Час близнецов - Маргарет Уэйс

— Да кто уехал?! — начиная терять терпение и в то же время гадая, не имеет ли старик в виду Дэзру, воскликнула Тика.

— Госпожа Крисания. Ее нет в гостинице. И вещей ее нету. Мальчишка-конюх сказал, что она разбудила его на рассвете, велела оседлать коня и уехала. Я думал…

— Госпожа Крисания! — ахнула Тика. — Уехала, никому ничего не сказав?

Конечно, она…

— Что? — жуя рагу, с любопытством осведомился Отик.

— Ничего, — сказала Тика и побледнела. — Ничего, Отик. Я думаю, тебе стоит вернуться в таверну. Я… я немного задержусь сегодня.

— Конечно, Тика, — разглядев склонившегося над столом Карамона, кивнул Отик. — Приходи когда сможешь, я тебя подменю. — И он ушел, задумчиво доедая картошку, а Тика захлопнула за ним дверь.

Увидев, что Тика возвращается, и предчувствуя очередную выволочку, Карамон неловко встал из-за стола.

— Мне что-то не хочется есть, — сказал он поспешно.

Внезапно он развернулся и ринулся обратно в спальню, едва не свалившись на пороге. Хлопнула дверь, и из спальни послышались приглушенные рыдания.

Тика присела у стола и задумалась. Госпожа Крисания уехала, а ведь направлялась она в Вайретский Лес. Если говорить точнее, то она отправилась на его поиски. Общеизвестно, что ни один человек не мог найти Вайретский Лес

— этот Лес находил человека!

Тика вздрогнула, припомнив разом страшные рассказы Карамона. Ужасный этот Лес был нанесен на многие карты, но стоило сравнить их между собой, как оказывалось, что всякий раз он был отмечен на новом месте. Из-за Леса, как зловещий знак, предупреждающий об опасности, всегда виднелась Вайретская Башня Высшего Волшебства, где ныне была сосредоточена вся сила магов Ансалона. Или почти вся…

Тика приняла решение и встала. Резким движением распахнув дверь, она вошла в спальню и обнаружила Карамона лежащим ничком на кровати. Карамон рыдал в три ручья и всхлипывал, как ребенок. Стараясь не обращать на мужа внимания, дабы его жалкий вид не тронул ее сердца, Тика твердым шагом подошла к сундуку с одеждой. Откинув крышку, она принялась перебирать вещи и почти сразу наткнулась на полупустую фляжку, но сейчас просто-напросто отшвырнула ее в сторону.

Наконец, почти на самом дне сундука, она нашла то, что искала.

Это были доспехи Карамона.

Вытащив за кожаные ремни набедренники, она с силой швырнула их в мужа.

Железные доспехи попали ему в плечо и со звоном отлетели на пол.

— О-ох! — садясь, воскликнул Карамон. — Ради всего святого. Тика, оставь меня в покое!..

— Ты поедешь следом за ней, — доставая поножи, твердо сказала Тика. — Ты поедешь следом за ней, или я вышвырну тебя вон!

— О, прошу извинить меня, — обратился кендер к человеку, который без дела слонялся по обочине дороги в пригороде Утехи. Увидев перед собой кендера, человек машинально схватился за свой кошелек.

— Я ищу дом своего друга, — продолжал кендер, премило улыбаясь. — Вернее, дом двух своих друзей. Один из них — молодая красивая женщина с рыжими волосами. Ее зовут Тика Вэйлан…

— Вон там, чуть дальше. — Не сводя с кендера подозрительного взгляда, мужчина ткнул большим пальцем себе за спину.

— Вон там? — Тассельхоф Непоседа посмотрел в указанном направлении, и на лице его появилось удивленное выражение. — Вон в том замечательном доме на дереве?

— Как-как ты его назвал? — Прохожий коротко и резко рассмеялся. — Замечательный? Да, действительно, домишко неплохой.

Продолжая хихикать себе под нос, он отошел, быстро пересчитывая монеты в кошельке.

«Какой грубиян!» — подумал Тассельхоф, с рассеянным видом опуская в свой узелок перочинный нож, который минуту назад принадлежал встреченному им горожанину. Затем, по всей видимости тут же позабыв об этом маленьком происшествии, кендер направился прямо к домику Тики, с любовью рассматривая все детали и украшения незаконченного строения, которое было надежно прилажено в развилке ветвей все еще растущего гигантского валлина.

— Я так рад за Тику, — заметал Тас, обращаясь к своему спутнику, который на первый взгляд походил на груду старого тряпья с ногами. — И за Карамона,

— добавил кендер. — У Тики никогда не было собственного дома. Как она, должно быть, гордится им!

Приблизившись к указанному дому, Тассельхоф понял, что это, должно быть, один из самых красивых и дорогих домов в городе. Он был выстроен в полном соответствии с многовековыми традициями древесного зодчества Утехи. Изящные изгибы щипца были сделаны так, чтобы он как можно больше походил на часть живого дерева; комнаты расходились в разные стороны от центрального зала, а стены были украшены резьбой и отполированы, напоминая собой покрытый корой древесный ствол. Общая архитектура постройки прекрасно вписывалась в форму кроны дерева — человеческий труд дополнял работу природы, придавая зданию естественный и гармоничный вид.

При мысли о том, что друзья его живут в таком прекрасном доме, на сердце у Тассельхофа потеплело. Потом…

— Как это любопытно, — заметил кендер вслух. — Интересно, почему у дома нет крыши?

По мере того как странная пара подходила ближе к дереву, Тассельхоф разглядел, что дому недостает некоторых весьма существенных деталей, в том числе и крыши. Массивные щипцы и стропила образовывали только раму крыши, в то время как ее самой не было и в помине. Стены комнат существовали только с одной стороны, а пол оказался всего-навсего грубо сколоченным помостом.

Остановившись прямо перед деревом, Тас еще раз посмотрел вверх, гадая, что же могло приключиться. Он увидел лежавшие неприбранными и ржавеющие пилы, молотки и топоры. Судя по их виду, вот уже несколько месяцев, как ими никто не пользовался, да и сама постройка потемнела от непогоды и дождей.

Кендер задумчиво подергал себя за хохолок на голове. Да-а, будь строительство доведено до конца, это действительно был бы самый красивый дом в Утехе!

Потом он немного посветлел. Одно крыло постройки было все же закончено: окна аккуратно застеклены, стены целехоньки, крыша покрыта и надежно защищала владельца от стихии. «У Тики, по крайней мере, есть хоть одна собственная комнатка», — подумал кендер и улыбнулся.

Вскоре, однако, его улыбка погасла: над дверью он разглядел выцветшую, но все еще сохранившую следы изящной резьбы деревянную маску — знак того, что в доме проживает некто, не чуждый магии.

— Мне следовало сразу догадаться! — тряся головой, воскликнул кендер. — Вряд ли Тика и Карам он живут здесь. Правда, тот бездельник сказал… Ох.

Обходя вокруг толстенного ствола дерева, он заметил небольшое строение, затерявшееся среди вымахавших в человеческий рост сорняков и скрытое тенью могучего ствола. Судя по всему, дом, напоминавший скорее сарай-переросток, был выстроен как временное жилье, однако теперь он стал жильем постоянным. «Если бы дом мог иметь несчастный вид, — подумал Тассельхоф, — это был бы тот самый случай. Ишь как его перекосило…»