Мариадон и Македа - Герцель Давыдов

— До Урашалема долгий путь, и я точно не знаю, сколько времени пробуду там.

— Мариадон, пожалуйста, возьмите меня с собой, вы же знаете, для меня быть рядом с вами — самое лучшее, что может быть.

Немного подумав, Мариадон произнес:

— Бенони, ты мне нужен здесь. Охраняй записи. Тебе я доверяю, как никому.

— Я так и знал, что вы меня не возьмете, — опустив голову, грустно произнес парень. — Вы меня и в бой не берете, несмотря на все мои просьбы.

— Я не беру тебя в бой не потому, что ты хуже кого-то. Ты крепок и отлично держишься в седле — стараясь подбодрить парня, сказал Мариадон — Ты нужен мне здесь, поскольку тебе я доверяю, как никому, и, зная, что ты стережешь записи, я смогу мыслями сосредоточиться на своих делах.

— Вы просто жалеете меня, и я понимаю это, хотя иногда думаю, что в самом деле делаю для вас что-то полезное. Когда вы покидаете свой шатер перед боем и говорите мне присматривать за записями, то я сразу же беру их и прячу под рубашку, чтобы, пока вы руководите войсками, их никто не смог выкрасть. Я знаю, что больше ничем не могу помочь вам. Я сижу и молюсь, чтобы с вами и солдатами ничего не случилось. Вы заменили мне семью, отца, мать. И хоть я не достоин биться рядом с вами, и вы не принимаете меня в войска, так как я не совершенен, как вы, прошу вас, возьмите меня в Урушалем.

Мариадон, опустив голову, молчал. Бенони для него за это время стал как младший брат, к коему он очень привык и всячески оберегает.

— Правы были три офицера, назвавшие меня калекой. Они сказали, что я гожусь только чтобы двери сторожить.

— Не обращай на их слова внимания, они не в своем уме. Я не беру тебя в Урушалем, так как дорога весьма утомительна, скакать три дня верхом.

— Обещаю вам, если возьмете меня, я со всем справлюсь, вы же видели, как я умею держаться в седле. Побывать в Урушалеме — моя давняя мечта, солдаты рассказывают, что там сейчас стало очень красиво.

Поразмыслив, Мариадон сказал:

— Хорошо, я возьму тебя с собой, ты этого заслужил.

— Мариадон, у меня будет к вам еще одна просьба.

— Какая? — спокойно спросил военачальник, помогая Бенони встать со стула.

— Позвольте и мне обращаться к вам Мастер, как обращаются ваши одиннадцать военачальников, когда больше никого нет рядом. Я случайно услышал это несколько раз от Дана и Ашера, может, я этого и не достоин, но для меня это будет большая честь.

— Хорошо, зови меня Мастером. Ты это давно заслужил, но пообещай не вмешиваться во все наши дела.

— Обещаю, Мастер.

Продолжая опираться на руку военачальника и прихрамывая, Бенони обратился к Мариадону с еще одной просьбой:

— А когда мы прощаемся, мне можно говорить «Свобода, равенство, братство», так же как вы говорите, когда расходитесь?

— Мой дорогой Бенони, пожалуйста, забудь то, что ты слышишь во время наших встреч, поскольку то, что мы делаем, может быть весьма опасно. Иногда я даже жалею, что взял тебя, поскольку я привык жить один, а теперь несу ответственность за двоих. Если с тобой что-то случится, тем более по моей вине, я себе этого никогда не прощу.

— Как скажите, Мастер.

Когда они подошли к комнате Бенони, Мариадон сказал:

— Сейчас отправляйся к себе, я распоряжусь, чтобы тебе принесли еду, потом сразу ложись спать, завтра нам предстоит долгий путь.

ГЛАВА 6. НАПАДЕНИЕ НА КАРАВАН ЦАРИЦЫ В УЩЕЛЬЕ

Караван царицы Савской, состоящий из семисот верблюдов, сопровождаемый погонщиками, и более двухсот придворных: слуг, стражников и жрецов владычицы, приближался к Урушалему. Вдруг послышался шум, и сверху упало несколько глыб. Македа находилась в паланкине, рядом шли верблюды с драгоценностями. В результате она и часть каравана оказались отрезаны от основной группы, где осталась и большая часть стражников.

Верные стражники царицы, оставшиеся по эту сторону завала, сразу слезли с верблюдов и, опустив паланкин на землю, окружили его. Они понимали — эта ловушка устроена разбойниками, чтобы отделить их от каравана и завладеть золотом, что везлось в дары царю Соломону. Через мгновений банда разбойников, напала на них.

Многочисленные стражники, находящиеся с другой стороны, разбирали завалы и никак не могли помочь воинам, оберегавшим Святую Македу. Силы оказались неравны, и, когда разбойники приближались к паланкину, расправившись практически со всеми стражниками царицы, на шум битвы прискакали Мариадон и Бенони, оказавшееся неподалеку. Мастер ловко достал из ножен меч и поразил первого из нападавших, а Бенони по его приказу остался наблюдать за вторым входом в ущелье и должен предупредить о приближение новых групп разбойников. Хорошо обученные стражники уже практически изнемогали, но продолжали оказывать яростное сопротивление разбойникам. Быстро спустившись с коня и расправившись с еще несколькими грабителями, Мариадон направился к паланкину, который уже защищал всего один стражник. Сразу несколько из нападавших бросились на него, но военачальник к тому времени успел выбрать удобное место у скалы. Проткнув очередного разбойника, он бросил взгляд в сторону паланкина, где увидел девушку, сквозь накидку блестели необычайно красивые большие черные глаза. Он замер. В этот момент раздался крик Бенони:

— Мастер, осторожнее, там еще один сзади.

Видя, что его не слышат, юноша поскакал на помощь, чтобы отвлечь разбойника, пытавшегося проткнуть Мариадона со спины. Бенони достал меч и ударил по клинку нападающего, благодаря этому удар противника пришелся в бедро военачальника. Кровь начала стекать по штанам, рана оказалась глубокой. Мариадон быстро очнулся и, повернувшись, пронзил нападающего. Двое оставшихся разбойников, поняв, что им не одолеть Мариадона, и с добычей придется распрощаться, бросились бежать.

Паланкин распахнулся, Святая Македа, вышла наружу. Уцелевший воин пал перед ней ниц и произнес:

— Святая Македа, побудьте еще немного внутри, нужно удостовериться, что они больше не вернутся.

— Не беспокойся, я думаю, опасность миновала.

— Я все же прошу вас оставаться внутри, моя царица, наши люди уже на подходе, — не поднимая головы, продолжал стражник.

— Все в порядке, я должна выразить признательность тому, кто так отважно сражался и не дал разбойникам причинить мне вреда, — переведя взгляд на двух незнакомцев, проговорила девушка.

Мариадон и Бенони были поражены преданностью слуги. У них сложилось впечатление, что он и другие стражники, отдавшие жизни, чтобы спасти свою владычицу, верны ей безоговорочно.

— Я, владычица Савская, Македа, благодарна вам за вашу помощь. Если бы вы вовремя не подоспели, то мое путешествие в Урушалем закончилось бы на этом месте.