Мертвоград - Алексей Калугин

Чуть в стороне, возле сломанного банкомата, топтались трое молодых ребят в широченных штанах, свисающих до колен майках и одинаковых сине-белых банданах. Они негромко переговаривались, демонстративно громко хохотали, толкали друг друга с показной агрессивностью и время от времени настороженно поглядывали в сторону обосновавшейся на проезжей части компании. Интересовали их не локализаторы, а патрульные. Ребята то ли затевали что-то нехорошее, то ли уже что-то натворили и теперь пытались понять, не пало ли на них подозрение? И не по их ли душу прибыли среди ночи стражи порядка? Стандартная малобюджетная сборка из примитивных, уже побывавших в употреблении мемплексов.

Больше никого поблизости не было. Значит, спровоцировать шоггота мог либо кто-то их патрульных, либо ушедший в глухую несознанку Брим.

– О чем ты думал, Брим?

Брим даже головы не поднял.

– Когда?

И все же…

Если чего-то никогда прежде не происходило, сей факт вовсе не означает, что этого вовсе не могло быть. Это означало лишь одно – никто прежде этого не видел. И, если ты хочешь стать свидетелем того, что никогда прежде никто не видел, нужно лишь не упустить случай. И в нужный момент, оказавшись в нужном месте, посмотреть в нужную сторону.

Что, если именно им, Шике и Бриму, выпала такая удача? Стать первыми свидетелями того, что прежде считалось невозможным?..

– О чем ты думал, когда я тебя окликнул?

– А… Ну, точно не помню…

– Напрягись.

– Слушай, ты постоянно донимаешь меня этими дурацкими расспросами. О чем ты думал?.. Что ел на ужин?.. Сколько раз в туалет ходил?.. Тебе что, заняться больше нечем?

– Я делаю свою работу.

– Я тоже!

Брим включил сканер.

На экране появилось причудливое, диковинное существо, будто снятое на дне самой глубокой морской впадины. Тело похоже на скрученную в упругую спираль раковину моллюска, из которой торчат длинные, тянущиеся вверх и словно колеблемые невидимыми потоками многочисленные щупальца. Что самое удивительное, существа этого на самом деле не существует. Сканер улавливает лишь его образ, отражение, спрятанное под асбестовой заглушкой.

– Красиво, черт возьми…

Один из наставников, объяснявший будущим локализаторам, в чем будет заключаться их работа, сравнил шогготов с темной материей – их присутствие невозможно зафиксировать на физическом уровне, но их необходимо принимать в расчет. Иначе вся картина мироздания довольно быстро превратится в грязный комок копировальной бумаги, летящий в разверстое жерло черной дыры… Он даже порядковый номер этой чертовой дыры назвал. Да только номер у Брима из головы вылетел. У него вообще была плохая память на цифры. Он даже свой собственный возраст знал весьма приблизительно. В случаях, когда нужно было точно его назвать, Брим принимался на пальцах считать прожитые годы.

Ладно, к дьяволу то, что кануло в Лету!

Под асбестовой заглушкой ничего нет.

Повторим это медленно, выразительно, по слогам: ни-че-го!

Отраженный образ. Подсознательная флуктуация воображения.

Тогда что же пыталось выбраться из-под заглушки?..

Брим растянул губы в подобие усмешки Гуимплена и ногтем постучал по обнажившимся, крепко стиснутым зубам. Он знал за собой эту дурацкую привычку. Сам ее ненавидел. И даже пытался бороться. Вот только совладать с ней ему не удавалось. Почти никогда.

– Брим…

– Да?

– О чем ты думал?

– О том, что патрульные похожи на инопланетян, с мясорубками наперевес вышедших на охоту за человеческими мозгами! – Брим махнул рукой в сторону так и стоявших плотно, едва не касаясь плечами друг друга, патрульных. – Скажи, что нет!

Шика отрицательно качнул головой:

– Это не то, что могло пробудить шоггота.

– О чем ты, дружище? – непонимающе посмотрел на приятеля Брим.

На самом деле он, конечно же, понимал, что имел в виду Шика. А Шика, в свою очередь, прекрасно понимал, что Брим притворяется. Но Брим не хотел говорить Шике, что порой его стремление выслужиться здорово отдает идиотизмом. А Шика был уверен, что Бриму просто нечего сказать.

– Ты сам видел, что произошло.

– Я ничего не видел.

– Ничего?

– Ничего такого, чему невозможно дать разумное объяснение.

– Чьи-то мысли породили мемвирус, который, в свою очередь, вызвал пробуждение шоггота. Это как, сойдет?

– Знаешь, на кого ты сейчас похож?

– На кого?

– На дворника, начитавшегося попсовых брошюр и решившего, что теперь он лучше всех понимает теорию относительности.

– Я говорю лишь о том, что мы оба видели.

