Разбойник (СИ) - Смирнов Прохор

На самом деле оказалось, что всё не так уж и просто. Этот разбойник, Чиж, первым же делом спросил его имя. А потом не пустил его драться с людьми в крепости – и не потому, что не захотел, а потому, что Гросох бы не победил и умер. Он не приказывал, а просил, вообще не пытался продемонстрировать свою власть над рабом. И может быть дело было вовсе не в особом беспокойстве за самого Гросоха, но последний раз кто-то так обращался с Гросохом только тогда, давным-давно, когда он и другие рабы в его мире восстали против хозяев.

Так что Гросоху совсем не нравилось то, что требовал от него Лаарнель за свободу. Не так, как не нравилось собирать мафшахерх, а решительно и остро, как не нравилось вечно ходить сгорбленным и подчиняться злобным мадралам. Будто бы если он выполнит приказ Лаарнеля, он тем самым предаст всех тех, рядом с кем сражался тринадцать лет назад…

Гросох сжал кулаки и тихо зарычал. Опять думать, что делать! Должен же быть правильный выбор!..

К счастью, думать долго не пришлось. Дверь, через которую недавно ушёл Чиж, открылась, и на пороге появилось два стражника.

– Говорю тебе, Воргор, слишком много берём! Вот если бы…

Гросох довольно пробурчал. Наконец-то он сможет подраться!..

Люди, увидев грайдца, остановились, как вкопанные. Глаза их расширились и стали похожи на большие кисточки от мафшахерха.

– Б-б-б-брахан… – заикаясь пробормотал один из них.

Гросох даже опустил кулаки.

– Ы?..

– Брахан! – первый человек упал на пол, чуть ли не уткнувшись в холодный камень носом. – Нас посетил посланник самого светлейшего Моргона, Воргор! Прояви уважение!..

Второй человек тоже опустился на колени и, заворожённо глядя на Гросоха, принялся делать какие-то странные жесты рукой.

– Брахан самого Моргона!.. – пролепетал он. – Горе мне, не верившему!..

Гросох разжал кулаки.

– Ы…

В памяти всплыли слова Чижа о том, что здесь кому-то поклоняются и о том, что это как-то глупо. Какое-то неведомое чувство подсказывало, что Чиж был прав. Но в чём – Гросох не понимал.

– Мы знали, что рано или поздно Моргон откликнется на наши благочестивые молитвы!.. – первый опять уткнулся носом в пол. – Моргон прислал тебя, о могучий брахан, чтобы помочь справиться с нашими врагами лиглингами, так ведь?

Гросох нахмурился. Лиглинги – так называли этих длиннохвостых собак. Сам Гросох впервые их видел, но Чиж обещал Квадуну, что они освободят его племя. Тогда, выходит, лиглинги – друзья. А эти люди, которые упали на колени перед ним, кто тогда?..

– Ы! – Гросох агрессивно помотал головой. Он только хотел избавиться от сложных мыслей, а ему подкинули ещё!

Люди у подножья лестницы затрепетали.

– Прости нас, брахан, если мы проявили слишком большую наглость! – не отрывая носа от пола затараторил первый. – Мы просто!..

– Брахан!.. – как заведённый бормотал второй.

Гросох потряс головой. Ему очень хотелось просто взять и напасть на этих чудиков – но они сами не пытались никак ему навредить. Нападать будет неправильно. А что тогда с ними делать?..

– Дверь! – вдруг сообразил Гросох. – Откройте дверь!

– О брахан, мы не можем! – ответил первый, склонившись ещё глубже. – Ключ от двери есть только у чародея Суолиля, главного в нашей крепости! Если позволишь, мы тут же сбегаем за ним!

Оба человека поднялись, неуклюже стукнувшись друг о друга, и, чуть ли не перескакивая один другого, стали подниматься наверх.

– Ы…

Магов в этом мире не было – так говорил и Чиж, и Лаарнель. Может, они ошиблись… Или это и есть тот альт, которого им надо было найти!

Гросох, нахмурившись, посмотрел вслед людям, которые уже почти вышли из подвала. Лаарнель поручил Гросоху убедиться, что альт узнает о прибытии Чижа и найдёт его. Зачем и почему, если сам Лаарнель потребовал у Чижа какой-то кулон – Гросох не знал. Но именно таково было условие: сдать разбойника местному альту. Выполнить последнее приказание как раб, чтобы стать свободным…

Гросох фыркнул. И он должен исполнить недостойное, только потому, что ему приказали?

– Стой! – крикнул Гросох. Оба человека встали прямо у двери.

– Да, о бахран?.. – подобострастно пробормотал первый.

