Вокруг Света 1996 №06 - Журнал «Вокруг Света»

Отыскать эти забытые города и переправы на древнем пути нелегко. Это не прогулка «по пути Ибн Фадлана», которую совершали некоторые громко разрекламированные «экспедиции» последних лет, а кропотливый научный поиск. С находкой таких древних памятников оживают скупые строки путешественников прошлого, реальнее представляется пройденный ими путь, полный трудностей и опасностей.

К сожалению, нам открылось немногое из того, что видели Ибн Фадлан и «синдец», пройдя этой дорогой. Мы только прикоснулись к этому ценному источнику информации. Здесь нужны широкие археологические раскопочные работы, но вряд ли они будут проведены в ближайшие годы. Впрочем, будем надеяться на лучшее. Как говорится — иншалла! 

Лев Галкин

Ричард неустрашимый

Рассказ о жизни короля-рыцаря, полной звона оружия, шепота интриг и песен трубадуров.

В объемистой книге «Жизнеописания трубадуров» из серии «Литературные памятники» как-то раз отыскал я сирвенту, автором которой указывался Ричард Львиное Сердце. Напомню: сирвентами назывались песни, обычно исполнявшиеся под какую-нибудь нехитрую мелодию.

Признаться, я был удивлен. Неужели тот самый лихой король-рыцарь, хорошо известный нам по романам Вальтера Скотта, и в первую очередь «Айвенго», иногда откладывал меч ради сложения стихов?! Оказалось, так и есть: заинтересовавшие меня строфы принадлежали королю Англии Ричарду I Плантагенету.

Правда, справедливости ради надо сказать, что по поэтической выразительности монаршие строки много уступают творениям, такого, например, мастера жанра сирвенты, как знаменитый трубадур Бертран де Борн. Однако самого факта было достаточно, чтобы вызвать у меня к Ричарду Львиное Сердце особый интерес. Романы романами, пусть даже написал их сам сэр Вальтер Скотт, но каким все-таки был Ричард I в реальной жизни?

И еще немало удивительного открыл я, когда стал изучать труды историков, где так или иначе упоминалось его имя. Ну вот, например, разве не поразишься тому, что король английский в своей столице Лондоне появился... лишь дважды, и то ненадолго? Что не мог объясниться со своими подданными на английском языке по причине его незнания? Что был он не только воином и поэтом, но и любознательным путешественником?

Судьба короля, оказывается, сложилась на удивление драматично. Были в ней, как в шекспировских трагедиях, война с отцом и предательство родного брата, осада вражеских крепостей и заточение в замке давнего врага, свобода, купленная ценой огромного выкупа...

Но тут, читатель, забежали мы вперед. Начнется наш рассказ о короле-рыцаре с более ранних событий.

...Конец XII века в Западной Европе был похож на конец века предыдущего.

Как и сотню лет назад, ходили по городам и деревням проповедники, призывая христиан подниматься на освобождение Святой Земли. И точно так же готовились к крестовому походу на Восток рыцари, сеньоры, короли. Причиной были недобрые вести: повелитель Египта Салах ад-Дин, которого европейцы называли Саладином, присоединив к своим владениям Сирию, захватил вслед за этим и священный для христиан город Иерусалим.

Почти девять десятков лет уже существовало созданное после первого крестового похода Иерусалимское королевство. В середине XII века, когда «неверные» отвоевали у европейцев несколько завоеванных ими городов, последовал второй крестовый поход. Но в октябре 1187 года Саладин разбил двадцатитысячное христианское войско и взял в плен самого иерусалимского короля Гвидо Лузиньяна. Все христианские святыни вновь были в руках «неверных», и Европа пришла в движение. Начинался третий крестовый поход.

В 1189 году множество знатных и незнатных воинов находились на пути в Палестину или уже добрались до стен крепости Акра на берегу Средиземного моря, где собиралось огромное войско крестоносцев. С севера шло больше полусотни кораблей с ополчением шведов, норвежцев и датчан. Германский император Фридрих I вел свою армию сушей — по горам и жарким равнинам Малой Азии.

Снаряжались в крестовый поход и два совершенно не похожих один на другого человека — король Франции Филипп II Август и король Англии Ричард I. Жизненные пути этих монархов не раз уже пересекались, слыли они то закадычными друзьями, то смертельными врагами. И немало было у них причин как для вражды, так и для дружбы.

