Гнев Севера (СИ) - Мазин Александр Владимирович

Этому событию было уделено всего пару строк, поскольку церковное имущество в том конфликте не пострадало.

Зато нападение на здешний, нортумбрийский, монастырь, происшедшее через несколько лет, было изложено во всех подробностях, с перечислением убытков и именами отправившихся на небеса монахов[7].

Рагнар Лотброк вряд ли мог в нем участвовать, поскольку в те времена еще не родился. Он вообще остался вне внимания местных церковных хроникеров. Даже в дошедшей до здешнего епископа информации о взятии Парижа имя Лотброка не упоминалось. Ну да. Центр мира Йорвик.

В общем никакой полезной информации я Элле не принес.

Теобальд оказался более успешен. Приволок купца из Упплёнда. Норег оказался куда более осведомлен. Наговорил с три короба. Мол, грозен был Рагнар-конунг нечеловечески. И сыновья его — такие же. А еще он с норегским конунгом, Хальфданом Черным, — в родстве, так что тому тоже не понравится, что Рагнара убили. Да еще так недостойно. Если бы он, купец, знал, кого король Элла собирается казнить, непременно предупредил бы и предостерег. Но ведь не знал! Тут купчина сделал трагическое лицо и воздел руки к небесам.

Элла помрачнел. Но норега за недобрые вести наказывать не стал. Выдал ему немного серебра и велел сидеть в городе.

— Нужны деньги, — сказал он, когда в зале остались только свои: сам король, Теобальд, Редманд, один военачальник Эллы, архиепископ с секретарем, что-то торопливо записывавшим, и я. Возможно, меня просто забыли выставить.

Судя по взгляду короля, обращался он адресно. К Вулферу.

Но тот отреагировал не так, как ожидал король.

— Ты, синьор, неплохо заработал, уничтожив язычников этого дикарского короля. Теперь ты видишь: борьба с язычниками может и прибыль приносить.

— Твоя благость[8], в этой битве погибло больше сотни наших воинов! — не выдержал королевский военачальник Редманд, длиннорукий и длиннолицый вояка лет тридцати, преданный и простодушный.

— Они, несомненно, в раю, — епископ возвел очи горе.

— Мне знакомы имена его сыновей, — мрачно проговорил Теобальд. — Это они осаждали Йорвик три года назад. И именно церковь заплатила большую часть выкупа, чтобы они ушли.

— Тогда у Нортумбрии был другой король, — святоша многозначительно посмотрел на Эллу.

Элла был мрачен. Он отлично понимал разницу между разовым набегом викингов и полноценной войной с датчанами.

— С нами Бог! — строго произнес архиепископ.

И разразился речью на тему превосходства истинно верующих над язычниками. Никто не рискнул его перебить. Секретарь поспешно записывал. Я разглядывал резную панель, на которой собаки рвали кабана. Символичненько.

— Ты знаешь, твоя благость, куда норманны приходят в первую очередь, — сказал Теобальд, когда высокопреосвященство наконец заткнулся. — В святые обители!

— И вы, как верные нашего Господа, не должны этого допустить!

— Мы сделаем, что сможем, но норманны — как саранча. Все обители не уберечь.

— Что ж, если война неизбежна, стоит позаботиться о церковных ценностях. Здесь, за каменными стенами, они будут в безопасности, — принял судьбоносное решение глава нортумбрийской церкви.

— А монахи?

— Смерть во славу Христа — мечта любого из нас.

Вот сучонок. Кажется, он нашел способ подгрести под себя имущество своих коллег. Нет, не даст он денег Элле. Точно не даст.

— Стены Йорвика крепки, — сказал Элла. — Но они опустошат мое королевство.

— Так не дай им это сделать, христианский король! — воскликнул архиепископ. — Уничтожь норманнов и овей свое имя вечной славой!

Они препирались еще с полчаса. Но позиция церкви была крепка. Ни пенни варварам.

А когда король напомнил, что война тоже требует средств, а у него в казне пусто, архиепископ ответил столь же категорично. Церковь, несомненно, поддержит монарха. Молитвами. А недостающие средства король может получить, увеличив подати. Особенно с тех земель, которые он аннексировал у матери-церкви.

