С любовью, Лола (СИ) - Март Амалия

В сговоре с HR-ом, c которой находилась в весьма приятельских отношениях, организовала пару корпоративных мероприятий. Для начала — поход в театр с лучшими сотрудниками месяца, как элемент нематериальной мотивации сотрудников (здесь Штерна даже особо уговаривать не пришлось, сам давно говорил, что надо поощрять народ за достижения). Затем выездной тимбилдинг за городом — лес, костер, квест по пересеченной местности (Нина Витальевна и не подозревала, насколько спортивный у нее босс и веселый, когда расслабится). Дальше по классике: собрали команду на модную интеллектуальную игру "ум за разум", а капитаном Штерн (а что, отличная возможность наладить деловые связи с более молодым контингентом), день рождения конторы провели на корабле (оттуда пораньше не сбежишь), к новому году организовали поздравление для детей сотрудников, а Дедом Морозом — босс (как уговорить удалось, до сих пор загадка). Вот тогда-то все и закрутилось.

Сыграла ли роль праздничная атмосфера или то был заряд позитивной энергии от детей, декларирующих стихи с высоты офисного стула, она не знала. Но намаявшись в толстых костюмах волшебных существ почти три часа, Нина Витальевна и драгоценный шеф, без сил рухнули на злополучный гостевой диван в приемной компании.

Несколько минут они сидели в полной тишине, позволяя своему телу и разуму отойти от неожиданного испытания. Но минуты затишья прервал громкий хохот Дмитрия Николаевича.

— Простите, Нина Витальевна, это, видимо, нервное. Я вот сижу тут, разодетый в дешёвый синтетический костюм, с ватой на лице, и думаю: только что мне удалось подарить немного радости и волшебства стольким чужим детям, а для своего ребенка, я ничего такого не делал. Может поэтому она… — голос босса надломился, но верная секретарша итак знала, о чем он хотел сказать.

О том же самом говорил его опустошенный взгляд, почти каждый день. Он винил себя в том, что одинок.

— Дмитрий Николаевич, а не хотите поужинать в домашней атмосфере? Мы с Антоном будем очень рады вашей компании. — Улыбнулась Нина Витальевна своей самой мягкой улыбкой.

— Можно было бы. Давно мне никто такого не предлагал. А муж против не будет?

— Дмитрий Николаевич, так нет же мужа. Уже как десять лет нет, вы забыли?

— А, значит сын…

— Значит, никто против не будет. Поедем?

Уставший, задумчивый, находящийся в своих нелегких думах босс никак не ожидал, что дома у верной секретарши его встретит не сын и даже не сожитель, а красноухая черепаха.

— А почему Антон?

— Чехова очень люблю… — Нина Витальевна беззаботно пожала плечами, совсем как юная девчонка.

Штерн стоял возле огромного аквариума и смеялся. Не думал он, что его чопорная, серьезная секретарша хранит такие сюрпризы за пазухой. Впрочем, нехитрый ужин, приготовленный ее руками, поразил его не меньше. А после их жарких споров на тему современного искусства, где он выступал категорическим противником, а она, соответственно, сторонником, Дмитрий Штерн окончательно убедился: секретарша его, женщина удивительная.

За этим ужином последовал ряд других, не менее насыщенных дружескими спорами и хорошей домашней едой. Затем походы на выставки, в театры и даже кино, сопровождаемые легкомысленными касаниями и будоражащими комплиментами. И вот, в неделе не осталось ночей, которые они провели бы порознь.

Кто бы мог подумать, что в их возрасте может возникнуть такое чувство, такая привязанность. Чувствуя себя помолодевшей лет на двадцать, Нина Витальевна летала по офису с загадочной улыбкой, чем вызывала пересуды за спиной особо злословящих коллег. Но ей было все равно. Ведь жизнь только начинается!

И тут инфаркт, "отправь Ростовского на Дальний Восток" и "проследи, пожалуйста, за Олей".

Картина, которую Нина Витальевна сложила в своей голове из этих кусочков пазла, ей совсем не нравилась. И если уж могла она сделать что-то для любимого мужчины, то она это сделает. И сделает как всегда — изящно, тонко и метко.

