.

И будет неукоснительно следовать условиям договора, потому что умеет держать данное слово. Но вечером в воскресенье исчезнет из его жизни точно так же, как сейчас исчезла из гостиной: решительно и стремительно.

Всему конец.

Бормоча ругательства, Рийс отправился к себе.

Семь часов спустя он проснулся неотдохнувшим: всю ночь его мучили кошмары, в которых Клеа и Лорен звали на помощь, а он, как ни пытался, ничего не мог сделать. С тяжелой головой, по которой словно ударили пыльным мешком, Рийс поплелся в душ. Через полчаса, надев темно-синий костюм, он вошел в кухню чисто выбритым и слегка посвежевшим. Но Лорен была не одна.

Неожиданным гостем оказался Сэм Льюис, протеже Рийса и когда-то молодой человек Клеа. Он примостился у окна и смотрел на улицу. Лорен стояла рядом с ним, смеясь его шуткам. По всему было заметно, что они прекрасно поладили.

— Сэм? Что ты здесь делаешь? — резко спросил Рийс.

Тот повернулся, широко улыбаясь.

— А, привет. Приехал в Ванкувер по делам. Морин сказала, что ты здесь. Вот зашел поздороваться.

Лорен тоже повернулась. На ней были широкие брюки с большими накладными карманами и накрахмаленная белая блузка. Заплетенные в косу волосы блестели на солнце.

— Доброе утро, — холодно приветствовала его она. — Мы тут с Сэмом как раз обсуждаем, не отправиться ли нам в поход в горы.

Подавляя в себе странное чувство, которое он не решился назвать ревностью, Рийс посоветовал:

— Проверьте по карте, где есть опасность встретить медведя-гризли. И захватите с собой жидкость, отбивающую запах.

Только послушать меня! — раздраженно подумал он. Точно престарелый дядюшка напутствует резвых племянников. Ему вдруг захотелось пойти с Лорен вместо Сэма и провести весь день на природе.

Но это было невозможно: его ждала работа. Кроме того, Рийс был уверен, что она не согласилась бы на его компанию. Тем более после того, что произошло накануне вечером.

Нахмурившись, он налил себе кофе и плеснул больше сливок, чем обычно.

— Я зайду на спасательную станцию перед нашей вылазкой и узнаю, где безопасно, — легко согласился Сэм. — Мы, пожалуй, проедем часть пути на подъемнике, а потом прогуляемся по альпийским лугам. Там чудесный вид.

— Хорошо, — кивнул Рийс.

Все сели за стол. Рийс молча ел дыню с клубникой, по вкусу напоминавшую старое сено, и слушал, как Сэм живописует горнолыжные склоны Уистлера. Лорен выглядела прекрасно, что только раздражало его. Она была похожа на даму, сошедшую со средневекового портрета.

За все время завтрака девушка ни разу не посмотрела на него.

— Лорен, планы несколько изменились, — наконец выдавил из себя Рийс. — Я хочу, чтобы ты сопровождала жен японских бизнесменов в Пембертон завтра утром. У них обед в гольф-клубе. Поедете на автобусе. Вернетесь к трем часам. Улетаем в пять на вертолете.

Она приподняла брови.

— Как скажешь. Послушай, Сэм, я должна объяснить тебе, что только изображаю девушку Рийса в последние несколько дней. А в начале следующей недели возвращаюсь на Манхэттен.

— Ясно, — ответил Сэм тоном, из которого следовало, что ему ничего не ясно. Однако он был слишком тактичен и хорошо воспитан, чтобы задавать лишние вопросы.

— Если завтрашний день у меня рабочий, постараюсь насладиться сегодняшним выходным. — Она одарила Сэма обворожительной улыбкой.

Еле сдерживая нарастающую ярость, Рийс заметил, что Сэм попал под ее очарование.

— Я бы хотел перемолвиться с тобой словечком, Сэм, после завтрака, — сказал Рийс. — Ты надолго приехал?

— Уеду завтра утром, если не помешаю. Завтра днем я улетаю в Бостон, чтобы поработать над предложением компании «Олтех». Ты, наверное, об этом и хочешь со мной поговорить?

Нет, не об этом, подумал Рийс. Через десять минут он почти втащил ничего не понимающего Сэма в кабинет.

— Хочу, чтобы ты кое-что уяснил. Ни при каких обстоятельствах ты не скажешь Лорен и слова о моей сестре.

Выражение лица Сэма стало серьезным.

— Мы с Клеа любили друг друга. Она много значила для меня. Ее нет уже пять лет. Почему нельзя говорить о ней с Лорен, если мне захочется?

— У нас с Лорен деловое соглашение, — отрезал Рийс. — Смерть Клеа ее вообще не касается.

— Может быть, тебе следует рассказать ей обо всем самому? — в тон ему жестко спросил Сэм.

— В этом нет необходимости. Ты же слышал, что сказала Лорен. Очень скоро она улетит на Манхэттен. А моя личная жизнь должна оставаться личной. Поэтому прошу тебя не говорить с ней о Клеа.

— Ладно. Хотя мне кажется, что ты не прав.

— А ты сильно изменился за последнее время, — задумчиво протянул Рийс.

— Да… окончательно повзрослел, — ухмыльнулся Сэм. — Это все переговоры, которые ты на меня повесил… Бросил меня как щенка в реку: можешь плыть — плыви, не можешь — тони. Приходится быстро осваиваться, учиться на ходу у более опытных коллег. В том числе и у тебя.