А в остальном, прекрасная маркиза… (сборник) - Наталья Нестерова

Я чувствовала себя кроликом, которому удав сказал: «А в четверг я тебя съем!» Какие способы защиты есть у кролика, сидящего в клетке? Удрать из нее? Всегда успею. А сейчас надо думать.

До вечера я ничего не придумала. Благодарила судьбу: Игорь меня не вызывал, отъезжал по делам, вел переговоры с заказчиками, обсуждал проекты других дизайнеров. Постоянное ожидание – сейчас выдернет меня, позовет – действовало на нервы и мешало сосредоточиться.

После ужина, контролируя голос, чтобы он звучал максимально ровно и равнодушно, заговорила с мужем:

– Ваня, хотела тебе рассказать. Встретила сегодня свою школьную приятельницу, ты ее не знаешь. У нее такая белиберда! Начальник проходу не дает, пристает, склоняет к сексу. Представляешь? Бедная, она просто не в себе, истерзалась.

– А чего терзаться? – удивился муж. – Твоя приятельница замужем?

– Да. И она хорошая верная жена.

– Тогда ей нужно все рассказать супругу. Если он нормальный мужик, то начистит рыло начальнику. А ей лучше уволиться.

Ваня хмыкнул презрительно.

– Чего усмехаешься?

– Не думаю, что твоя подруга совсем уж святая. Есть грубая, то точная поговорка. Сучка не захочет, кобель не вскочит.

Что и требовалось доказать! Реакция мужа точь-в-точь, как я и ожидала. Помощь Вани отменяется. Надо искать другую поддержку. Хорошо бы получить толковую консультацию, выслушать опытных людей. Не одна же я страдалица на белом свете. Кого спросить? Перебрала мысленно своих друзей и приятельниц. Есть! Наташа Горская.

Позвонила ей. Давно не виделись, тра-ля-ля, дети, родители, шмотки, ремонты, отпуска. Столько информации! Давай завтра вместе пообедаем? Наташа согласилась.

Она работает в солидной английской фирме. У фирмы трехвековая история, и каждый чих сотрудников расписан в инструкциях и правилах. Наташа говорила, что с ними постоянно проводят беседы о пожарной безопасности, о дорожном движении и прочее. Она упоминала, что женщин отдельно инструктируют на предмет «секшуал харазмент» – сексуальных домогательств. Наташа рассказывала это, когда я сидела дома с маленькой дочерью, тема меня не интересовала, подробностей не помню. А сейчас они мне очень и очень пригодятся.

Страшной тайны в том, что со мной происходит, я не видела. Поделиться с подругой, поплакаться – милое дело. Но только не с Натальей. Она болтлива и не умеет хранить секреты. Даже если с нее взять честное-пречестное слово держать язык за зубами, ее все равно прорвет. Не сразу, так года через три. Представляю ситуацию. Сидим за праздничным столом на чьем-нибудь дне рождения, и Наталья спрашивает:

– А помнишь, к тебе клеился начальник? Чем все кончилось?

Лицо моего мужа в этот момент я даже представлять не хочу.

Мы встретились в маленьком уютном ресторанчике. Перемыли косточки мужьям, друзьям и знакомым, поделились новостями. К нужной теме я подвела подругу уже испытанным враньем – историей про мифическую приятельницу, которую терроризирует руководитель.

– Все мужики сволочи. Если не все, – поправилась Наташа, – то многие. Не повезло девушке, – Наташа явно не проявляла интереса к предмету.

– Погоди! – всполошилась я. – Ты же рассказывала про лекции о секшуал харазмент! Что конкретно западная мысль накопила? Ведь не только у нас случается.

– Сплошь и рядом по всему миру.

Наталья задумалась, вспоминая. Она обладала замечательной памятью, в школе, на спор, за вечер выучила поэму Лермонтова «Мцыри».

– До пятидесяти процентов работающих женщин страдают.

– Не может быть! – поразилась я. – Получается, каждой второй проходу не дают. Врет твоя западная статистика.

– Не врет, а все учитывает. Сексуальное домогательство – это не только когда начальник тебя на стол поверх бумаг завалил и отъегорил. Сексуальные притязания бывают вербальными, невербальными и физическими. – Наталья вспомнила лекцию и говорила как по-написанному. – К вербальным относятся сексуальные инсинуации, намеки, оскорбления, угрозы, шутки относительно половых особенностей…

– Как это?

– Если начальник, скажем, заявляет, что у тебя аппетитная задница. Далее, невербальные. Многозначительные взгляды, оскорбительные или неприличные звуки, посвистывания, непристойные жесты.

– Хорошо живут, посвистывания учитывают.

– Ага, западные тетки свои права качают будь здоров. Какая-нибудь лентяйка запросто руководителю может жизнь испортить, если обвинит его в сэкшуал харазмент. Мол, смотрел на мои ножки и причмокивал.

– Это другая тема. Закончи первую. Что осталось?

– Физические преследования. Прикосновения, пощипывания, поглаживания, принуждение к половому акту или покушение на изнасилование.

Получалось, что я нахожусь на третьей стадии, осталось только изнасилование… послезавтра…

– Что делать-то? – воскликнула я. – Вас учили?

– Почему так нервничаешь? – насторожилась Наталья.

– Подругу жалко. Хочется ей помочь, дать совет. Какой совет? Как тебе предлагалось действовать?

– Идти к вышестоящему руководителю, позвонить по специальному телефону, обратиться в профсоюзный комитет.

– Ничего не подходит! У… у моей подруги начальник – владелец фирмы. Профсоюзов не имеется. И телефона для доносов, естественно, тоже.

– Ага, на лекции подчеркивали, что в маленьких фирмах женщины особенно страдают. Как правило, увольняются, но некоторые идут в суд, пять процентов, на Западе. У нас о подобных процессах не слышала.

«Мой будет первым», – почему-то подумала я.

– Для суда нужны доказательства.

– Верно, – подтвердила Наташа. – Нужно собрать доказательства.

– Как собрать, если все происходит за закрытыми дверями?

– Свидетели. Пусть твоя приятельница договорится с кем-нибудь, кто как бы случайно войдет в кабинет в самый пикантный момент. Можно также тайно записать на диктофон, что говорит эта сволочь. Только важно самой правильно его разговорить, чтобы на пленке не остались одни хрюканья и сопения. Но, Надя! Дохлое это дело – судиться. Дурная слава приклеится, не отмоешь. Посоветуй приятельнице вылить кислоту на прибор ее начальника и искать другую работу.

– Да, Наташ, спасибо! Так и сделаю.

Я вернулась в офис. Хотя руководства к действию от Наташи не получила, но что-то неясное забрезжило на краю сознания. Какая-то смутная надежда. Мне снова повезло, Игорь меня не вызывал. Наплевав на служебные обязанности, я отыскивала в Интернете материалы, связанные с сексуальными домогательствами и уголовной ответственностью за них.

Начиталась! Святые угодники! Как бедные женщины страдают! Какие дикие нравы процветают!

Студентки ложатся под преподавателей, продавщицы-палаточницы из ближнего зарубежья в сексуальном рабстве у хозяев. В одном из городов Ленинградской области, где острая нехватка рабочих мест, предприниматель построил фабрику по производству американских бутербродов. И стал «торговать» вакансиями, требуя за должности сексуальные услуги. Все в городе, включая администрацию, знали, но наказать развратника не могли. Никто из женщин не обратился в прокуратуру, боялись потерять работу и стыдились пятна на репутации.