Королевства Тайн - Джефф Грабб

- возразил бюрократ. – От внимания Его Щедрейшей Щедрости не укрылось то, что в этих землях, в его королевстве обнаружены тайные артефакты, могущие иметь ценнейшую историческую… эээ… ценность.

- Твои покупатели разболтали, Виглаф, - подарил Торин сыну унылый взгляд.

- Да это же просто проклятая буханка хлеба, ничего больше! – воскликнул Сэм, всё ещё машинально разминая тесто.

- Вне зависимости от сего факта, согласно сноске одиннадцать, подраздела «двойное Т» тридцать четвёртого параграфа пятьсот двадцать пятого королевского декрета Его Невыразимой Восхитительности, находки исторического значения подлежат дополнительному обложению.

- Ну, этот хлеб совершенно точно сейчас не подлежит, - сказал Торин, сжав кулаки. – Хассан, как ты собираешься оценивать стоимости груды теста?

- Их Великодушная Влиятельность предвидел проблему, и проинструктировал меня получить дань натурой. Нижайше восхищаюсь его безбрежным благодушием по отношению к вам.

- Что он сказал? – спросил Виглаф.

- Его хозяин хочет тесто, - со вздохом объяснил отец.

Х’Ассануди прошаркал к столу Сэма и потянулся за ножом.

- Дополнительное обложение на тайные артефакты покроется… вот этим, - он отмахнул две трети комка, завернул в кусок какой-то тряпки и пошлёпал к двери. – От лица кухонных мастеров Его Устрашающей Всеядности выражаю благодарность за проявленную в этом вопросе патриотическую инициативу, и желаю приятного и спокойного вечера.

Липкий осадок его визита висел в воздухе ещё много мгновений после того, как чинуша ушёл.

- Он имел право? Как он мог иметь на это право? – пожаловался Виглаф.

- Могло быть хуже, приятель, - заметил Сэм, снова раскатав остатки и придав им затем форму. – По крайней мере хоть что-то оставил. А вон та баночка так вообще не добралась до ушей набольшего. Крючкотворы совсем про неё забыли. Лучше убери подальше, пока этот грызун не решил вернуться.

- С удовольствием вылил бы ему тогда на голову, - поделился юноша, сунув склянку в карман мантии.

- Ну, неважно, - сказал Торин. – Давайте готовиться к закрытию. Оставим тесто на ночь, чтобы взошло.

Сэм поместил жалкий крошечный шарик в промасленную деревянную чашку – самую маленькую из имевшихся – накрыл куском ткани и поставил в тепло от больших печей.

- Сын, заглянешь на ужин?

- Попозже, пап. Собираюсь найти Сашу и сходить в «Паруса». Хочу посмотреть на их лица, когда они услышат, что самые громкие новости Калимпорта пришли из пекарни.

Найти девушку и посетить таверну – вышло так, что эти две задачи оказались одной. После целого часа, или около того, бесплодных поисков, Виглаф наконец заглянул в питейную – чтобы обнаружить там вечернюю торговлю в полном разгаре, и Сашу у стойки, о чём-то упоённо рассказывающую Гарадели и потягивающую одно из лучших вин со специями, что имелось у хозяйки, в окружении пяти или шести завсегдатаев. Она заметила его в дверях и помахала рукой, давай знак зайти.

- Обзавестись друзьями не заняло у тебя много времени, - улыбнулся молодой маг.

- Ну, некоторые дружелюбнее остальных, - поделилась она, указывая на Ангрода и его дружков, каждый из которых обнимал по кружке эля, за дальним столиком. – Вон тот очень дружелюбный.

- Он сказал, что хочет побороться с ней! – воскликнул один из гостей, у которого недоставало зубов. – Что покажет парочку движений! – поддакнул другой, и вся компания ехидно захихикала.

Виглаф побледнел.

- Ах ты… - двинулся он было к кузнецу, но Саша удержала юношу.

- Нет, нет. Я ответила, что звучит неплохо.

- Саша предложила борьбу на руках, - объяснила Гарадель, не отрывая взгляд от протираемой тряпкой стойки. Внезапно, похожий на плевок сдерживаемый смешок сорвался с её уст.

- Ты победила? – недоверчиво предположил Виглаф.

- Этого громилу? О, нет, он выиграл, выиграл. Но поверь, он за это заплатил.

- Ему пришлось провести три раунда! – каркнул один из посетителей, и другие тут же присоединились.

- Его лицо стало красным, как помидор!

- Он визжал, словно баньши!

- Я думал, он порвёт себе кое-что!

- Заметь, кружку он держит левой рукой, - кивнула Саша на Ангрода, когда тот опустил выпивку, чтобы помять правое запястье. – Думается мне, господину Мечешлёпу борьбы на сегодня хватит.

В тот же день за ужином, Торин Вечноязыкий громко и долго хохотал, слушая рассказ Саши, в то время как Ариэль скромно улыбалась, глядя на «подругу» своего сына. К легкому разочарованию Виглафа, пересказывать в «Парусах» подробности своего триумфального открытия не пришлось – в течение дня новости о находке добрались сюда так же быстро, как и до дворца паши. Но бесплатную кружку выпивки от Гарадель он получил, и уже через короткое время грелся в лучах славы, как и рассчитывал – по чуть-чуть добавляя уйму вполне точных и вкусных деталей для страждущих слушателей. Наконец, когда муки голода разогнали всех по своим домам, к вечернему столу, Виглаф и Саша вернулись в их временное жилище.

- Молодой Мечешлёп не будет долго страдать, - разуверил Торин. – Он пыжится и ревёт, словно дикий зверь, но вреда не причиняет. Ваш маленький поединок наверняка пойдёт ему на пользу.

- Мне-то точно пошло, - согласилась Саша. – Теперь он дважды подумает, прежде чем…

- Торин! – донёсся снаружи приглушённый голос. Дверь дома Вечноязыких затряслась от непрекращающегося стука. Торин подбежал и открыл её, и на пороге предстала возбуждённая Гарадель.

- Кто-то забрался в пекарню! – затрещала она. – Кошка вопит, что-то разбилось – нужно остановить их!

Саша вскочила на ноги и перекинула перевязь меча через голову, а Торин схватил с камина топор. Виглаф отчаянно обыскивал карманы, напуганный до ужаса тем, что, возможно, оставил драгоценную книгу в Чамедаре, и теперь Фензиг поджарит его на вертеле, после того как сперва грабители разделаются с его отцом.

- Моя книга! – завопил он.

- Ой, боженьки мои, - всплеснула руками Ариэль, подбегая к каминной полке. – Не это ищешь? – она держала самую ценную, самую красивую, самую чудесную книгу заклинаний, которую Виглаф хоть когда-либо видел. – Я всегда вытаскиваю всё из карманов, прежде чем постирать, дорогой.

- Ну мама… - юноша схватил книгу, и они все вместе исчезли.

Пока они мчались в пекарню, Гарадель кричала что-то о том, что некоторые гости таверны жаловались на шум за дверьми – кошачья драка, судя по нечеловеческому шипению и воплям. Затем они