— То были спорные земли! — возразил Элла.

И они еще минут пятнадцать ругались уже по этому поводу.

А я слушал и запоминал. Кто владеет информацией, тот… В общем, когда тебя пытаются втянуть во что-то нехорошее, лучше быть в курсе. 

Глава 15 Рождаются и рушатся планы возвращения домой, а заканчивается все, как водится, попойкой

Деньги король нашел. Собрал городской магистрат, или как там это здесь называется, и обозначил перспективу. Если денег не будет, то сюда придет огромная армия норманнов и наступит полный апокалипсис в отдельно взятом городе. Взятом норманнами, естественно.

Городская ремесленно-торговая верхушка пожабилась немного, но раскошелилась. Не было в них настоящей веры в силу Господа, надо полагать. Не то что у архиепископа.

Решив проблему с финансами, король велел Теобальду озадачить купца-норега. Элла хотел, чтобы тот взял на себя доставку королевской делегации с верегельдом.

Теобальд прихватил на переговоры меня. Как человека умного, бывалого и уже бывшего в курсе проблемы.

Обитал купчина в доме местного главного ткача. У того, кстати, было целое кружевное производство. Дюжины три старательных девушек сучили шерсть, стучали прялками, вышивали и плели кружева. Знакомая тема. У меня дома на Сёлунде тоже такое. Вернее, не у меня, а у моей бывшей рабыни, а теперь вольной наложницы и предпринимательницы Бетти.

А хороши девчонки. По крайней мере, некоторые. Или это сказывается многодневное воздержание?

Норег был на месте. И то была единственная хорошая новость. Везти верегельд сыновьям Рагнара он категорически отказался. Даже угрозы королевской расправы его не переубедили.

— Лучше пусть меня казнят здесь, чем угодить в лапы Рагнарсонов! — решительно заявил он.

Тут я был с ним полностью согласен. Ивар с Сигурдом такие… затейники.

— Может, ты знаешь того, кто согласится? — спросил разочарованный Теобальд.

— Ищите кого-нибудь из данов, — посоветовал купец. — Лучше — с Сёлунда. Этих, может, и пощадят. Как своих.

О том, что будет с английской делегацией, которую те повезут, торговец из Упплёнда говорить не стал. Это не его дело.

— Еще можете поискать тех, кто не слыхал о Рагнарсонах, — добавил он. — Только среди наших таких, пожалуй, и не найдешь.

— А если им не говорить, для чего мы плывем на Сёлунд? — озарило Теобальда, когда мы покинули дом ткача.

Мысль показалась мне здравой. Я ведь тоже был заинтересованным лицом. Если король решит вопрос с доставкой меня на Сёлунд, это будет идеально.

Что меня удивляло, так это наличие норманнских купцов прямо в сердце Нортумбрии. Не удержавшись, я задал этот вопрос Теобальду. И получил исчерпывающий ответ: это другие норманны. Правильные. Потому что крещеные.

Ну-ну. Знавал я крещеных викингов. Чего не сделаешь ради того, чтобы втереться в доверие. Вспомнилось, как мы ободрали Луну. Тоже ведь… через крещение. Увы. Для язычника крестик — это еще один оберег. А Иисус — еще один бог, соответственно.

— Пошли к королю, — сказал Теобальд. — Пусть велит искать купцов.

— А мы что же?

— А мы, Ник, займемся делом. Или ты забыл, чем должны заниматься воины?

Нет, я не забыл. И спокойно отнесся к тому, что меня отправляют в патруль. И не просто так, а с полномочиями и отрядом из одиннадцати королевских гвардейцев.

Мне надлежало проверить боеготовность восточного побережья к встрече таких, как я.

Идея принадлежала королю.

— Покажешь себя хорошо, станешь сотником, — посулил Теобальд. — Будь с ними построже. Это таны — напыщенные бараны! — Теобальд хохотнул. — Не все они любят нашего короля как должно.

Тут он был прав. Эллу любили не все. И среди этих «не всех» были не только таны.