Помощница для Лорда (СИ) - Ведьмина Александра Андреевна

— Возможно… Другой дороги в Аэлмар все равно нет…

* * *

— Кто это с тобой был? — угрюмо спросил эльф. Я оглянулась туда, где еще недавно стоял леший, но его и след простыл.

— Леший, — пожав плечами ответила я, — спросил, не нужна ли мне помощь…

Признаваться в том, что я зазевалась и попросту заблудилась, не было никакого желания. Еще засмеют, или, что вероятнее, отругают…

— Все хорошо? — Тейран выглядел спокойным, но я знала, что он тоже волновался за меня.

— Да. Видимо все волки и медведи пообедали до моего прихода, — отшутилась я, а затем посмотрела на карету, и спросила, — Может и нам пора?..

Казалось, они только этих слов и ждали. Стола в лесу не нашлось, поэтому мы накрыли полянку скатертью, и так и потрапезничали. Даже мистера Эйна присоединиться пригласили — он ведь тоже голодный. А как закончили — свернули, и отправились дальше.

И, что самое интересное, карету больше не трясло, как будто дороги кто-то выровнял, закопав все ямки, и вернув корни обратно в землю. При этом что брат, что эльф, искоса поглядывали на меня, явно подозревая, что я как-то повлияла на лешего. Но ни подтверждать, ни развеивать их подозрения я не спешила.

Остаток пути прошел спокойно. Колеса не отваливались, погода не подвела, да и Тейран со Свейном, кажется, больше не собирались ругаться.

Когда мы подъехали к столице, я на секунду оторвалась от дневника матери, и посмотрела в окно. Маленькие дома сменялись большими, увенчанными шпилями. Среди них были и всевозможные лавки, и мастерские, и даже самые настоящие рестораны!

На мощеной камнем площади карету начало мелко трясти, но любуясь первым в своей жизни фонтаном, я была готова мириться с неудобствами.

Люди в Риордане тоже были другими. Их одежда, прически, и даже то, как они разговаривали друг с другом отличалось от того, к чему я привыкла. Девушки и пожилые дамы одеты с иголочки, по последней моде. Мужчины — во фраках. А дети в нарядных костюмчиках.

Я ждала, что мы вот-вот остановимся, но карета ехала все дальше и дальше, пока мы не оказались на краю города, у внушительного поместья. Трехэтажное здание из темного камня с витражными окнами казалось мрачным великаном, другие дома стояли чуть поодаль, словно сторонились его, и я думала о том, похож ли на него его хозяин…

— Готова? — тихо спросил Тейран, подавая мне руку. Я растерянно кивнула и выбралась из кареты, оглядываясь по сторонам. Эта часть города не была такой оживленной, но я все равно была под впечатлением.

— Здесь все такое огромное… — прошептала я.

— Только при отце так не говори, — тяжело вздохнув попросил он, — И помни — вы мои помощники. Если можешь — молчи. На все вопросы буду отвечать я. Если он что-то заподозрит…

— Тейран, я тебя не подведу. На кону — жизнь нашей мамы, и я сделаю все, чтобы ей помочь.

Глава двадцать пятая «Поместье Лонгрейна»

Постучав в дверь специальным молотком, в форме какого-то мифического зверя, Тейран поправил шейный платок, и замер в ожидании. Мы с эльфом последовали его примеру, и тоже стали ждать, когда нам откроют.

Когда внушительная дверь, украшенная искусной резьбой, чуть скрипнула и открылась, перед нами предстал высокий, сероглазый, тощий пожилой мужчина с аккуратной стрижкой и седыми усами. Он был одет в черный, выглаженный костюм. На груди, чуть выглядывая из кармана, виднелась серебряная цепочка от часов, а на руках незнакомца были белые перчатки.

Увидев Тейрана, он почтительно поклонился, приветствуя его, и я поняла, что перед нами вовсе не владелец дома, а скорее всего один из слуг.

— Молодой господин, рад видеть вас в добром здравии, — к моему удивлению, голос старика оказался довольно мягким и приятным. Может и дом вовсе не так плох, как кажется на первый взгляд?

— Давно не виделись, Ричард, — ответил брат, чуть улыбаясь, — Как ваша дочь?