— Да, Вадим Александрович, все хорошо. — В очередной раз твердила она в трубку. — Дмитрий Николаевич пока не очень, врач просил оградить его от рабочих вопросов, так что все через меня, да. Ему не звоните, не беспокойте… Дочь? Не знаю, он ей просил не звонить… Нет, ее телефона у меня и нет.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Глава 25

Последние две недели Лоле казались главами какой-то романтической повести. Но не той, что у русских классиков, где все попеременно страдают, то герои, то сам автор, а той, что можно найти на полках современной литературы. Легкой и милой. Забавной и головокружительной.

Оказалось свидания — это волшебство. Свидания с потрясающим мужчиной — это чистая магия. А ночи с таким мужчиной… Ну, такое даже вообразить сложно. Марк точно знал, как покорить женщину. Цветы, комплименты, красивые ухаживания, много внимания. Вот залог его успеха.

И теперь в голове Лолы стояла четкая планка для всех последующих отношений, которых она больше не страшилась. Ведь если местный ловелас оказался таким чутким и глубоким мужчиной, наверняка и среди чопорных англичан отыщется подходящий ей человек.

Иногда, лёжа в постели перед сном, Лола представляла каким окажется ее будущий муж. Как у них завяжется сначала крепкая дружба, затем страстный роман. Он, непременно будет высок, подтянут и светловолос. Да, дети у них будут очень красивые. Возможно, они купят одну из новомодных сейчас в Лондоне лофтовых квартир, или, как знать, поселятся в тихом пригороде.

В своих мечтах она заходила до глубокой старости, представляя как они с супругом, вырастив детей, отправляются путешествовать по миру. И в каждом городе их тщательно продуманного маршрута она рисует пейзажи. Или мужа, уютно устроившегося в кресле с книгой в руках, задумчиво вглядывающегося в строки. И в каждой такой мечте, она, сама того не замечая, представляла именно лицо Марка на месте своего мифического партнёра по жизни.

— Летунов, вот скажи мне, — протянула Лола, крепче прижимаясь к теплому мужчине. — Как ты видишь свою старость.

— Детка, — усмехнулся он. — Это последняя серия "Чернобыля" навела тебя на такие рассуждения?

Марк лениво поглаживал ее волосы, удобно расположившись на диване напротив экрана компьютера, где они "запоем" решили посмотреть нашумевший сериал.

— Нет, просто интересно. Я вот раньше никогда не думала об этом, а сейчас думаю постоянно.

— Это, наверно, из-за отца. Его неожиданная болезнь и меня навела на мысли.

— Да? И какие же?

— Не хочу дожить до старости.

— Чего? — Лола приподнялась на локтях, чтобы заглянуть мужчине в глаза.

— Ну, вот так. Семью я решил не заводить. Хочу жить полной жизнью, пока молод и красив. А потом…меня страшит мысль, что я буду немощен и одинок. Хочу, чтоб меня не стало на пике. Просто в один момент — раз, и все. И все помнят здоровым, веселым, сексуальным. — Марк поиграл бровями с ухмылкой на губах.

— И не хочется какого-то тихого счастья, время на познания себя, единения с окружающим миром?

— Не-а. Не хочется. Хочу вкусной вредной пищи, алкоголя, странных импульсивных порывов и любить женщин, — Марк резко подмял Лолу под себя. — Молодых, красивых, невозможно забавных.

Поцелуй был порывистым, властным, возбуждающим. Как и руки, пробравшиеся под подол очередного неуместного, но такого сексуального сарафана. В этот вечер они больше не говорили о будущем.

Но разговор снова всплыл несколькими днями позже.

— Слушай, у Мишки, ну, старшего сестры, день рождения скоро. Будет большой, но очень скучный для таких старперов как я, праздник. Не хочешь пойти со мной?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Предложение было из ряда невозможных, как считала Лола. Семейные посиделки это совсем не "ни к чему не обязывающий роман". Это, мать его, уже отношения. Со знакомством с родными, чувством привязанности и напрасными надеждами.

Они не поднимали эту тему, но контракт с Е-СОЛЮШНС был успешно подписан еще неделю назад, отца на днях выписывают домой, а значит, Лоле пора возвращаться к своей прежней жизни. Так она планировала. И так она и поступит, потому что никогда не меняет своих решений и никогда потом о них не жалеет.