Война королей

Королю Ричарду в том году было тридцать два года. В жилах его текла кровь северян викингов, потомком которых был его отец, король Англии Генрих II, и горячая кровь южных французов, от которых происходила его мать, Элеонора Аквитанская. Этот брачный союз объединил обширные земли как в Англии, так и во Франции, но семейная жизнь супругов складывалась неудачно — королева не только сама постоянно конфликтовала с мужем, но и втягивала в свои интриги четырех сыновей — Генриха, прозванного, в отличие от отца, Молодым, Ричарда, Жоффруа и Иоанна. В конце концов Генрих II счел за благо держать жену в заточении в одном из северных английских замков.

Ричард, второй сын, родился в английском городе Оксфорде, однако вырос и воспитывался на юге Франции, в Аквитании. Он считал своими родными языками французский и провансальский, владел также итальянским и латынью. Юный принц получил прекрасное образование, знал и ценил музыку, был неплохим поэтом. Вместе с тем, необыкновенно крепкий физически, он мастерски владел оружием, был заядлым охотником.

В 1169 году, когда Ричарду было всего двенадцать лет, его отец произвел раздел между сыновьями. Старший, Генрих Молодой, получил Нормандию и Анжу, третий сын, Жоффруа, — Бретань, младший, Иоанн, по малолетству не получил наделов и поэтому был прозван Безземельным, причем сохранил это прозвище, даже став много лет спустя английским королем.

Ричард же получил Аквитанию, Пуату и Овернь. И едва только появился у него свой двор, как потянулось к нему множество поэтов-трубадуров. «Он привлекал их повсюду, — сообщает один из хронистов, — они пели о нем на улицах и площадях, и говорилось везде, что нет больше другого такого же принца на свете».

Однако пора стихов и музыки закончилась довольно быстро. Уже в 1173 году Генрих Молодой и Ричард выступили против отца.

Раздел владений, который произвел между сыновьями Генрих II, был во многом номинальным, принцев не допускали к делам их «государств» — таких разных, хоть и объединенных одной короной, — без строгого явного надзора, а также наблюдения десятков тайных соглядатаев. Население французских территорий тяготилось зависимостью от английского короля. Выступить против Генриха II принцев поощряли и их вассалы, и мать, Элеонора Аквитанская.

Однако после военных неудач Генрих Молодой первым запросил у отца мира. Потом был вынужден покориться и Ричард. Генрих II проявил милость к непокорным сыновьям — оставил за ними все прежние титулы, а кроме того, даровал каждому по два замка и доходы с их владений.

Но 1174 год дал начало новой трещине в отношениях отца со вторым сыном. Принц был обручен с дочерью французского короля Людовика VII, однако брак отложили на некоторое время из-за молодости жениха и невесты. Тем не менее Генрих II сразу же увез невесту из Парижа к своему двору. Потом, по прошествии некоторого времени, во Францию стали проникать настойчивые слухи о том, что живут король английский и французская принцесса совсем не так, как надлежало бы королю-свекру и принцессе-невестке...

В конце концов эти слухи дошли и до жениха. Во всяком случае, когда в 1180 году на французский престол вступил сын Людовика VII Филипп II, Ричард уже решительно и упорно отказывался от женитьбы.

Было тогда королю Филиппу всего 15 лет, но уже проявились в нем свойства, в полной мере раскрывшиеся несколько лет спустя — незаурядный, изворотливый ум, стремление любой ценой укрепить французское государство, склонность к тайной интриге. Целью Филиппа с самого начала его правления стало полное возвращение всех территорий, которыми владел во Франции английский король. Ради этого он ссорил Генриха II с Ричардом, то вступая с английским монархом в тайные переговоры, то ведя с ним войну.

В 1183 году Генрих Молодой, а три года спустя и Жоффруа, братья Ричарда, были унесены злокачественной лихорадкой. Ричард остался единственным претендентом на Нормандию и Анжу, а вслед за тем — и на корону Англии. Однако с этого момента Генрих II вознамерился оставить после своей смерти престол не Ричарду, а самому младшему из братьев — принцу Иоанну Безземельному.

Ричард же как раз в этот момент особенно сблизился с Филиппом II. Когда он был его гостем в Париже, «они, — как сообщает хроника, — ели за одним столом и спали в одной постели».

В начале 1188 года Филипп II собирался вторгнуться в Нормандию, чтобы выбить оттуда Генриха II. Но вся Европа была уже полна неясных пока слухов о неудачах на Востоке, о том, что христианские бароны теряют свои владения под ударами «неверных», объединившихся под властью неведомого до тех пор европейцам Саладина. Так что сам папа Римский вмешался в спор, чтобы примирить английского и французского монархов и призвать их вместо войны друг с другом отправиться в новый крестовый поход.