Иван III - Александр Андреев

«В 1498 году в первый раз появляется венчание, совершенное Иоанном III над своим внуком Дмитрием, то есть возложение «венца» (короны) и барм и (со времени Феодора Иоанновича) вручение скипетра; при Василии Ивановиче Шуйском введена новая регалия – держава; при Феодоре Алексеевиче – облечение в порфиру и произнесение исповедания веры. В церковном отношении (религиозные обряды, несомненно, совершались при вступлении нового князя с древних времен) важнейшим актом было возложение барм (перед которым совершалось «рукоположение», как и при посвящении в церковный сан), в государственном – возложение венца. В XVII веке к венчанию присоединилось миропомазание. Власть великого князя и царя именуется в этом периоде самодержавием [ПРИМ. 31], чем обозначается не только единоличность ее, но и неограниченная полнота прав. В Московском государстве с установлением единодержавия параллельно и постепенно устанавливается и самодержавие, заметным образом со времени Дмитрия Донского. Оно слагается фактически при Иване III и его сыне Василии, а теоретически при Иоанне IV» (52).

В начале зимы 1498 года Иван III решил объявить официального наследника Московского государства.

«Последние годы XV века – время наибольшего успеха той придворно-политической группы, которая была связана с ересью. Победа сторонников Елены и Дмитрия над Софией и Василием была ознаменована внушительной демонстрацией. Зимой 1498 года Дмитрий Иванович в Успенском соборе в присутствии деда (которому по этому случаю несколько раз именовали «царем»), митрополита и почти всех русских епископов (исключая Геннадия новгородского) был торжественно венчан шапкой Мономаха – эмблемой, которая до этого ни разу не фигурировала в истории, но которой с этого момента суждено было стать символом московского самодержавия.

Венчание Дмитрия шапкой Мономаха, демонстрировавшее могущество самодержавной власти, совпало с другим важным мероприятием по укреплению централизованного государства: в конце 1497 – начале 1498 годов вошел в силу первый общерусский правовой кодекс, созданный после «Русской правды» – «Судебник» Ивана III» [Прим. 32] (46).

Именно после этого было создано «Сказание о князьях владимирских», говорящее о венчании «мономаховым венцом» русских князей как продолжателей цезарского рода [Прим. 33].

«Возникнув уже в 1484–1486 московский кружок еретиков достиг наибольшего влияния в 90-х годах. Участие в ереси близких к великому князю лиц, знакомство с нею самого князя, подозрительная роль митрополита Зосимы (до 1494 года) – все это делало еретический кружок в те годы большой силой в Москве. Мы обладаем сведениями о связи этого кружка с политической борьбой того времени, – с борьбой за власть при дворе Ивана III. Мы уже знаем, что в состав еретического кружка входила сноха великого князя Елена Стефановна, вдова старшего сына Ивана III Ивана Ивановича. Поскольку Иван Иванович (умерший в 1490 году) носил титул великого князя и был соправителем отца, оставшийся после него сын Дмитрий мог считаться законным наследником престола. Но у Дмитрия был соперник – его дядя, второй сын Ивана III Василий. Оба претендента были в 90-х годах еще достаточно юны; активную роль в борьбе за престол играли их сторонники и матери – Елена Стефановна и Софья Палеолог [Прим. 34].

В 1497 году тайная борьба за власть перешла в открытую. Зная, что Иван III склоняется к признанию наследником внука, сторонники Софии и Василия устроили заговор. Обстоятельства этого заговора, тщательно затемненные в летописях времени Василия III и Ивана IV (эти записи говорят не о заговоре, а о несправедливой опале Ивана III на жену и сына «по дьяволю действу и лихих людей совету»), известны нам благодаря случайно сохранившемуся отрывку летописи конца княжения Ивана III. Из этого отрывка мы узнаем, что сторонники Василия решили воздействовать на великого князя силой: Василий должен был решительно порвать с отцом, «отъехать от него», захватить Вологду и Белоозеро и ограбить там великокняжескую казну. Заговор не удался: узнав о нем заранее, Иван III казнил участников заговора – Елизарова-Гусева, Скрябина-Травина, Поярка, князя Палецкого и других, сына и жену подверг опале, а Дмитрия торжественно короновал» (46).

4 февраля 1498 года в Москве впервые состоялась коронация внука Ивана III Дмитрия Ивановича.

«Нижеследующее описание, которое я достал не так-то легко, наглядно изобразит тебе обряд, коим венчаются на царство государи московские. Этот обряд применен был великим князем Иваном Васильевичем, когда он, как я упоминал уже раньше, ставил внука своего Дмитрия великим князем и монархом Руссии.

Посреди храма Пресвятой Девы воздвигается помост, на котором помещают три седалища, т. е. для деда, внука и митрополита. Точно так же ставят особого рода возвышение, называемое у них налоем, на котором полагают княжескую шапку и бармы, т. е. княжеское украшение. Затем к назначенному времени являются облаченные в торжественное одеяние митрополит, архиепископы, епископы, архимандриты, игумены и весь духовный собор. При входе великого князя с внуком в храм дьяконы поют, по обычаю, «Многая лета» одному только великому князю Ивану. После этого митрополит со всем клиром начинает петь молебен Пресвятой Деве и святому Петру-исповеднику, которого они, согласно своему обычаю, именуют чудотворцем. По окончании молебна митрополит, великий князь и внук восходят на дощатый помост, и первые двое садятся на поставленные там седалища, а внук меж тем останавливается у края помоста. Наконец великий князь начинает говорить так: «Отче митрополит, по божественной воле, по древлему и соблюденносу доселе великими князьями, нашими предками, обычаю, великие князья-отцы назначали своим сыновьям-первенцам великое княжение, и как по их примеру родитель мой великий князь при себе благословил меня великим княжением, так и я при всех благословил великим княжением первенца моего Ивана. Но как по воле Божией случилось, что оный сын мой скончался, оставив по себе единородного Дмитрия, которого Бог даровал мне вместо моего сына, то я равно при всех благословляю его, ныне и после меня, великим княжением владимирским, новгородским и прочая, на которые я благословил и отца его».

После этого митрополит велит внуку приступить к назначенному ему месту, благословляет его крестом и велит диакону читать молитвы диаконов, а сам меж тем, сидя возле него и также наклонив голову, молится. По окончании этой молитвы митрополит велит двум архимандритам подать ему бармы, покрытые вместе с шапкою неким шелковым покровом (который они называют ширинкою). Затеи он передает их великому князю и знаменует внука крестом. Великий же князь возлагает их на внука. Потом митрополит говорит: «Мир всем». Наконец подает он великому князю княжескую шапку, принесенную по приказу митрополита двумя архимандритами. Затем, когда великий князь возлагал шапку на главу внука, его благословляли рукою сперва митрополит, а потом, подступая, архиепископ и епископы. Совершив это по чину, митрополит и великий князь приказывают внуку сесть с ними рядом и, помедлив немного, встают. Между тем, диакон начинает литанию: «Помилуй нас, Господи», именуя великого князя Ивана; другой хор в свою очередь упоминает про великого князя внука, Дмитрия, и иных по обычаю. По окончании сего митрополит, архиепископ, епископы и все собрание подходят по порядку к великим князьям и почтительно их поздравляют. Подходят и сыновья великого князя, кланяясь и поздравляя великого князя» (22).