Фигляр дьявола - Мюррей Смит

— Больше всего мне нравится в Юджине то, что за все те годы, которые я его знаю, он не изменился ни на йоту.

Падрик О’Шей, которого все прочили в будущие премьер-министры Ирландии, вытянул ноги под обеденным столом и слегка отодвинул назад свой стул. Он обращался к жене Пирсона Мараид, сидевшей справа от него. О’Шей сидел на одном конце стола, а Пирсон на другом. Между ними расположились Тим Карсон — банкир из Дублина, Десмонд Браун — биржевой торговец, владевший племенной фермой на полуострове Дингл, и Кэл Фицгиббон — нейрохирург из Дублина, работающий теперь в Нью-Йорке и пользующийся международным признанием. И их уважаемые жены.

Они отмечали встречу пяти в прошлом президентов «Субботнего клуба Тринити-колледж», которая проводилась каждую последнюю пятницу месяца семестра. После обеда и споров следовали танцы, длившиеся до завтрака в субботу, и затем команда членов «Субботнего клуба» играла в регби против приглашенной команды соперников. В результате встреч в клубе трое из присутствующих сейчас за обеденным столом мужчин познакомились со своими женами, и одна из них Мараид, которая не была студенткой колледжа, но всегда вращалась в студенческой среде, потому что ее отец был профессором и преподавал гэльскую поэзию.

Мараид улыбнулась и ответила, что больше всего ей в Юджине нравится то, что он здорово изменился с момента их первой встречи. Ее ответ вызвал одобрительный смех, а Тим поинтересовался, каким же образом изменился Юджин.

— Начнем с того, — сказала Мараид, — что в те времена он был отпетым хулиганом и слишком высокого мнения о себе.

— Один из наших главных судей был хулиганом? — удивился биржевой торговец Десмонд Браун. — Странно, Юджин, ты мне всегда казался образцом благопристойности…

Он удивленно поднял густые брови. Все засмеялись, в этот момент подали портвейн, и мужчины закурили сигары.

— Боже мой, всю жизнь никак не могу понять, почему в этот момент обеда англичане выпроваживают дам из комнаты, — подал реплику банкир Карсон. — Когда обед в самом разгаре.

— Тим, тебе завтра рано вставать, поэтому слишком не расходись.

Его жена Маргарет посмотрела на него с таким выражением, словно знала, что бороться с мужем бесполезно. Присутствующие захихикали. Группа преуспевающих жителей Дублина, уютно чувствующих себя в компании друг друга.

— Дамы и господа, позвольте мне предложить тост. — Кэл Фицгиббон поднялся из-за стола. Десмонд Браун поспешил наполнить свой бокал. Фицгиббон поднял бокал с портвейном. — За республику…

Все встали, подняв бокалы, и воскликнули:

— За республику…

И выпили, а потом снова сели.

Дебора Браун, радовавшаяся очередному приезду в Дублин, повернулась к Мараид.

— Я слышала, старшая дочь Молли О’Шонесси опять беременна. Ты знаешь, она подцепила этого парня в театре «Абби», и…

Дебора сделала виноватое лицо и быстренько замолкла, увидев, что Тим Карсон с серьезным видом поднялся со стула. «Типичный банкир», — подумала она.

— И еще один тост за человека, который, как я слышал, поведет нас на предстоящие выборы в качестве главы партии. И, если выборы пройдут нормально, а все указывает именно на это, этот человек будет следующим премьер-министром Ирландии. Дамы и господа, бывшие президенты «Субботнего клуба» и их жены… я говорю о докторе философии Падрике О’Шейе.

Все поднялись и протянули бокалы в сторону О’Шейа, который продолжал сидеть, лучезарно улыбаясь. Раздались голоса: «За Падрика». Все выпили и сели.

— Скажи нам речь, Падрик, — потребовал Десмонд.

— Речь… — поддержал нейрохирург.

Падрик О’Шей заерзал на стуле, продолжая сидеть и лучезарно улыбаясь. Он поднял третий бокал портвейна и описал им полукруг, как бы чокаясь с каждым из присутствующих. Этот человек был опытным политиканом.

Когда он заговорил, в его голосе не было бахвальства. Звучала дружеская речь, обращенная к друзьям.

— Вы понимаете, я даже не знаю, как вы все проголосуете, — начал он, — но в этом и заключается прелесть демократии. Однако я склонен верить, что наша партия Фине гал получит абсолютное большинство на предстоящих всеобщих выборах. И это правда, что я поведу нас на эти выборы, и с Божьей помощью, — при этих словах Дебора осторожно перекрестилась, — стану премьер-министром. Как говорят, первым среди равных.