— Прогнозы довольно… Утешительные. Мне передать вашему отцу, что вы пришли? — дворецкий, по крайней мере я была уверена в том, что это именно он, обвел взглядом нашу компанию. Посмотрев на меня, он ненадолго задержал взгляд на эльфе, при этом брови его чуть заметно приподнялись в удивлении. Видимо нелюди действительно не были здесь частыми и желанными гостями.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Нет, спасибо, Ричард. Я сам поприветствую его. Но, если вы не заняты, прошу, отведите Анну и Шэра в комнаты для слуг. Буду очень благодарен.

Слуга поклонился, и мы разделились. Тейран отправился наверх по лестнице, явно в комнату или кабинет отца, а мы со Свейном, в сопровождении дворецкого — в отведенные нам комнаты. Они оказались на другом конце поместья, на первом этаже, словно специально расположенные подальше от хозяйских комнат. За кухней и прачечной. Аромат свежеприготовленной еды сменился едким запахом порошка и мыла, а затем Ричард остановился у одной из множества узких дверей, снял с пояса массивную связку ключей, и отпер ее.

— Прошу, мисс Анна, — сказал он, пропуская меня внутрь. Бросив растерянный взгляд на Свейна, я подчинилась, и оказалась в тесной комнатушке с низким потолком — вдвое меньшей, чем чердак над таверной, в котором я жила. В ней помещался лишь небольшой деревянный шкаф да узкая кровать, на которую я тут же опустилась.

Через узкое окно в комнату проник запах из кухни, отчего у меня громко заурчало в животе. Того перекуса в лесу мне явно не хватило, но покинуть комнату я так и не решилась, здраво рассудив, что лучшее, что я сейчас могу сделать — это не высовываться, и дождаться возвращения Тейрана.

* * *

В то же время, тремя этажами выше…

Тейран

Я уже и не помню, когда в последний раз разговаривал с отцом. После исчезновения матери он сильно изменился, и, стоит признать, явно не в лучшую сторону. Он и раньше был не подарок, однако жестоким и черствым я его назвать не мог. Все же наличие женщины в доме немного сглаживало углы.

Поднимаясь по лестнице, я думал о том, что ему скажу. Вряд ли он будет рад мне, особенно учитывая то, что я явился без предупреждения, да еще и не один, но выгнать меня он не посмеет. Все же я — его единственный сын.

Ненадолго останавливаюсь перед дверью, и перевожу дух. Стучу.

— Войдите, — отмечаю, что голос отца стал грубее. Выпивка и сигареты определенно не пошли ему на пользу. Открыв дверь, я в этом в очередной раз убеждаюсь — лицо осунулось, и покрылось морщинами, приобретя нездоровый оттенок, под мутными, почти блеклыми глазами залегли темные круги.

— Здравствуй, отец, — говорю я, и он на миг отрывается от бумаг, которые читал. На его лице отражается целая гамма эмоций: удивление, растерянность и злость.

— Тейран? Я не получал твоего письма… — холодно произнес он. Меня это ни капли не удивило.

— Потому что я его не отправлял, — тем же тоном отвечаю я, — Я здесь по делам короны. Срочное дело, — говорю, потому что знаю — этого будет достаточно. Если король дал мне поручение, то я не имею права рассказывать о нем, и отец об этом прекрасно осведомлен.

— Ты один? — донести о моих сопровождающих вперед меня отцу никак не могли. Неужели видел нас через окно? Поразительная наблюдательность…

— Нет. Со мной прибыли двое сопровождающих, для помощи в том же деле. Я надеялся, что ты примешь нас, на время, пока я не завершу свои дела.

Отец кивнул, хотя его взгляд выдавал истинное отношение ко мне, и двум незнакомцам, которых я притащил сюда без его ведома…

* * *

Амелия

Казалось, что с тех пор, как меня оставили в этой комнате, прошла целая вечность. За окном не было видно ни людей, ни птиц, как будто все живое в Риордане отгородилось от поместья и его жителей, а дневник матери остался в карете, среди других вещей, так что я не могла отвлечься ни на чтение, ни на что-либо еще, и попросту умирала от скуки, считая пятна на потолке, и наблюдая за полетом жужжащей мухи, которая влететь — влетела, а как вылететь — забыла.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Мне было просто необходимо заняться хоть чем-нибудь, чтобы не сойти с ума, и, к счастью, мои мольбы были услышаны. В какой-то момент дверь открылась, и я увидела Тейрана в сопровождении Свейна. Оба выглядели хмурыми. И, прежде чем я успела спросить, почему, брат прислонил указательный палец к губам, выразительно глядя по сторонам, как бы намекая, что это не лучшее место для разговора.