Капризная принцесса - Ольга Куно

— А я этого и не знаю, — улыбнулась княгиня. — Но скоро узнаю. Сладких тебе снов!

Она вышла из комнаты и мягко закрыла за собой дверь.

Влад, кряхтя, выполз из-под кровати.

— Вот это вечерок, — пробормотал он. — Ну матушка, ну удружила…

— Эй, ты куда? — поинтересовалась принцесса, когда он уже взялся за ручку двери.

— На кудыкину гору! К себе, а куда ещё?

— А ты не думаешь, что тебя могут увидеть выходящим из горницы? Ты понимаешь, что будет, если тебя хоть кто-нибудь заметит?!

Влад скривился.

— Да, пожалуй, не хотелось бы. Ну а что ты предлагаешь?

— Придётся тебе остаться на всю ночь здесь, со мной.

— То есть как?

— То есть на полу.

Всё, что оставалось сделать князю Горскому, — это обречённо вздохнуть.

Глава 11, в которой автор пьёт горилку

Утро принесло с собой пение птиц и запах свежевыпеченного хлеба, проникший в комнату через приоткрытое окно. Свежий ветер легонько покачивал тонкую занавеску. Принцесса сладко потянулась. Спина и ноги немного побаливали, но это была приятная боль отдохнувшего за ночь тела. Постель была мягкая, белоснежная и воздушная. Потянувшись ещё разок, принцесса приняла сидячее положение, опустила ноги в домашние туфли…и только тут вспомнила про ночевавшего на полу Влада. Тот уже не спал, но всё ещё лежал на своей наспех приготовленной вчера постели, состоявшей из ковра, постеленной поверху перины (благо у принцессы их было хоть отбавляй) и мягкой подушки (их тоже было на кровати штуки три-четыре, так что ей не жалко). Вид у юноши был мягко говоря не восторженный.

— Доброе утро, — сказала принцесса, вставая и закутываясь в платок.

— Доброе? Я бы его так не назвал. Как честный человек.

— А что, тебе было неудобно? — беззаботно поинтересовалась принцесса, подходя к зеркалу. Беззаботность девушки мгновенно исчезла, стоило ей увидеть своё отражение. Она схватила гребень и принялась второпях приводить своё внешность в порядок, насколько это было возможно "в полевых условиях". — Разве спать в лесу на земле было лучше?

— Представь себе, лучше, — мрачно отозвался Влад. — А главное, от леса особого удобства не ждёшь. А когда возвращаешься домой, рассчитываешь, что вот сейчас-то отоспишься, наконец, как человек. И что?

— Не знаю, я лично вполне отоспалась. Как человек.

Принцесса, наконец, осталась довольна своим отражением в зеркале, что прибавило ей благодушия и игривости.

— Я сразу понял, что ты вредная и противная, — вздохнул Влад, поднимаясь на ноги. — Ещё тогда, в царском тереме.

Настроение у принцессы мгновенно испортилось. Слова юноши напоминали о том, что ей и самой придётся каким-то образом раскрыть своё инкогнито, но как выйти из этой деликатной ситуации достойно, она пока не понимала. Особенно учитывая то, что она была представлена как Дуня не только самому Владу, но и его матери. (А также и всем дворовым в тереме, но кого это интересует?)

Внезапный стук в дверь также не улучшил её настроения.

— Опять?! — тихонько возмутилась она. — Да что ж такое? Скажи, может, ваш дом проклят? Может, на него наложено Проклятие Вечного Стука? Может, по нему просто бродит привидение и то и дело стучит в каждую дверь, и ему можно не открывать?

Пока она всё это говорила, они с Владом на пару уничтожали следы преступления. Перина и подушка быстро отправились обратно на кровать, где им и место, а князь, наоборот, под кровать (где ему вовсе не место, но это, как водится, мало интересовало принцессу).

— Кто там? — громко спросила девушка.

— Я Вам завтрак принёс, барышня!

Принцесса отворила дверь. На пороге стоял дворовый с большим подносом. Запахи с подноса распространялись восхитительные.

— Вот, приятного Вам аппетита! Завтрак на двоих, всё как надо. — Дворовый поставил поднос на стол.

— Почему на двоих?! — поперхнулась принцесса.

— Так княгиня так велела. Сказала отнести в горницу барышни завтрак на двоих. Ещё что-то такое про мыша сказала, но я малость недопонял. Мышь тут, что ли, завелась какая волшебная?

— Ага, мышь, — кивнула принцесса, торопясь выпроводить слугу из комнаты. — Для неё и завтрак. Уж больно прожорлива.