Раздался одобрительный гул. Всегда приятно, когда тебе доверяют секреты. Приятно получить подтверждение слухам, распространяемым серьезной прессой до того, как об этом узнает вся страна. Честно говоря, секрет обладает определенной притягательной силой.

— А теперь, если я могу рассчитывать на вашу скромность… — О’Шей произнес эти слова в полной тишине, но затем раздались возгласы: «О, да. Конечно, Падрик», присутствующие страшно желали услышать еще какой-нибудь секрет от будущего премьер-министра. — …Я хотел бы сказать, что за этим столом сидит еще один преданный сторонник моей партии — Юджин Пирсон. Уверен, что он будет так же удивлен, как и все вы, когда я сейчас, прямо здесь, попрошу его как члена самого тайного братства… — При этих словах Юджин чуть не упал в обморок от страха — …Почетного общества «Субботнего клуба»… — Раздался одобрительный шум, и бокалы снова наполнились портвейном. — …Юджин, я очень серьезно прошу тебя подумать о посте министра юстиции в моем будущем правительстве.

Все оцепенели, наступила тишина. И вдруг раздались одобрительные возгласы и поздравления. Пирсон сидел, словно окаменевший. Мараид, сидевшая напротив, не сводила с него глаз, по щекам ее текли слезы гордости.

— О, Юджин, — вымолвила она. — О, Падрик. Это чудесно…

А все, что видел судья Юджин Пирсон, было лицо Венецианской Шлюхи со снесенной верхушкой черепа. И малиновым желе вместо левого глаза.

5

Наивные агенты

Гарри Форду всегда нравился запах ружейного масла. Поэтому он приобрел несколько банок антикоррозийной смазки «Янгз-303», продаваемой в Лондоне фирмой «Джеймс Парди и сыновья», чьи ружья изготавливались для каждого клиента по индивидуальному заказу и стоили от пятидесяти тысяч до полумиллиона фунтов за пару. Такого расточительства Гарри себе позволить не мог, но все-таки боеприпасы и всякие охотничьи принадлежности предпочитал покупать в отделанном деревом магазине компании «Парди» на углу Маунт-стрит и Саут Одли-стрит в Мейфэр. Безупречно вышколенные продавцы магазина считали его воспитанным и преуспевающим молодым человеком, а Гарри нравилась их любезность и слова: «Доброе утро, мистер Форд, очень рады снова видеть вас». Такой прием ему оказывали у «Парди» и в других старых, солидных магазинах, таких как обувной магазин «Лоббз», а также в ателье «Хантсман», баре и ресторане отеля «Коннот».

Гарри считался хорошим солдатом и прирожденным лидером. Даже его недоброжелатели признавали, что бывший офицер гвардии заслуженно добился высокого для своих лет положения. Гарри сидел, скрестив ноги, в палатке — или «шатре», как называли десантники временные места отдыха в полевых условиях, — установленной в глубокой воронке, вырытой в песке и укрытой маскировочной сетью. Разобранный на части автомат с глушителем лежал на полу на чистой тряпке, каждая деталь сверкала, будучи смазанной ружейным маслом. Протирая четвертый запасной магазин, капитан войск специального назначения был вполне доволен своей жизнью. Он только что вернулся с совещания, на котором детально анализировалась и утверждалась следующая стадия операции «Гранат», предполагавшая действия специальных воздушно-десантных войск в глубоком тылу на территории Ирака. Подразделению Гарри предстояло выполнить задачу, связанную с большим риском. Через несколько часов они должны погрузиться в вертолеты «Чинук», которые перелетят через границу Ирака и сбросят десант с высоты двенадцати тысяч футов. Десантникам предстояло совершить затяжной прыжок в милю, прежде чем раскрыть свои управляемые парашюты и бесшумно и, желательно незаметно, приземлиться в двадцати минутах хода от командного бункера республиканской гвардии Ирака, засеченного сегодня утром станцией перехвата спутниковой связи, расположенной рядом со столицей Австралии Канберрой.

После совещания командир десантников майор Десмонд Максуини отвел Гарри в сторонку и сообщил, что, хотя полковник Джонни Макалпин уже представил его к «Военному кресту» за последние операции в тылу врага, командование войск специального назначения в Лондоне считает, что, несмотря на дипломатические усилия с целью прекратить конфликт, наземные наступательные действия будут продолжаться. И командование считает, что с наградами за храбрость стоит повременить до освобождения Кувейта и вторжения на территорию Ирака, и тогда в каждом подразделении многих будут награждать «Военными крестами» и даже несколько человек орденами «За боевые заслуги». А еще можно рассчитывать на королевскую медаль «За храбрость», ну и, конечно, на вторую благодарность в приказе.