Великие пророки современности - Николай Непомнящий

Таким образом, сочетание различных факторов могло привести к тому, что яд оказался неэффективным. Похоже, тайна проясняется.

Два часа Юсупов находился в комнате вместе с Распутиным. Два часа он ожидал действия яда.

Нервное напряжение достигло предела. Князь пробормотал какое-то неясное извинение, поднялся к своим друзьям и сообщил им, что яд не действует. Было решено, что Юсупов убьет Распутина из револьвера. Он снова спустился в подвал. Распутин оставался на своем месте. Князю показалось, что он тяжелее стал дышать.

— Вы себя плохо чувствуете? — рискнул спросить Феликс.

— Да, что-то с головой и небольшое жжение в желудке. Налей мне еще рюмочку. Это пойдет мне на пользу.

Он, действительно, выпил еще рюмку вина. Отравленного вина. И… это взбодрило его. Он поднялся, сделал несколько шагов, внимательно разглядел большое распятие на стене, которое ему понравилось. Юсупов подошел к нему со спины, медленно поднял свой револьвер и выстрелил. И тогда, — рассказывает князь, — Распутин испустил «дикий вопль» и рухнул на большую медвежью шкуру, расстеленную на полу.

На звук выстрела прибежали остальные заговорщики. Они ворвались в комнату. Лазовер бросился к Распутину и констатировал, «что пульс еще бьется». Он послушал хрипы и повернулся к своим друзьям:

— Он агонизирует, — сказал он. — Это последняя фаза комы.

И действительно, скоро дыхание прекратилось. Никакого сомнения: Распутин мертв. Пять человек положили его на диван, обитый красной кожей, и закрыли ему глаза.

Дальше действовали по заранее составленному плану. Чтобы сбить со следа полицию, которая могла следить за машиной Юсупова, было решено, что Сухотин наденет на себя шубу и шапку Распутина. Ночью его силуэт вполне напоминал силуэт старца. Лазо-вер снова сыграет роль шофера. Юсупов должен был сопровождать лже-Распутина к нему домой. Измотанный за последние часы, он в последний момент пробормотал, что не поедет. Его заменил Дмитрий: он был с Феликсом одного роста и комплекции.

Таким образом, Дмитрий, Сухотин и Лазовер сели в машину князя. Автомобиль тронулся с места и исчез в темноте.

Пуришкевич и Юсупов остались вдвоем во дворце. Понемногу Юсупов пришел в себя. Его мысли постоянно возвращались к оставленному в подвале трупу. К этому человеку, который любил его и доверял ему. «Неожиданно я почувствовал беспокойство, — рассказывал он, — и непреодолимый порыв заставил меня спуститься в подвал, где лежало тело убитого». Феликс захотел еще раз увидеть труп Распутина. Он должен был его увидеть.

Войдя в подвал, он приблизился к Распутину. И вдруг князь с ужасом заметил, как Григорий открыл один глаз, потом — другой. Он почувствовал на себе полный ненависти взгляд. Неожиданно резким движением Распутин вскочил на ноги и бросился на Юсупова, пытаясь задушить его. «Это существо, — рассказывает князь, — это существо, умиравшее от яда, простреленное пулей в области сердца, это тело, которое, казалось, силы зла оживили, чтобы отомстить за себя, было настолько мерзким и отвратительным, что я не могу без ужаса вспоминать эту сцену».

Феликсу удалось высвободиться из объятий Распутина, он бросился к лестнице и крикнул Пуришкевичу:

— Скорее, скорее спускайтесь! Он еще жив!

Пуришкевич бросился к князю и, ошеломленный, услышал звук грузных, быстрых шагов, направлявшихся к выходу. Стремглав он сбежал по лестнице. «То, что я увидел внизу, — рассказывал он, могло бы показаться кошмаром, если бы это не было ужасной действительностью. Григорий Распутин, которого я видел агонизирующим на полу гостиной, через полчаса бежал изо всех сил, пошатываясь, по пушистому снегу двора в направлении чугунной ограды, отделявшей нас от улицы…»

Пуришкевич достал свой револьвер, выстрелил по удалявшейся фигуре, но не попал. Выстрелил второй раз — и снова мимо. Третья пуля попала Распутину в спину, и он остановился. Но продолжал стоять на ногах. Еще один выстрел в голову — и, покачнувшись, Распутин рухнул на снег.

Из дома выбежал князь. Как в бреду, он подошел к распростертому телу Распутина и ударил его дубинкой по голове. На снег брызнула кровь…

Как и предполагалось, попетляв по городу, чтобы сбить со следа полицейских, Дмитрий, Сухотин и Лазовер сменили машину. Они вернулись во дворец на Мойке за телом Распутина. Здесь они узнали о бессмысленности этой предосторожности: шум выстрелов уже привлек внимание полицейских. Пуришкевич попытался договориться с ними. Они пообещали молчать, но, когда стало известно об убийстве Распутина, один из них проговорился. Для заговорщиков это было катастрофой.

Но надо было закончить начатую игру. Труп завернули в широкое полотнище и втащили в машину. Машина поехала к окраине города. У Петровского моста она остановилась. Внизу, на реке, чернела прорубь. В нее бросили, раскачав, тяжелое тело Распутина.

Был ли он еще жив, когда над ним сомкнулись темные холодные воды реки?

Тело Григория Распутина

Когда труп вытащили на берег, на нем видны были «многочисленные следы ран». «Руки и ноги были стянуты грубой веревкой». Дочь Распутина в своих «Воспоминаниях» утверждает даже, что «ему были нанесены отвратительные увечья». Но вот что кажется совершенно невероятным: полиция констатировала, что ему удалось «наполовину высвободить одну руку» и что «его легкие были наполнены водой». Это означает, что Распутин умер, лишь утонув в воде.

«Когда я умру, — говорил Распутин, — Россия окажется во власти дьявола!»

12 марта 1917 г. разразилась революция. 15 марта царь отрекся от престола. 21 марта все члены императорской семьи были официально объявлены заключенными в Царскосельском дворце, летней резиденции царя в окрестностях Петрограда.

23 марта, около 9 часов вечера, группа вооруженных солдат под командованием офицера инженерных войск ворвалась в Царскосельскую часовню, где императрица Александра приказала похоронить того, кого звала своим Другом.

Открыв могилу, солдаты достали гроб, погрузили его на машину и отвезли в Парголовский лес, в нескольких верстах к северу от Петрограда. В лесу, на поляне, гроб открыли. Орудуя палками, солдаты перекинули труп в деревянное корыто, облили его бензином и подожгли. Несколько часов горел этот «погребальный» костер.

Наступило утро, и от «божьего человека», некогда могущественного «царя над царями», не осталось ничего, кроме пепла, черневшего на заснеженной лесной поляне.

Человек с холодными глубоко посаженными глазами пристально всматривался в глаза пророка. Это была битва характеров — точнее, битва между человеком, обладающим сильной волей и гипнотическими способностями, и человеком, который был просто убежден, что его пророчества сбудутся.