Доверься мне (ЛП) - Уоррен Скай

Когда я вышла из душа, Лео уже исчез из спальни. До меня доходило его низкое бормотание, доносящееся с лестничной площадки. В шкафчике, где другие женщины держали порошки и лосьоны, я хранила дезинфицирующие и антибактериальные средства. Быстрыми манипуляциями, рожденными благодаря практике, я очистила порез на животе ― черт, щипало, ― и несколько крупных царапин. После я использовала пластырь максимального размера, чтобы заклеить зияющую рану.

Прежде я слышала о «жидких швах», которыми можно замазать повреждение, как шпаклевкой, но они не вносили их в мой обычный список аптечки, которая была снабжена нелегальными обезболивающими препаратами, оплаченными по кредитной карте Карлоса. Кстати об этом, я проглотила пару таблеток болеутоляющего. И почувствовала легкое головокружение. Само собой.

Я вздрогнула, когда поняла, что уставилась в стену.

Проклятая потеря крови.

Лео все еще говорил по телефону, поэтому я подошла к платяному шкафу. Личного мобильника у меня не водилось, поскольку выходить мне позволялось только в компании Карлоса или Лео, но у меня был телефон Закари.

Телефонная трубка трещала от помех с такой громкостью, что, я была уверенна, Лео сразу примчится.

― Алло? ― послышался тихий и жесткий голос Закари.

― Зак, это я, ― прошептала в ответ.

― Алло? ― разумеется, он меня не расслышал, и на этот раз повторил громче. Бл*ть.

Я возвратилась в ванную и включила фоном душ.

― Закари! Ты слышишь меня?

― Мия, что случилось? С тобой все хорошо?

Какой провокационный вопрос. Хотя ответ очевидно прост: нет, конечно.

― Я в порядке. Послушай, как Тайлер получил эту работу?

― Кто? Слушай, у нас возникла проблема. Мой парень залег на дно. Что там происходит? Операция должна состояться не раньше чем через пару дней.

Холодок ласкал меня, как скользящее лезвие.

― Ее перенесли. Я и спрашиваю про Тайлера. Тайлер Мартинез. Ваш агент.

― О чем ты, его имя Джек Мартин.

В трубке снова раздался треск, или может он звучал только в моей голове. Мрачная неизвестность сомкнула меня в объятия.

― Подожди, ― произнес он. ― Я подумал, ты заставила его. Но это не то имя, которое он использует для прикрытия. Он Транк.

Без лишних слов я бросила телефон в унитаз, и, захлопнув крышку, упала. Прежде чем я ударилась о кафель, чернота поглотила меня.

* * *

«Должно быть, я на корабле», ― пронеслось в мыслях.

От непрерывного раскачивания вперед― назад меня одновременно убаюкивало и укачивало. Назад-вперед. Я подавилась толстым куском ткани, которым мне заткнули рот. На этом все должно было закончиться. Меня бы вырвало в этом крошечном пространстве, и я бы захлебнулась собственной рвотой. Но тело до чертиков приспособлено к выживанию, и так было всегда. Содрогнувшись, желудок подавил рвотный позыв, оставляя меня со слабым ощущением дурноты.

Поблескивающая пластиковая обшивка потолка сбивала меня с толку. Казалось, что я пялилась на нее целую вечность окончательно загнанная в тупик. Что же это за комната такая низкая? Похожа на крышку одного из лимузинов Барби только белого цвета. Естественно, я не умерла, превратившись в куклу.

Каждый поворот шеи мучительно отзывался в позвоночнике, пока взгляд не остановился на небольших круглых окнах. Ну, охренеть, я действительно нахожусь на судне. Сначала подумала, что это наваждение, вызванное лекарствами. Хотя, возможно, «корабль» слишком благородное слово для хлипкого пластика и грязных иллюминаторов. Все той же округлой формы. Я решила, что очень походило на плывущую посудину, так достоверно, необъяснимо обрадовавшись сему факту.

Блин, мне нужно было бы поспать. Сейчас только боль и лекарства циркулировали в моей голове. Сосредоточься. Стекло или скорее пластмасса было слишком расплывчатым, чтобы что-то разглядеть через него, но материал все равно пропускал тусклый свет.

― Уже встала, ― отозвался Лео, ― Шоу скоро начнется.

Я попыталась резко повернуть голову, в результате чего лишь со стоном закрыла глаза.