Гросох мастером слов не был. Он поднялся к солдатам и стукнул их головы друг о друга. Люди обмякли и повалились на пол, звякнув доспехами.

Гросох довольно кивнул. Теперь, когда решение было принято, всё стало проще. Надо найти Чижа и предупредить его. И пусть Лаарнель грызёт себе локти со своим предложением! Честь грайдца не продаётся!

Он спустился вниз и снова посмотрел на дверь. Квадун сказал, что проход наверх за ней. Значит, они с Чижом идут туда. Надо попасть внутрь!

Гросох поднёс руку к ручке, но его тут же дёрнуло магией.

– Ы! – с неприязнью выдал он. Раз альт хотел, чтобы в неё не ходили, конечно, дверь не открыть!..

Гросох нахмурился. Ведь альт не хотел, чтобы туда ходили люди. А грайдцы – не люди. Грайдцам магия не так страшна. Вряд ли эта дверь заколдована сильнее, чем хлыст, которыми мадралы стегают рабов…

Гросох потряс головой. Думать – меньше, делать – больше!

Он разбежался и врезался плечом в дверь. Та треснула, сверкнула магия – и Гросох оказался в другой комнате.

Грайдец покачал головой и оглянулся. Дверь он снёс легко, будто её там и не было даже. Судя по чёрным отметинам на стенах вокруг, магия, ударившая по ним, была похожа на огонь. А Гросоха не пожгло: только чуть-чуть пощекотало. Грайдец осмотрел руки и довольно хмыкнул: даже следа не осталось, как от хлыста!

Гросох осмотрелся ещё и увидел лесенку, ведущую к люку в потолке. Поднявшись, Гросох хотел было выбить и люк, но всё-таки сдержался и вместо этого осторожно приподнял его головой. Он оказался в большой круглой комнате, с кучей двухэтажных коек, какими-то стойками и небольшими столиками. Двери на улицу были открыты, и у них стояла пара стражников, но смотрели они наружу. Вдоль одной стены поднималась винтовая лестница.

Гросох нахмурился. Чиж говорил, что альт будет жить наверху, и у грайдца не было причин в этом сомневаться. Если это так, то они пошли наверх – туда надо и Гросоху.

Грайдец вошёл в комнату, как мог аккуратно закрыл люк и прошёл наверх. Следующий этаж оказался таким же, как предыдущий, а вот третий – уже другим. Здесь красовались и какие-то ковры, и длинный стол со стульями, и…

На Гросоха снова кто-то набросился. Грайдец заворчал и потянул руки к напавшему, и, как и в лесу, нащупал лапами мех.

Квадун уже спрыгнул с грайдца и отбежал на порядочное расстояние.

– Ы! – не выдержал Гросох. – Зачем на меня бросаешься?

– А чт-т-т-то ты тут делаешь? – прошипел в ответ лиглинг. – Т-т-т-ты всё-таки выломал дверь, хи-хи?

– Да! Где Чиж?

– Он наверху, в комнат-т-те этого вашего альт-т-та. Ищет побрякушку, хи-хи.

«Альт ещё не там!» – обрадовался Гросох.

– Мне надо кое-что ему сказать. Где он?

– Наверху, ск-к-казал же, хи-хи! – но лиглинг сощурился. – Что сказать?

– Про альта! – прорычал Гросох. – Веди меня к нему!

– Лад-д-дно, лад-д-дно, не крич-ч-чи, – Квадун осмотрелся. – Я тут сторожу от солд-д-дат, вообще-т-т-то…

– Это важнее!

– Я п-п-понял! – лиглинг опять зашипел. – Идём за мной!

Ещё одна лестница, на этот раз куда менее приметная – и Гросох потерял дар речи от того, в какой комнате он оказался.

Комната была такой же большой и круглой, как все предыдущие. Но только теперь в ней был не один посеревший ковёр на полу, а настоящее покрывало из зелёно-серебряных ковров, укутывавших и пол, и стены. С одной стороны был выход на длинный балкон с видом на лес, вдоль остальной стены – большие окна, бликующие на солнечном свету. Между окнами – разнообразные шкафы и шкафчики, на них – какие-то фигурки и вазочки. Длинный ряд книжных полок почти перекрывал одну из частей комнаты. За этими полками – огромная кровать с пологом, больше которой Гросох не видел во всю свою жизнь.

Грайдец замотал головой. От бесконечных цветов, вещей, тканей – ото всей роскоши в глазах рябило. Он дважды видел что-то такое. Один раз это была комната в доме того хозяина, против которого Гросох и другие грайдцы восстали тринадцать лет назад. Второй – приёмная его нынешнего хозяина, Лаарнеля.