Игра или страсть? - Элизабет Торнтон

Леди Теодора была, как говорил отец Марион, импозантной женщиной. Лет сорока, высокая и крепкая, с черными волосами, туго стянутыми на затылке, и высокими скулами, тронутыми загаром. Ее платье по фасону напоминало костюм для верховой езды. Глядя на нее, нетрудно было догадаться, что она гораздо лучше себя чувствует в деревне, чем в городе.

– Не стану притворяться, что помню вас, Марион, – сказала леди Теодора. – Когда вы в последний раз гостили здесь, то были еще малышкой в коротких юбочках, и я, верно, казалась вам пожилой дамой.

– Не извиняйся, Тео, – встряла Клэрис. – Марион тоже вряд ли тебя помнит. – И, не переводя дыхание, спросила: – Роберт тоже вернулся?

– Нет. Ты же знаешь Роберта. Он в Виндзоре встретил друзей и решил еще погостить. – И добавила, обращаясь к Марион: – Лорд Роберт Фицалан – мой странствующий супруг.

Марион почувствовала резкое похолодание в разговоре и попыталась подыскать какую-нибудь нейтральную тему.

Брэнд избавил ее от хлопот, резко сменив направление беседы.

– Та белоснежная кобыла, которую ты привезла, Тео, – сказал он, – арабская, да?

– Наполовину, – ответила Теодора и пустилась в описание замечательных качеств последнего приобретения для своей конюшни, при этом глаза ее то и дело останавливались на Марион, словно она оценивала и ее качества тоже. Затем Теодора поинтересовалась у Марион, любят ли они с сестрами ездить верхом.

– Будь поосторожнее с ответом, – заметила Клэрис. – Перед тобой страстная наездница. Никто не может тягаться с Тео.

Раздражение Марион рослое каждой минутой. С тех пор как пришли леди Теодора и Брэнд, им с Эмили еще не удалось вставить ни слова. Эти Фицаланы, а она включала и Брэнда в их число, были всецело поглощены собой.

Опередив следующее замечание Клэрис, она сказала:

– В последнее время нам не часто доводилось ездить верхом, разве что в Гайд-парке, но это не в счет.

– Бедняжки, – посочувствовала Тео.

Словно почувствовав себя ущемленной, Эмили холодно проговорила:

– Отец с самого детства учил нас ездить верхом. Мы все хорошо чувствуем себя в седле, но Марион… она просто бесстрашна.

– В таком случае, – сказала Теодора, – может быть, вы захотите прокатиться на моей новой лошади?

Сказать, что Марион испугалась, – это ничего не сказать. Она пришла в ужас. Легко было слыть бесстрашной наездницей, когда папа подбирал только смирных лошадок для своих дорогих дочерей. И не все они хорошо чувствуют себя в седле. После падения Феба больше ни разу не села на лошадь. О чем только Эмили думала, преувеличивая их мастерство?

Брэнд почувствовал ее испуг и не колеблясь пришел на выручку. Вызволять Марион из беды доставляло ему немалое удовольствие.

– Молния, – насмешливо проговорил он, – и самого черта прокатит с ветерком. Укроти своего зверя, Тео, пока она кого-нибудь не покалечила.

Его шутливый выговор был воспринят без обид.

– Ты же знаешь, – сказала Теодора, – что я бы никому не позволила сесть на Молнию, пока Джон ее не обучит. – И пояснила, обращаясь к Марион: – Джон Форрест – мой тренер и управляющий!

– Ну, с Молнией у него хлопот явно прибавится, – заметил Брэнд. – Норов у нее будь здоров.

Теодора улыбнулась:

– Если Джон говорит, что ее можно объездить, значит, это так. Она даст сто очков вперед жеребцам Фицаланов. А когда придет время ее крыть, поверьте, я никого из них и близко к ней не подпущу.

Марион на ум отчего-то пришли не жеребцы, а мужчины Фицаланы. Взгляд на Теодору убедил ее, что это была завуалированная насмешка, которую все понимали, но никто, и меньше всех Теодора, не находил забавной.

Брэнд заметил:

– Я правильно расслышал, Клэрис? Когда я вошел, ты говорила что-то насчет привидения в Прайори?

– Впервые о таком слышу, – сказала Теодора.

– Это был наш секрет, – ответила Клэрис. – Наш с Марион. Детская шалость, которая казалась нам тогда ужасно страшной, но теперь выглядит забавной.

Брэнд взглянул на Марион:

– Я бы хотел услышать, что произошло. Марион беспомощно пожала плечами:

– Я не помню. Клэрис как раз собиралась рассказать, как все было, когда пришли вы с леди Теодорой.

– Рассказывать особенно нечего. – Клэрис взглянула на Марион и стала рассказывать: – Мы были убеждены, что по ночам по земле Прайори бродит привидение одного из монахов. Я как-то мельком видела его с фонарем в руке из окна своей спальни. Короче говоря, мы с Марион решили покараулить, когда все лягут спать. Поэтому спрятались на кафедре трапезной…

– Трапезной? – переспросила Эмили.

– Там монахи принимали пищу. Кафедра – это все, что осталось от трапезной. Это приблизительно на полпути между Прайори и Тисовым коттеджем. И вот мы сидим, хихикающие и в то же время дрожащие от страха, а из-за деревьев появляется монах, во всяком случае, мы так подумали. – Клэрис усмехнулась, вспоминая. – Нас охватил такой ужас, что мы пулей понеслись домой, я – в Прайори, а Марион – в коттедж. Конечно же, не было никакого привидения. – Она взглянула на Марион. – И как это мы не сообразили? У нашего привидения был фонарь, помнишь? Какое же уважающее себя привидение ходит с фонарем?

Марион кивнула:

– Да, я начинаю припоминать. Теодора резко заметила:

– Вам повезло, что вас не увидел какой-нибудь контрабандист или браконьер, вас просто могли застрелить.

В своей непринужденной манере вмешался Брэнд:

– Ну, не так близко от дома, Тео. Браконьеры не настолько глупы, чтобы стрелять рядом с Прайори. И я не верю, что контрабандист расхаживал бы с фонарем в руках.

Теодора рассмеялась.

– Контрабандисты в этих местах ничего и никого не боятся. Да и с чего бы? Ни у кого нет желания мешать их торговле, меньше всего у мирового судьи. Кто же тогда будет снабжать нас превосходным французским бренди, если не контрабандисты?

Легкая улыбка тронула губы Брэнда.

– Ты хочешь сказать, что никто не хочет платить слишком высокую пошлину?

– Именно.

Эмили с удивлением уставилась на Марион.

– А сколько вам было лет? – спросила она.

– Лет семь, полагаю, – ответила Марион, – или восемь.

– И вы выходили из дома ночью? На этот раз ответила Клэрис:

– Ваша тетя Эдвина рано ложилась спать, а моя семья не заметила бы и моего недельного отсутствия.

– Я поражена, – сказала Эмили, все еще глядя на Марион. Не могу представить тебя охотящейся за привидением, когда все спят. Это так на тебя не похоже.

– О, у нее бывают минуты взлета, – заметил Брэнд. Марион невозмутимо улыбнулась:

– Не хотите ли еще чаю?

Вернувшись в Прайори, Теодора сразу же отправилась в конюшни посмотреть на Молнию. Мерин ее мужа уже был в стойле. Она кивнула конюху и подошла к управляющему.