Лабиринты ревности - Абигайль Кейси

Психоаналитик поправила очки.

— В генах мужчин скрыта потребность к вступлению в связь с любой подвернувшейся женщиной. Мужчина не виноват в состоявшейся измене. Виновата биохимическая составляющая, перенасытившая его кровь возбуждающими веществами.

— Почему я не купила твою замечательную книжку? — Аида, преодолевая действие неэффективных таблеток и слабого алкоголя, начала торопливо одеваться в походные одежды. — Она бы наверняка избавила меня от свершения этой жуткой глупости с «Бездонной глоткой».

Аида принялась искать медальон, который подарил муж. Но седьмая грация Аглая куда-то затерялась. Тогда Аида подхватила толстенный словарь — Малышу будет приятно снова полистать свою любимую книгу.

Она была уверена, что Малыш не наделает глупостей и постарается выжить.

— Что я натворила?

Аида застегнула комбинезон.

— Что я натворила?

Аида зашнуровала ботинки.

— Надо все поскорей вернуть в прежнее семейное русло.

Она была убеждена, что он простит ее потемнение разума.

И они потом еще долго будут вспоминать о его незабываемых приключениях в пещере, о поучающем диктофоне, о консервах и минеральной воде, о незаменимом спальнике и безуспешных поисках выхода.

— Я лишила человека, который меня любил, солнца!

Через пять минут Аида с мифологическим словарем подмышкой вбежала в подземный гараж.

— Я лишила человека, который меня любил, просторного неба с робкими облаками.

Все спелеологическое снаряжение по-прежнему находилось в багажнике внедорожника.

— Я загнала человека, который меня любил, под землю.

Через тридцать пять минут машина выбралась из города еще до начала часа пик.

— Я исполнила то, что имеет право исполнять только смерть.

И понеслась по скоростной трассе.

Только бы Малыш не отчаялся и не натворил чего-нибудь суицидного.

Надо поторапливаться.

Аида, не думая о последствиях, штрафе и возможном тюремном сроке, начала выжимать из внедорожника все, что можно.

Малыш простит ей этот справедливый, но слишком жестокий урок.

Только бы вернуть все в прежнее русло.

Мифологический словарь, соскучившийся по хозяину, лежал на пассажирском сиденье.

Жалко, что так и не отыскала медальон с грацией.

Спасенному и вызволенному Малышу было бы наверняка приятно увидеть свой подарок девятьсот девяносто девятой пробы.

В голове вновь засвербили проклятые боли.

— Зря оставила Малышу только свинину с бобами — от этого мексиканского варева обычно пучит.

Разжеванная таблетка не дала эффекта.

— Воды, наверное, Малышу будет в обрез?

А стрелка спидометра зашкаливала…

И на сто двадцатой минуте скоростной езды Аида — то ли из-за прогрессирующей мигрени, то ли от размышлений о плачевной судьбе брошенного Малыша, то ли от секундной потери концентрации не вписалась в крутой поворот.

Лобовое столкновение с многотонным грузовиком, двигающимся навстречу, закончилось гибельным исходом для раскаявшейся спелеологини.

А на обочине еще долго валялся мифологический словарь, забрызганный кровью.

И порывы горячего воздуха из-под проносившихся автомобилей тревожили страницы, которые так обожал пролистывать Малыш…

Часть вторая

Обрученные тьмой

Глава 1

Скитания во мраке

В лабиринте ревности не происходило смены дня и ночи. «Бездонная глотка» не знала ни утра, ни вечера. Также отсутствовали солнце и облака, луна и звезды.

Лишь каменная твердь кругом строго ограничивала жизненное пространство.

А еще здесь была тишина, которую Малыш упорно рвал своим давно подсевшим голосом. Он перестал рассказывать сам себе мифологические истории о коварстве женщин, но упорно продолжал издавать нечленораздельные звуки. Особенно Малыш усердствовал после номинального завтрака и после лабиринтного маршрута на отдыхе перед сном. Накричавшись, было гораздо легче засыпать и не так долбило в уши сердце, давно вошедшее в привычный ритм и лишь иногда учащающее свое биение — в моменты попадания в очередной тупик.

Малышу так и не попалось ни одной мумии неверной жены.

В пещерном климате, благоприятном для естественного мумифицирования, должна была остаться хотя бы одна индейская женщина.

Но умершие красавицы, обтянутые морщинистой кожей, почему-то отсутствовали.

То ли их съедал неизвестно кто, то ли кто-то неведомый очищал сакральную пещеру.

С поедателем трупов Малышу не очень-то хотелось встречаться, и он убеждал себя, что легенды про неверных жен — типичный пример искусно поданного мифического табу. Чтобы рядовые индейцы и носа не совали в «Бездонную глотку».

Отсутствие каких-либо останков и праха в тупиках, ответвлениях и магистральной галерее вроде бы подтверждали теорию ладно сочиненного шаманского триллера.

Ни черепов с остатками причесок.

Ни скелетов с изящными женскими косточками.

То ли шаманы обманывали соплеменников, отпуская жертв на волю, то ли превращали их в тайных наложниц…

Впрочем, между двадцать первой, уже съеденной банкой, и двадцать второй, еще не открытой, Малыш нашел отгадку отсутствия останков.

В одном из тупиков, отличающихся от других наличием пары каменных тотемов.

На ощупь Малыш определил, что оба тотема исполнены в виде гигантских фаллосов, находящихся в состоянии эрекции, исполненных со всеми надлежащими элементами.

А между тотемами находилась обширная дыра, оформленная как женское влагалище — тоже со всеми необходимыми деталями.

Малыш не рискнул проверять, куда ведет эта каменная порнография, но то, что неверные жены скапливались на нижнем уровне, теперь не вызывало сомнения.

Удалившись поскорей от каменного прямостояния, Малыш подумал, что ему все-таки повезло. Наверное, на нижнем этаже обстановка гораздо хуже — воздуха меньше, а темноты больше.

Да и его одинокий, почти не разложившийся труп останется немым укором той, которая взяла на себя роль Провидения и Рока.

Хотя Аида не обманула его насчет отсутствия в лабиринте агрессивных минотавров, психопатов-циклопов и рукокрылой братии, включая легионы вампиров.

В пещере, наверное, не обитал даже самый непривередливый микроб.

Здесь находился только наказанный Малыш, портативный биотуалет, который постепенно тяжелел, и спальный мешок, неумолимо терявший консервный вес и массу.

Подчинившись выбранному ритму подземной жизни, Малыш продолжал упорно исследовать ответвление за ответвлением, тупик за тупиком.