― Ну, ты и учудила, ― практически веселым тоном сообщил он, ― На мгновение подумал, что ты прикончила себя этими таблетками. Хорошая попытка, только провальная.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Козлина. Я тяжело вздохнула.

Лео усмехнулся.

― Не волнуйся. К концу ночи твое желание сбудется.

Одни сплошные обещания. На этой ноте темнота снова поглотила меня.

* * *

Когда я вновь очнулась, то все еще находилась на борту. Но урчание мотора прекратилось, оставив после себя только звенящую тишину. Иллюминаторы тоже затянула чернота.

Однако я была одна. Несколько раз стукнув ногой, я надеялась обратить внимание Лео. После чего он так и не появился, я поняла, что в любом случае глупо привлекать его.

Было не так уж много приемов, которые я могла использовать, будучи связанной. Я не слышала ни единого звука. В воздухе повисла мертвая тишина. Какие бы скрытые органы чувств мной не завладели, они говорили, что я одна.

Впрочем, уединенность еще не означала безопасность. Разница лишь в смене обстановки и похитителя, а ощущение ловушки было слишком знакомым. Мысленно я вернулась в металлическую клетку.

«Жри свой корм, все до последней крошки».

«Чтобы и звука не вырвалось. Непослушных собак секут по шкуре».

«Будь покорной сучкой и прочти газету. Давай, пока не выполнишь, отсюда не выберешься».

Проклятье, теперь мне нужно в туалет.

Все равно, я не могла просто разлеживаться и ждать, когда судьба снова меня поимеет. Жаль Тайлера здесь нет ― коварный, лживый ублюдок. Если бы я выбралась, то первым делом вытрясла бы из него все ответы. Если бы не вышло, то полагаю, смогла бы хорошенько зарядить ему по яйцам. Впоследствии я бы поплатилась за поступок, но оно того стоило.

Я с трудом приподнялась. Дыхание перехватило от увиденного. Наверно, я недооценивала Лео. Пожалуй, он мог стать достойной заменой Карлосу, поскольку я обнаружила мерцание ножа из треснутой пластиковой скамьи, хоть мои кисти и лодыжки были связаны. А на полу между мной и скамьей насыпан толстый слой стекла. Чтобы освободиться, мне придется идти или ползти по битым стекляшкам. Походило на жуткую сказку, только вместо красной ковровой дорожки был ковер из стекла, а вместо принца, торчащий нож. Аналогичная закономерность.

Сделав боком рывок, я ловко приняла сидячее положение, и неспешно двинулась по полу, совершая самый медленный побег в истории. Выяснилось, что если бы я заскользила пятой точкой по стеклу, а не села сверху, то это бы спасло меня от большого количества въевшихся осколков. Тем не менее, когда я погрузилась и ощутила достаточный прилив сил, чтобы протащить задницу по полу, избежать порезов по всей поверхности стоп все равно бы не удалось.

К счастью боль в моих окровавленных ногах была едва ли заметна. До того, как от боли в животе перехватило дыхание. Я поклялась, что умру, даже если бы выжила. Было время, которое казалось избавлением от бремени, свободой. Может быть, оно все еще обладало бесспорным очарованием, но у меня было незаконченное дело. Возможно, в действительности я уже мертва, и лишь мой призрак пытается свести концы с концами. Измученный, окровавленный дух, чьи неудержимые стоны агонии перемешиваются с ветром, мягко качающим лодку.

Наконец я добралась до скамьи и водрузила сверху задницу, вздрагивая от въевшегося стекла в стопы. Пальцами нащупала нож, царапая и распиливая веревки, пока руки не освободились. К тому времени, пока я переключилась на лодыжки, под ногами растеклась лужа крови, покрывающая осколки и образуя красное покрывало, расшитое блестками. Признаю, красивое зрелище, сверкающий покров страдания. Бурная фантазия могла быть вызвана принятыми мной болеутоляющими лекарствами.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Я выглянула через иллюминатор и едва ли рассмотрела мерцающие вдалеке огни. Или, возможно, свет был неподвижен, и так казалось из-за раскачивания лодки. Скользя по собственной крови и ступая на порезы, я заковыляла из каюты на небольшую палубу. Когда я перегнулась через перила, океан поприветствовал меня крупными солеными брызгами. Вдали от меня закручивались угрожающие темные свертки волн, но вблизи их плеск казался обезоруживающим. Какова же истинная сущность морской пучины, зловещее чудовище или нежный любовник? Может, оба варианта, о чем страшно подумать, потому что в результате, это не имело никакого значения. Я уступила им обоим.