Босс для Гадкого утёнка (СИ) - Алёна Амурская

заляпано синими и зелёными пятнами теней для век. Как будто я испачкалась болотной тиной или вроде того.

Я перевожу сердитый взгляд на ржущего визажиста.

— Дай тряпку какую-нибудь! И средство для смывания макияжа! Сам разбрасываешь под столом всякую гадость, а потом приличные люди мучаются…

— Приличные люди под столами не ползают! — его снова накрывает приступом хохота. — Тем более под чужими..!

— Алекс! — дверь кабинета неожиданно раскрывается, и на пороге вырастает вернувшийся босс. — По ходу Дина не придет. Я никак не могу дозвониться до нее, попробуй ты…

А затем его взгляд падает на мою голову, которая так и торчит над столом визажиста.

С перепугу меня на несколько секунд парализует. Вот сейчас Лебеда угрожающе сдвинет брови, узнав во мне недотрогу Дину, и скажет…

— М-да, Алекс. Оригинально. Не знал, что у тебя склонность к таким развлечениям. Во время разговора, под столом… хм. Я так понимаю, это милое создание сидело там всё это время и…

Визажист легонько пихает меня в бок коленом, намекая поскорее подняться с пола, и закатывает глаза.

— Тим, не перегибай. Она просто… э-э… — он запинается, так ничего и не придумав.

— Намывала там полы? — невинно-издевательски подсказывает Лебеда.

Я громко откашливаюсь и наконец встаю на ноги. Колени подрагивают, но то, что босс в очередной раз меня не узнал, несказанно воодушевляет. Правда, вот голос мой и манеру речи он вполне может опознать. Но придется рискнуть.

— З… драсьте, — тоненьким голоском на грани слышимости лепечу в его сторону. — Я тут уборку делала… тени для век рассыпались. А вы с Алексом так неожиданно вошли, что я растерялась. Он меня тоже не сразу заметил. Извините…

Босс смотрит на меня со странно задумчивым выражением на своем красивом холеном лице. На лоб упало несколько платиново-светлых прядей волос, темные глаза сощурены… как же он хорош собой, гад такой избалованный! Но взгляд сейчас у него совсем не такой жгучий, каким он обычно взирает, когда я в образе ярко накрашенной красотки Дины.

Сейчас он смотрит так, как будто вошёл ночью на кухню, включил свет и обнаружил на столе… нет, не таракана, потому что брезгливости я не вижу… Скорее — зелёного человечка с Марса, который занял место таракана, чтобы втихаря сожрать крошки со стола. И теперь Лебеда озадаченно изучает этого инопланетянина, пытаясь понять, откуда он тут взялся, и что это вообще за существо.

— Ладно, проехали, — он дёргает щекой, словно его достает зудением назойливый комар, и принципиально перестает обращать на меня внимание. — Алекс, набери Дину. Возможно, она мой номер в игнор закинула. Хочу проверить.

— Да хорош уже не накручивать себя! — фыркает Алекс. — Поверь мне на слово, она придет. Как миленькая. Всё… давай, Тимур Аркадьевич, мне пора работать.

— Что-то ты раскомандовался, — ворчит босс.

— Слушай, тебе что, заняться нечем? — возмущается визажист. — Как насчёт того, чтобы пойти к себе и немного поуправлять агентством?

В конце концов Лебеда внимает логике его слов и, хмурясь, убирается из кабинета. Алекс шумно выдыхает.

— С вами обоими ума сойдешь! Честное слово, вы оба как анекдоты ходячие.

— Лично я в этот анекдот не напрашивалась, — ядовито отвечаю ему. — Если забыл, то с твоей подачи вся эта котовасия и началась. А так я бы работала себе тихо-мирно и забот не знала…

— Ну не скажи. Без меня Инесса тебя бы довела до нервного срыва. Она так со всеми ассистентками, душеньку мятежную на них отводит, стресс свой снимает и ЧСВ прокачивает. Ладно… давай, садись. Ну и видок у тебя, блин!

— Ага, — я с кислой гримасой плюхаюсь в кресло. — Привет, я кикимора, очень приятно.

— Ничего, сейчас из этой кикиморы девочку-огонь сделаем. А потом сразу дуй к начальству в кабинет.

— Может, не надо?

— Надо, надо. Иначе Тимур Аркадьевич нас обоих загрызет.

Волшебные руки визажиста творят чудеса. Прическа, макияж, натурально-длинные накладные ресницы, элегантное бежевое платье до колен… и туфли. Проклятые туфли на высоченных каблуках, которые я просто ненавижу.

— М-да… — цокает языком Алекс, удовлетворённо обходя меня по кругу и разглядывая с ног до головы. — Профессионализм не пропьешь! У тебя потрясающе удобная внешность для косметических экспериментов, детка. Сам бы столкнулся с тобой в толпе, когда ты не накрашена и в своих страшных очочках… так не опознал бы. Ну, если ты ужимки свои недовольные не начнёшь делать и бухтеть, мол, отвалите от меня, ироды. По манерам и голосу, конечно, легко проколоться… Вот что. Если столкнешься с Тимом где-нибудь случайно в своем обычном виде, то постарайся глазками не светить, они у тебя запоминающиеся. Смотри только в пол. И разговаривай потише, а то голос у тебя звонкий, как у вожатой в детском лагере. Если будешь вещать робким шепотком, то может и прокатить.

— Ладно, — ворчу я. — Но вот в таком виде я в последний раз разгуливаю! Исключительно ради тебя… и твоего обещания.

Смахиваю с лица локон, выбившийся из красивой укладки распущенных волос и медленно выхожу в коридор, изо всех сил стараясь не покачиваться направо-налево на высоких каблуках. Иначе походка будет выглядеть не лениво-грациозной, а вразвалку, как у неуклюжей утки.

Путь до лифта занимает целую вечность. И по дороге постоянно попадаются то знакомые сотрудники, то сами модели. В лифте встречается даже подружка по детдому Ирочка, спешащая куда-то с грудой одежды в руках! Но и она не понимает, кто перед ней. Мазнула по мне рассеянным взглядом и снова смотрит на створки лифта в ожидании, когда те раскроются.

До сих пор не могу привыкнуть, что меня никто не узнает.

В принципе я и сама себя в зеркале не узнаю. Подозреваю, что основную роль самого эффективного маскировочного средства выполняют то накладные ресницы, то очки. И резкая смена прически. Когда глаза накрашены и прячутся под густым опахалом изогнутых ресниц, то разница между мной ненакрашенной и накрашенной становится колоссальной. Да и яркая помада на губах сбивает с толку.

Так что человеку, который не общается со мной близко каждый день, сложно идентифицировать эту томную длинноволосую красавицу на каблуках… и распознать в ней нервную очкастую замухрышку с тщательно прилизанным пучком на затылке.

В приемной перед кабинетом Лебеды мне встречается недовольная Инесса. Она отлично помнит меня в качестве красотки Дины и награждает убийственным взглядом, обещающим активные военные действия в самом ближайшем будущем. Но при этом смотрит она на меня, как на равную соперницу, а не как на ничтожество… вот что непривычно больше всего.

— У тебя помада размазалась, — тихо шипит Инесса, проходя мимо. — Ужасно выглядишь…

И с ядовитой усмешкой выскакивает