– Да наплевать мне на то, что мы видели! – едва не с отчаянием всплеснул руками Брим. – Я знаю, что шогготы нереальны! Что они не могут оказывать физическое воздействие на предметы! Все, Шика! Точка! Я понятия не имею, что происходит там, под заглушкой. Да, честно признаться, и знать не хочу. Мы здесь для того, чтобы прикончить этого шоггота. И мы знаем, как это сделать. Так чего ж мы тянем?

Тянул вообще-то Шика. Но Брим из дипломатических соображений использовал местоимение «мы». И, надо сказать, поступил весьма разумно. В данном, конкретном случае.

Мироздание могло катиться в тартарары, но короткое слово «мы», произнесенное одним из напарников, сплавляло их в единую двутелесную сущность. С которой чужаку лучше было не связываться. Потому что она готова была защищать себя с силой и яростью объединившихся в ней существ. Причем, что самое удивительное, удвоения интеллектуальных способностей у данной андрогинной сущности не наблюдалось. Скорее наоборот, уровень мыслительной активности снижался почти вдвое, приближаясь порой к отметке легкого идиотизма. Должно быть, все нервные синапсы были задействованы на обеспечение стремительной и бесперебойной рефлекторной деятельности. Длилось подобное экстатическое слияние недолго, но эффект его мог значительно превзойти ожидания тех, кто прежде не сталкивался с подобным феноменом.

Брим хотел, чтобы Шика прекратил свои поиски причин, а может быть, заодно и виновника странного происшествия, свидетелями которого они стали. Да – удивительно. Да – ничего подобного они никогда прежде не видели. Ну и черт с ним! Под заглушкой сидел шоггот. Самый обыкновенный шоггот. Для того чтобы удостовериться в этом, достаточно было взглянуть на экран сканера. Их задача – уничтожить шоггота. Для этого Шике достаточно кран повернуть, выход от которого он уже подсоединил к заглушке. Три-четыре минуты – и от шогготика останется лишь воспоминание! Да еще сделанная сканнером запись – как подтверждение того, что локи выполнили свою работу. А раз выполнили – значит, могут отвалить! Именно так гласит народная мудрость, которую Брим готов был превратить в Первую Заповедь Локов.

А почему нет? У врачей ведь есть их клятва Гиппократа!.. Вот только можно ли приравнивать к врачам патологоанатомов?.. Что может означать заповедь «Не навреди» в отношении покойника?.. И на что они кладут руку, когда произносят свою крякнутую клятву?.. И можно ли после этого им руку пожимать?..

На этот раз Брим почувствовал, что его понесло. О, на этот раз он первым окликнул приятеля!

– Шика! – он сделал движение кистью руки, как будто что-то повернул. – Крути краник!

– Нет! Нет! – Шика вскинул руку, как будто испугавшись чего.

Или – желая защитить глаза от внезапно вспыхнувшего яркого света.

– Что – нет?

Брим озадаченно посмотрел сначала на заглушку – лежит, не шелохнется, затем – на экран сканера. Там тоже полный порядок – шоггот съежился, затих, щупальцами неторопливо перебирает. Как будто вылавливает что-то из потоков чужих мыслей и чувств, сквозь которые плывет из ниоткуда в никуда. Оставаясь при этом на месте. Пришпиленный к асфальту асбестовой заглушкой.

– В чем проблема, Шика?

Брим спросил это так, для порядка. На самом-то деле он знал ответ. Ну, или, по крайней мере, полагал, что знает… Да к черту все! Брим точно знал, был уверен в том, что Шика мечтает выслужиться в контролеры. Как он дослужился до локализатора, Шика никогда сам не рассказывал, но Брим-то знал, что прежде его напарник работал санитаром! Ага! «Неотложку» водил!.. К дьяволу, лешему, в жопу крякнутому шогготу все… Если хочет – пусть будет. Это, в конце концов, его право… Его желание… Санитар может стать локализатором. Лок, если как следует подпрыгнет, может зацепиться за должность контролера. Но дальше-то дорога все равно закрыта. Еще ни один контр не стал криминалистом. Все! Дальше хода нет. Кримы – это уже другой мир. Кримы – это уже действительно Гильдия, а не прихожая, в которой обслуга топчется – локализаторы, санитары, контролеры. Да, и патрульные, пожалуй, тоже. Они хотя формально и самостоятельная структура, а все одно, под Гильдией ходят. А Гильдия – это уже другой мир. В который ни нахрапом не прорвешься, ни тихой сапой не проберешься. А ежели так, то какой смысл корячиться да из кожи вон лезть? Кто сказал, что контрам живется веселее, чем локам? У контра палец все время на спусковом крючке пляшет. И, в отличие от того же санитара, он до последнего не знает, в кого нужно стрелять. Да и нужно ли?..