Любовь всесильна - Кейт Денвер

Яркое утреннее солнце заливало комнату. Еще не было полудня, а она уже… Эта мысль была невыносима! Подцепив край кружевного покрывала, она быстро натянула его на себя.

— Немножко поздно стесняться, малышка, я уже все видел и даже успел насладиться твоим пресыщенным теперь телом. — Его самодовольный смешок усугубил ее унижение. — И запомни, я могу иметь тебя, когда захочу, и после сегодняшних утренних игрищ мы оба это хорошо знаем.

Его наглое утверждение разозлило Глорию. Она села в постели и, придерживая покрывало на груди, ядовито бросила:

— Тебе придется убедиться в этом!

Некоторое время он оценивающе смотрел на нее, прищурив глаза, затем циничная усмешка мелькнула у него на губах.

— Ошибаешься, дорогая! Только я могу удовлетворить тебя. Твой приятель вел себя сегодня утром достаточно откровенно. Ты разве забыла, что я знаю итальянский?

Она пришла в ужас от мысли, что Чейз понял все, что говорил Данте, и теперь ему трудно будет доказать, что она была любовницей Данте. И все же она храбро возразила:

— Ты многого не знаешь! Ведь прошло почти пять лет!

Холодная маска проступила на красивом лице Чейза.

— Меня это не интересует. Ты — со мной, и когда я захочу, буду спать с тобой, меня это вполне устраивает.

Открыв дверь в ванную, он небрежно добавил:

— Твой багаж уже доставлен из отеля. Мария отнесла его в комнату рядом с этой. Не забудь, ленч в час в патио — во внутреннем дворике. Мария не любит, когда опаздывают.

Глория от ярости сжала руки в кулаки. Ногти больно впились в нежные ладони, но эта боль ничего не значила по сравнению с той, которую она чувствовала в своем сердце. Она молча злилась на Чейза, на обстоятельства, приведшие ее в его постель, но больше всего — на саму себя. Ты дура, слабовольная, сексуально озабоченная идиотка, горько твердила она про себя. И хуже того, у нее появилось тягостное ощущение, что она снова попала в мир страданий, и теперь уже, похоже, на всю жизнь.

Глория быстро встала и оделась. Чейз! Ее злая судьба! Она ничего не могла с этим поделать. Он будет заниматься любовью с ней где и когда захочет, а она должна прибегать по первому его зову. Она попробовала утешить себя тем, что Чейз по крайней мере разрешил ей иметь отдельную спальню, но, выходя из его комнаты, почему-то в самой глубине души ощутила, что именно это-то больше всего и удручает…

Глория прошла по коридору, отворила следующую дверь и заглянула внутрь. Увидев перед собой несколько потрепанных чемоданов, она с облегчением вздохнула и, войдя в комнату, закрыла за собой дверь.

В первый раз за последнее время ее губы тронула восхитительная улыбка, когда она огляделась вокруг себя. Комната была великолепна: настоящая симфония в золотых, кремовых и бледно-лиловых тонах.

Глория прошлась по комнате, и ее внимание привлекла сумочка, ранее оставленная в машине. Вместе с маленькой кожаной шкатулкой она покоилась на туалетном столике. Шкатулка предназначалась для драгоценностей, которых у Глории, к сожалению, было очень немного. Открыв ее, она вытащила и надела свои наручные часы, которые сегодня утром забыла в столе, торопясь удрать от Чейза. Пошарив внутри, она под несколькими безделушками нащупала простенькое золотое колечко и достала его. Это было ее обручальное кольцо. Она задумчиво положила его на ладонь, и воспоминания охватили ее.

После нескольких первых свиданий Чейз вскоре обнаружил, что она — девственница, и поэтому во время их регистрации он настоял, чтобы на ней было белое свадебное платье. Она была настолько влюблена, что соглашалась с ним во всем. В то время она была уверена, что он безумно любит ее и хочет видеть только в качестве жены, не желая забивать милую головку Глории проблемами бизнеса.

Теперь, оглядываясь назад, она ясно осознавала, что с его стороны это был самый простой способ прибрать к рукам Форест Мэнор и превратить его в отель. Правда, надо отдать ему должное: он заплатил долги отца и сделал ее пассивным партнером в своем бизнесе. Глория натянуто улыбнулась. Судя по всему, она сейчас, очень богатая женщина, ведь она ни разу не снимала деньги в Лондонском коммерческом банке со счета, который открыл для нее Чейз.

— Ты сохранила его? Меня это удивляет.

Глория подпрыгнула, как ужаленная, и, обернувшись, испуганно взглянула на мужа.

— Ты что, имеешь привычку подкрадываться к людям? — взорвалась она. Красная от смущения Глория была крайне недовольна собой.

— Да я вовсе не подкрадывался, — спокойно возразил он. — Ты была настолько погружена в свои мысли, что не услышала меня. Что, приятно вспомнить, не так ли?

Он протянул руку и начал разгибать ее пальцы, сжавшие кольцо в кулачке. Глория была так взволнована, что никак не могла прийти в себя.

— Для твоего вкуса — слишком просто, — равнодушно заметил Чейз. — Я думал, ты его давно выбросила в мусорное ведро.

— Ч-что?.. — Она вытаращила глаза от удивления, а Чейз ехидно улыбнулся, явно забавляясь ее смущением.

— Ничего. Сделаешь это, когда я подарю тебе кольцо с бриллиантом.

Он небрежно взял золотое колечко и надел ей на безымянный палец.

— Надо же, оно все еще отлично подходит тебе. Впрочем, как и мы друг другу, не правда ли?

— Это только твое мнение, — попыталась съязвить она, в душе понимая, что он прав, доказав ей это менее чем полчаса назад. Золотое колечко, сияющее на пальце, лишний раз напоминало ей о безнадежности положения, и она проворно отдернула руку.

Чейз повернул ее лицо к себе и немного поднял вверх подбородок.

— Не смотри так хмуро, — проворчал он. — Мы с тобой женаты! — И, поднеся палец к ее губам, он мягко, но непреклонно добавил — На этот раз ты не убежишь. Вот почему я здесь.

— А я думала, тебе надо работать, — сказала Глория, наконец-то собравшись с мыслями.

— Верно, но сначала — твой паспорт.

— Мой паспорт?..

— Да, его не было в отеле, а он мне нужен.

Она покосилась на туалетный столик, где лежала сумочка, и Чейз, перехватив ее взгляд, быстро поднял сумочку и открыл ее.

Вид Чейза, беззастенчиво роющегося у нее в сумочке, вызвал в ней бурю негодования.

— Положи на место, черт бы тебя побрал, — потребовала она и шагнула вперед, протягивая руку. — Ты не имеешь права рыться в моих вещах!

Она подпрыгнула, пытаясь выхватить сумочку из поднятой руки Чейза, но лишь потеряла равновесие и упала прямо ему на грудь. Он обнял ее за талию, сумочка упала на пол, но Глория успела заметить, что ее паспорт крепко зажат в другой руке, вне пределов ее досягаемости.

— Ну, ну, Глория, не горячись.

— Отдай! — Она тщетно пыталась дотянуться до его руки и чуть не упала, когда Чейз резко отпустил ее. Его темные от гнева глаза пронзали ее насквозь.