Драконий берег - Демина Карина

Узкая черная юбка. Белая блуза. Вязаный кардиган и тонкая нить галстука. Алая помада и светлые волосы, остриженные так коротко, что на макушке поднимаются хохолком.

– Развлекаюсь, – согласился Лука, поднимая очередной флажок. Он и имя написал.

Алиса Форвард.

Двадцать два года. Бывшая студентка. Отчислена после побега. Куда? Неизвестно. Но билет был куплен до Тампески, на двоих.

Парня нашли.

Надо будет повторно опросить, Лука точно знал, что в протоколы попадает едва ли половина информации.

Работа. Прорва работы.

– И как?

– За последние пять лет в округе… если брать шестьдесят миль, пропало две сотни человек.

Лука отступил и махнул рукой, изображая приглашение. Правда, в нем Милдред не нуждалась, это было скорее знаком вежливости и временного перемирия.

Милдред в Бюро недолюбливали. Мягко говоря.

Амбициозная. Беспринципная. Пожалуй, чуть более беспринципная, чем мужчины, ее окружавшие. И сильная. И что хуже всего – умная. А еще не желающая скрывать ни силу, ни ум.

– Из них нашли чуть меньше половины. Кто-то под бурю попал, кто-то заблудился в пустыне, кто-то… встретил большую любовь. Трое погибли.

В Тампеску парочка приехала вдвоем. Планировали податься к морю, где у парня имелся дом. Бабушкино наследство. Что еще нужно для счастливой жизни на краю мира?

Точно, не деньги.

Деньги у них закончились еще в дороге, а с ними, надо полагать, и дурь. Ибо в Тампеске – добирались туда автостопом – Алиса заявила, что с нее достаточно и она возвращается к родителям. Им она и позвонила.

А потом исчезла.

Ее даже искали, а парня задержали, однако предъявить ему было нечего, глупость неподсудна, а потому вскоре и отпустили.

– Из тех, кого не нашли… – Лука зачерпнул горсть синих значков.

Красных было пара штук.

– Фелиция Крейн, танцовщица в баре «Белый кролик». Ньювилль. Городок небольшой, тихий. Однажды просто не дошла домой, хотя жила в полуквартале от этого бара.

Флажок нашел свое место.

– Трейси Никлс. Девятнадцать лет. Студентка. Приезжала на лето, подрабатывала в отцовской лавке. Торговали всяким хламом. Драконы, драконьи когти, большей частью, подозреваю, фальшивые.

Милдред передвинула стул. Его, Луки, стул.

Она вытянула его на середину кабинета, села, закинув ногу за ногу, и юбку поправлять не стала, хотя та задралась совсем уж неприлично. И вид этих длинных белых ног сбивал с мысли.

– Товар брали у айоха. Отец с племенем в неплохих отношениях, вот и работали друг другу в помощь. Девушка часто бывала на их землях, но в тот раз не доехала. Кстати, искали и они, но пусто.

Легкий кивок.

Светлая прядь у уха. Милдред смотрит на карту, смотрит внимательно, пытаясь обнаружить в этих флажках систему, но ее нет.

Лука точно знает.

– Синди Браун. Не единожды привлекалась за проституцию. Несколько раз уходила из дома. Через пару недель возвращалась. Поэтому и заявление подали не сразу.

– Так и не вернулась?

– Полтора года как уже…

– И все это… – Милдред указала на флажки. – Сколько здесь?

– Пятьдесят семь. Тех, кто подходит под его интересы, правда, я несколько расширил возрастные рамки. Порой женщины выглядят моложе. Да и сама понимаешь, чем шире сеть, тем больше шансов.

– Пятьдесят семь… – Милдред прикрыла глаза. – А дальше…

– Дальше интересно, – Лука отставил флажки. Системы или не было, или он ее не видел. – Видишь? Стоктон. С одной стороны находится чуть дальше того же Мидсторма, однако здесь статистика по пропавшим совсем иная. Во-первых, за пять лет пропало семеро, из которых четверо – старики с деменцией. Их, к слову, нашли. Из женщин исчезла лишь Лукреция Ферро, вдова местного чиновника, но ей пятьдесят семь, да и дом спустя год был выставлен на продажу. Оказалось, уехала с молодым любовником, тоже пропавшим. Юноше было восемнадцать. Из бедной неблагополучной семьи. Но в городе их бы не поняли.

Милдред фыркнула.

К подобным юношам она относилась с явным пренебрежением. Впрочем, как Лука подозревал, не только к ним. С мужчинами у Милдред явно не ладилось.

– То же самое видим в Аусвилле. И в Блю-Берри.

– Значит, он не выходит за рамки… Интересно почему?

– Может, далековато?

– Шестьдесят миль? Все городки стоят на дорогах, – Милдред разглядывала не карту, а собственные ногти, которые отращивала длинными и подпиливала, придавая треугольную форму. Ногти казались острыми. – Это пара часов езды… для местных, считай, рядом.

– Для местных.

– Дела?

– Частью доставили, частью везут. Кровь прибудет сегодня. Если повезет, парня опознаем.

Задумчивый кивок.

И ноготь у рта. Рот у Милдред крупный. Губы пухлые. И яркая помада подчеркивает его.

– А еще… – Лука повернулся к карте.

Спина заныла.

– Обрати внимание – Долькрик. Находится в центре, но при этом статистика пропавших крайне низкая…

Милдред поднималась мягко.

Тягучие движения, плавные, будто она перетекает из одной позы в другую. И запах ее духов заполняет кабинет. От этого запаха становится некуда бежать. И Лука чувствует себя жертвой.

– Возможно, – она смотрит на карту. И ноздри чуть подрагивают. Глаза блестят. Милдред возбуждена, но не стоит обманываться. Ее влечет не Лука, ее возбуждает грядущая охота. Вот она приоткрыла рот, и язык скользнул по нижней губе. – Возможно, ты прав, он не хочет гадить там, где живет. А возможно, дело в другом.

– В чем?

– Там нет туристов. Там все на виду…

Вот только парнишка, если и вправду это его останки лежат в лаборатории, был родом из этого крошечного городка.

Закрыв за собой дверь кабинета, Милдред прислонилась к стене. Она закрыла глаза. Так и стояла, ощущая спиной и неровность стены, и холод.

Скинула туфли.

Пошевелила пальцами. Ноги ломит все сильнее, и тянет достать из-под стола тапочки, которые Милдред надевала.

Иногда.

Не поймут. Засмеют. А то и хуже. Сожрут. Местные будут рады сожрать. Ее ненавидят, и теперь, следовало бы признать, заслуженно. Но тогда, раньше, когда ее только-только перевели… да у Милдред выхода не было, кроме как маску нацепить.

…Цыпочка какая… известно чья… ага… карьера…

Конец ознакомительного фрагмента.