Равновесие невест (СИ) - Пар Даша Игоревна "Vilone"

Герольд объявил следующую драконицу. И Равновесие продолжилось. Девицы сменяли друг друга, свершая первый полёт, оглашая окрестности звериным рыком, показывая цвет крыльев и красуясь в небеса. Не у всех получалось хорошо. Кто-то падал, не долетев до сцены, кто-то путался на подлёте в крыльях. Одна желтокрылая девица как мешок картошки рухнула прямо по центру амфитеатра и в такой же позе обратилась — попой к зрителям. С трудом поднявшись, заулыбалась счастливо и подняла большой палец вверх, вызвав дружный смех на трибунах и даже улыбку на лице короля. Отряхнувшись, она спустилась вниз и, немного прихрамывая, отправилась к своим близким.

Словом, всякое случалось на Равновесии. И смешное, и грустное — одной из девиц прямо на сцене был сделан выговор канцлером Враном Грацбурским — её обвинили в превращениях до Равновесия, а представленные канцлером доказательства не оставили шанса — девицу дисквалифицировали, что автоматически лишило возможности выйти замуж за пределами дома. А может и вовсе оставило в старых девах.

Король не стал вмешиваться, хоть кэрра и смотрел с отчаянием и мольбой, но закон есть закон. Первое превращение как зеркало души и тела. Никто из аристократов не знает, но король видит больше, чем они, когда смотрит на трансформацию дракониц. Он видит, есть ли в них звериный изъян, который нельзя допустить до видных членов королевства. Та девица, в которой преобладает зверь, будет под благовидным предлогом выставлена из дворца и отлучена от благородных семей. И… даже больше. Короли связывали женское естество, чтобы не плодились дети с изъяном. Делалось это на протяжении веков, поэтому сейчас таких девушек почти не встречалось среди старой аристократии. Но бывало среди молодых.

И именно это он увидел в роскошном красном драконе, выдавшем длинную огненную струю в небесах. Тёмное начало превалировало в кэрре Анке Асколь, а значит её судьба решена, несмотря на живое обсуждение среди молодых женихов королевства и самодовольных улыбок старших сестёр Анки.

Только Артан знал об этом королевском досмотре и видя, как скривился друг, цокнул языком, с сожалением глядя на ликующую девушку, сходящую со сцены под оглушительные аплодисменты.

— Жаль, такая талантливая, — негромко проговорил он, чтобы услышал только Никлос.

— Чем больше зверь даёт, тем больше забирает, — также тихо ответил король, сжимая плечо друга. — Увы, но тут ничего нельзя сделать. Она обречена.

И вот настал момент, которого так ждал Артан. Стоило только герольду начать произносить имя Мирты, как сверху раздался будто взрыв, а следом рёв — и зелёный камень ринулся к земле, на полпути собираясь в кучку и выруливая обратно в небо.

— Потрясающе! — ошеломлённо воскликнул канцлер и дружелюбно ткнул в плечо Артана: — Твоя племянница обратилась прямо на площадке, ну что за чудо! Великолепное в этом году Равновесие!

Арт с искренним изумлением рассматривал полёт Мирты, возвращающейся из окружного облёта над лесом. Она легко держалась в воздухе, и в сравнении с другими драконицами, чутко чувствовала воздушные потоки и справлялась на отлично. Арт хотел обратиться к Нику, обернулся и увидел, как из-ниоткуда появившегося Томара Бай, который что-то нашёптывал королю с важным выражением лица.

— Даже так? — воскликнул повелитель и непередаваемая череда эмоций прошлась по его физиономии. — В любом случае, скоро узнаем прав ли ты и если да… святая Клэрия, это многое изменит. Да вообще всё!

— Всё в порядке? — обратился к нему насторожившийся Вран, переглядываясь с Артаном, но король отмахнулся. Он предложил магу занять свободное кресло, а сам погрузился в размышления. Да так, что довольно рассеянно отреагировал на безупречное превращение Мирты, даже не услышав, как Артан высоко отзывался о племяннице.

Никлос поглядывал наверх и хмурился всё больше. И только Томар видел, как вокруг него собирается невидимый нориус, щупальцами расползаясь во все стороны. Он вынырнул из раздумий только после очередного изумлённого выдоха толпы: предпоследняя драконица оказалась с серебряными крыльями, а не с зелёными.

