Воспоминания еврея-партизана - Мейлах Бакальчук-Фелин

Все мы, евреи и неевреи, жили одной семьей. Отношение к еврейскому семейному лагерю было очень хорошее. Хозяйственная часть выделяла для него достаточно хлеба, картофеля и мяса.

Мы, партизаны, чувствовали себя в лесу старожилами, и он стал для нас родным домом. У нас создалось хорошее хозяйство, и среди деревьев и кустов паслись волы и коровы, а возле землянок лежали мешки с зерном.

Партизанские землянки выглядели так, как будто они стояли годами, а внутри они напоминали обыкновенные дома. Для своей работы по составлению и редактированию воззваний к населению я имел отдельную комнату, где находился радиоприемник и стоял стол с ящиками.

Землянки еврейского семейного лагеря имели своеобразный вид. На них лежала печать местечкового жизненного уклада. Особенно это было заметно в пятницу и субботу. В честь субботы землянки прибирались, импровизированные столы накрывались белыми полотенцами или кусками полотна. Пища на субботу готовилась в пятницу[35].

С того времени уже прошло десять лет, но до сих пор это время мне видится, как некая легенда. Немцы были от нас на расстоянии каких-нибудь двадцати километров и каждый час могли на нас напасть, и все-таки мы пребывали в лесу с какой-то уверенностью и беспечностью, хотя для этого не было прочного основания. Единственная наша сила была в конспирации и в том, что лес и село Сварыцевичи нами хорошо охранялись и никого из гражданских лиц к нам не пропускали. Наши связные не ставились в известность о размерах наших партизанских отрядов и их вооружении. Также и крестьяне не знали подробности о нас. Поэтому о нас распространяли преувеличенные сведения. Говорили, что нас тысячи. Немцы пытались засылать к нам шпионов, но мы их задерживали и расстреливали. Штаб наших партизанских групп находился в Сварыцевичах и был размещен в лучшем доме села. Над этим домом развевалось красное знамя. Напротив размещалась разведка. Партизанская бдительность в селе была велика. Случилось, что два эсэсовца, переодетые в кожухи и кучмы, подъехали к селу. Еще издали Федька Никаноров и Алик Абугов заметили, что подвода едет как-то неуверенно. Они дали подводе заехать в село, и тотчас же она была окружена партизанами. Переодетые немцы сразу подняли руки вверх и сдались без всякого сопротивления. Мы их доставили в штаб для допроса. С немцев сняли кожухи, связали им руки и в их немецкой военной одежде пригнали пешком в лес на партизанскую базу, где их расстреляли. В лесу ведь не брали в плен. Так поступали немцы и местные фашисты, захватывая партизан, так поступали и партизаны со своими врагами.

Немецкая печать в своих изданиях часто писала о Сварыцевичских партизанах, что «в Сварыцевичском лесу большие партизанские отряды под командованием еврейских комиссаров. Они живут в подземных пещерах, которые тянутся на километры, и имеют там арсеналы с оружием, доставленным из Москвы. Большой партизанский отряд расквартирован в Сварыцевичах». Слыша такое, мы шутили: «Сварыцевичи — вторая Москва».

Глава 11

Брянские партизаны в полесских лесах[36]

Партизанское движение прошло несколько фаз. Сначала возникли небольшие не связанные между собой партизанские группы. Каждая группа действовала по своему усмотрению. Только в редких случаях эти группы договаривались об общих действиях. Не было достаточно оружия, чтобы проводить открытые сражения с врагом. Имевшееся оружие было низкого качества. Винтовки, добытые у крестьян, хранились перед этим в сырых ямах, подвалах и были ржавые. Не хватало патронов. Поэтому деятельность партизан в этот период сводилась к диверсиям, мелким сражениям, а также к добыче продуктов, одежды, обуви — неожиданным нападениям на кооператив, молочно-товарную ферму, зерновой склад или полицейский участок.

С приходом партизан из брянских лесов партизанская деятельность стала разносторонней и приняла большой размах. Брянские партизаны прибыли в Полесье по приказу Московского партизанского штаба.

Советское командование возлагало большие надежды на партизанское движение. С первых же дней войны было указание организовать во всех районах, оккупированных врагом, отряды и диверсионные группы для подрыва железнодорожных линий, мостов, повреждения телеграфных линий, поджога лесов, продовольственных складов, обозов, чтобы создать неприятелю невыносимые условия существования на оккупированной территории.

Первый большой партизанский отряд был организован в брянских лесах. В брянских и орловских лесах были оставлены большие группы коммунистов и опытных партизан времен гражданской войны, которые привлекли к партизанской борьбе и целые полки, и разрозненные группы красноармейцев, побывавшие в окружении, но не сдавшиеся неприятелю, а ушедшие в леса со своим оружием.

В Москве был организован партизанский штаб под началом маршала Ворошилова. Были организованы курсы для партизан, где их обучали диверсионной работе и знакомили со специфическими условиями жизни в лесу. За короткое время было создано 72 отряда, 90 партизанских групп и 330 групп для диверсионной работы. На самолетах были заброшены в разные леса десанты парашютистов, в основном — в брянские и орловские леса. Леса здесь большие и очень густые, и по географическим условиям здесь было легче организовать большие партизанские отряды.

В течение восьми месяцев, с сентября 1941 года до 1 мая 1942 года, партизаны орловских и брянских лесов истребили 19 845 вражеских солдат, 237 офицеров, одного генерала и 2090 полицаев. Было взято в плен 172 солдата и 74 офицера, обещавших помогать партизанам в их войне против фашистов. Было взорвано 32 немецких эшелона, уничтожено 44 самолета, взорвано 205 километров железнодорожного полотна, 41 железнодорожный мост и 84 моста на шоссейных дорогах, разгромлено 9 военных штабов, 8 полицейских участков, было подожжено и взорвано 42 танка, 418 автомашин, 6 цистерн с бензином, 21 склад с военными припасами. Захвачено 42 танка, 14 орудий, 154 пулемета, 400 винтовок и разные транспортные средства.

В течение этих восьми месяцев были освобождены сотни населенных пунктов и восстановлена в них советская власть. В общем, здесь был создан партизанский край. В этот край потянулись партизаны из других районов. Сюда, в брянские леса, прибыл Ковпак.

В высшей степени интересна личность Ковпака. Он был председателем Путивльского горсовета на Полтавщине. Когда немецкие танки подошли к горсовету, Ковпак ушел в лес. Он создал там небольшую группу. После ряда нападений на немцев и полицаев они направились в брянские леса. Партизанская группа Ковпака, насчитывавшая сначала 28 человек, по пути в брянские леса значительно разрослась. В лесах северной части Украины блуждали вооруженные красноармейские группы, не желавшие сложить оружие и сдаться немцам в плен. Из этих групп Ковпак набирал партизан для своего отряда. В отряд свой принимал он только офицеров не ниже старшего лейтенанта. Таким образом он сформировал один из крупных партизанских отрядов. Ковпак был командиром, а Семен Руднев — комиссаром. Начальником штаба был Г. Базыма, народный учитель из Путивля. В отличие от Ковпака Руднев имел военное образование. Ходили слухи, что Ковпак — цыган из табора[37]. У Ковпака был опыт партизанской войны. Во время первой мировой войны он участвовал в боях, которые вела армия Брусилова в Галиции и Карпатах. За боевые заслуги Ковпак был награжден двумя георгиевскими крестами. Во время гражданской войны он воевал в Чапаевской дивизии и участвовал в боях против банды Махно на Украине.