— Я не прожорлив, — заметил Влад, вылезая из-под кровати, как только за дворовым затворилась дверь. — У меня просто здоровый аппетит. Ну матушка! — покачал головой он, отрывая себе кусок свежего хлеба, и даже не пытаясь поухаживать сперва за принцессой. — И ведь я, как дурак, ворочался всю ночь на твёрдом полу, в то время как мог бы с тем же успехом спокойно возвратиться к себе в горницу!

— Подвинься, я тоже хочу есть! — Принцесса торопливо оттолкнула его локтем.

— Успеешь, — ответил юноша с набитым ртом. — Поспешишь — людей насмешишь.

— На себя посмотри! Обжора!

— Я плохо спал! Мне теперь положено как следует наесться, — аргументировал он.

— Мне тоже! У меня организм растущий! Так наш учёный говорит! Между прочим! — припомнила она. — Ты хоть понял, что ваш учёный теперь обязан тебе получением крупной суммы!

— Это на избавление от мяучащих мышей-то? Нет, ничего он не получит. Моя матушка не такая, она на всякие глупости казённые деньги раздавать не станет.

Завтрак был быстро поглощён; на столе сиротливо лежал последний кусок свежего хлеба, с хрустящей корочкой. Принцесса и Влад обратили на него внимание одновременно, но Влад оказался чуть проворнее, и первым схватил вожделенный продукт. С победным возгласом он запрыгнул на кровать.

— Отдай! — Принцесса прыгнула следом за ним и попыталась отобрать хлеб. Влад не уступал. — Ты же уже наелся!

— А это последний кусок, он самый вкусный!

— А ты — мужчина, ты должен уступить даме!

Она как-то вдруг резко сообразила, что сидит на одной кровати с мужчиной, в одной только ночной рубашке и давно распахнувшемся платке. И поспешно его запахнула, отчего-то густо краснея именно сейчас. Влад тоже, столь же внезапно сообразил, в каком оказался положении. Он откинул кусок хлеба в сторону, глядя девушке в глаза, взялся рукой за её платок и потянул его на себя. Пару мгновений она пыталась ударжать платок, а потом позволила ему выскользнуть из рук и слететь на кровать. Они стояли на коленях на девственно-белоснежной кровати, друг против друга, стремящиеся один у другому и пока не зная, куда приведёт их эта дорога.

— Если ты хочешь, чтобы я ушёл, лучше скажи это прямо сейчас, — прошептал он, наклоняясь к её губам.

— Разве я сказала хоть слово? — прошептала она в ответ.

Их губы соприкоснулись, и мир изменился. Два смерча, прежде по отдельности бурлившие внутри каждого из них, вырвались наружу и объединились в единый торнадо, сметающий всё на своём пути. Абсолютно всё — классовые различия, недопонимание и недоговорённости, стыд, обиды и чувство вины, строгое воспитание и моральные устои. Всему этому пришлось отодвинуться, уйти в сторонку и нервно курить, чтобы, возможно, когда-нибудь потом возвратиться и даже взять реванш — но не сейчас. Сейчас было время только для этого смерча.

Принцесса схватилась за рубашку Влада и принялась избавляться от неё, попутно царапая его ногтями, не слишком задумываясь о том, как правильнее и удобнее было бы её стянуть, зная только одно: этот предмет — лишний и от него надо срочно избавиться. Ещё не стянув рубашку до конца, она обратила внимание на то, какие у него мускулистые плечи, какая смуглая кожа, и задрожала от напряжения. Её ночную рубашку постигла та же участь. Он припал губами к её обнажённой груди, и она застонала, запрокинув голову и кусая губу, а потом они вместе, обнявшись, упали на кровать. Губы снова слились в поцелуе — быстром, сумасшедшем, словно они пытались успеть что-то, для чего потом уж точно не хватит времени. Остатки одежды, лихорадочно стягиваясь с тел, летели в стороны. Потом наступил короткий миг затишья, и принцесса, лёжа на спине и, словно в небо, глядя на нависающего над ней любимого мужчину, заставила себя выговорить:

— Я, наверное, должна сначала кое в чём тебе признаться…

Он помотал головой.

— Только не это. Ты непременно расскажешь мне о том, что ты — принцесса, но только потом.

Воистину это было затишье перед бурей.

Они лежали на кровати в однимку, по-прежнему обнажённые, с бешено колотящимися сердцами, всё ещё тяжело дыша, абсолютно счастливые. Кудри принцессы разметались по подушке; волосы Влада были ещё более взъерошены, чем обычно. Она перевернулась на живот и, подперев голову рукой, посмотрела на него с обожанием и недоуменем одновременно.

— Откуда ты узнал, что я принцесса?

Он улыбнулся, играясь с одним из её рыжих локонов.

— Я всё время это знал. С самого начала.

— То есть как это с самого начала?! Да не может такого быть!

— Почему не может? Я тебя и раньше видел, на паре приёмов, и тогда, в том маскараде, тоже почти сразу узнал.