— Об этом Равновесии будут говорить и годы спустя, — задумчиво протянула Винелия Барбская, прикладываясь к бокалу с вином. Она впервые сидела в королевской ложе и ни на минуту не могла расслабиться, обдумывая культурную программу для молодой подводной принцессы и делая заметки в свой блокнот.

— Не годы — десятилетия, — хмыкнул Никлос.

Тем временем небо полностью заволокло пока ещё не густыми тучами. Спустившаяся драконица, покрасовалась на сцене, демонстрируя прелестный окрас крыльев, а потом плавно превратилась в очаровательную раскрасневшуюся девицу, выполнившую идеальный реверанс.

Она обратилась к королю со словами:

— Ваше Величество, правом дарованным цветом крыльев, прошу дать разрешение на смену родовой фамилии и перейти в дом отца под крыло кэрра Брошина Адегельского, — чётко заученным голосом выдала она в полной тишине.

Король недолго держал паузу. Он уже получил молчаливое согласие главы Серебряного дома.

— Это твоё право, кэрра. Отныне ты не кэрра Калиста Винцель, теперь твоё имя — кэрра Калиста Адегельская. Судьбой твоей распоряжаться будет глава Серебряного дома — кэрр Брошин Адегельский, твой дед.

Девушка выполнила ещё один глубокий поклон и с поддержкой служки спустилась вниз в тишине пройдя в ложу серебряных драконов, мимо побелевшей матери и застывшего брата. Она опустилась в кресло между Деяном и Тьеном, которые по очереди обняли новообретённую серебрянокрылую. Брошин что-то довольным голосом сказал ей и она заулыбалась, кивая в ответ. Только мать и брат не смотрели на девушку, будто её и не было. Для них случившееся хуже, чем предательство.

— Кэрра Селеста Винцель! — объявил герольд и король подался вперёд.

— Что за?.. — воскликнул Артан, вскакивая с места.

На их глазах девица падала вниз — словно её столкнули с площадки. Ни звука не доносилось сверху, а она всё падала и падала, и Никлос молниеносно потянул щупальца тьмы к ней, но не успел: тело девы пропало, сменившись драконьей тушей, выходящей из вертикального пике, обратно к небу да с таким мастерством, на которое и не каждый опытный мужчина способен. Но не это поразило придворных, вызвав шоковую тишину и обречённый выдох Томара.

— Цвет крыльев… белый! — запнувшись, выговорил герольд, но никто не услышал побледневшего беднягу, все провожали взглядом стремительно удирающую в сторону крутых скал драконицу.

— Лети за ней, Арт, — резко выдал Никлос. — Не дай ей покинуть территорию королевства, слышишь? Верни её!

— Ты знал?! — огорошено спрашивает он и без ответа понимает — да, узнал от Томара. И пока на трибунах нарастал озадаченный и почти испуганный шёпот, он вышел из ложи и, спустившись к сцене, легко превратился в зелёного дракона, стремительно взлетающего в небо и отправляющегося за ней.

— Да уж, — канцлер выудил из внутреннего кармашка пиджака небольшую флягу и сделал очень приличный глоток. — Такого Равновесия не было никогда.

А со стороны серебряной ложи донеслись первые крики назревающего скандала.

* * *

Артан не сразу увидел крылья Селесты. Белая чешуя сливалась с облаками, пряча обладательницу. Только поднявшись выше плотной пелены, он заметил неуверенную фигуру, пытающуюся удержать высоту. Теперь она двигалась с неловкостью новичка, или как оленёнок, впервые вставший на ноги. Взмахи крыльев без ритма, головой вращает из стороны в сторону, и забавно водит хвостом, будто пытаясь идти, а не лететь. Драконица ничего не видела вокруг, но явно летела не в пустоту, так как вдруг нырнула вниз, скрывшись в молочных тучах, а когда Артан последовал за ней, то увидел, как чётко девушка летела в сторону небольшой гавани, формой напоминавшей женское лицо. Эта гавань была окружена высокими неприступными скалами, и имела ровную береговую линию, достаточно широкую, чтобы на неё мог сесть дракон. Однако Селеста промахнулась и плюхнулась в воду у самого берега.