Без памяти влюбленная - Джеми Дэнтон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Краем глаза Кэйл заметил, как щеки Мадж вдруг залились ярким румянцем. Черт возьми, как она хороша! Но как быть с ее странным прошлым?
Если бы он смог развеять ее тайну, то он бы узнал, что из себя представляет Мадж Лярю: женщину, мило краснеющую по всякому невинному поводу или пленяющую своей красотой сирену, перед которой он едва не упал на колени, умоляя открыть ему все свои женские тайны.
— Тринити-стэйшн? — спросила она у Бена. — А я думала, что вы работаете в городской пожарной охране.
— Так оно и есть, она просто так называется — Тринити-стэйшн, — объяснил Дрю.
Между тем Бен уселся за стол и, откинувшись на спинку стула, стал гладить себя по животу. Нет!
Похоже, братья уходить не собираются.
— Депо пожарной охраны находится в окружении трех церквей. Отсюда и название — Троица.
Пожарный расчет номер сорок три на одном углу, а католический храм Святого Иуды и три частные школы — на другом. Методистская церковь Святой Моники и Община баптистов занимают два других угла перекрестка, — объяснил Бен.
— Наверное, я молилась не тем богам, — грустно заметила Мадж.
— Если вы изучали теологию, то вы — католичка, предположил Дрю.
Мадж со вздохом пожала плечами.
— Все может быть. Расскажите мне о Тринитистэйшн.
Дрю взял большую красную резиновую игрушку Перл и стал водить ею перед собакой, чтобы привлечь ее внимание.
— Депо так давно называют Тринити-стэйшн, что я даже не помню, когда его так назвали.
Перл, увидев любимую игрушку и догадавшись, что с ней хотят поиграть, решила уйти от Кэйла.
— Как получилось, что все вы работаете в одном и том же пожарном депо? — спросила Мадж.
Дрю кинул игрушку подальше в сторону.
— Простое совпадение, — ответил он, хотя в его голосе чувствовалась гордость за свою семью. Наши дежурства совпадают не всегда. Тем более что меня вызывают на дежурство в крайнем случае. Обычно я занимаюсь расследованием причин пожара.
Кэйл понимал, почему Дрю пошел работать следователем. Раньше он был отличным пожарным, но после гибели одного из его товарищей при тушении пожара несколько лет назад, перешел в отдел расследований. Это все потому, что Дрю ненавидел больницы, и реанимационные палаты в частности. Вообще-то пожарным редко приходилось доставлять пострадавших в реанимацию: этим в основном занимались работники «скорой помощи», но как ни ограждали Дрю от посещения пахнущих антисептиками больничных коридоров, ему все-таки пришлось несколько раз посетить в больнице свидетельницу и, что еще хуже, побывать в морге. Этого было более чем достаточно, чтобы Дрю перешел работать в отдел расследования причин возгорания.
— Кстати, — вмешался в разговор Кэйл, подавшись вперед и ставя локти на стол, — Дрю, ты что-нибудь разузнал о пожаре на складе лаков и красок?
Дрю поднял игрушку, которую Перл положила у его ног, и снова бросил ее в дальний угол двора.
Собака со всех ног помчалась за ней, поднимая пыль и сухие листья, и села под деревом авокадо, в тени которого мирно спали Фрэнки и Джонни.
Фрэнки, как кот более темпераментный, чем его собрат, выразил свое негодование громким шипением и прогнал Перл.
— Никаких подозрительных обстоятельств расследование не выявило, — ответил Дрю.
Получив отпор от своих соседей по квартире, Перл взяла свою игрушку в зубы и побежала назад к людям. Она забилась под стул Бена и громко вздохнула, что было больше похоже на стон. Свою большую квадратную морду она положила на любимую игрушку.
— Если то, что вы сейчас сказали, правда, тогда почему два дня назад меня допрашивали двое полицейских? — спросила Мадж.
Дрю пожал плечами.
— Возможно потому, что вы оказались на складе в то время, когда его уже закрыли для покупателей.
— Что стало причиной пожара? — спросил Бен.
Вдруг из открытого окна кухни донесся громкий клекот.
— Не ломайся, красотка! — проскрипела Джильда. Помолчав, она так пронзительно начала свистеть, что Кэйл решил пойти и закрыть окна, чтобы не было нареканий от соседей.
Мадж рассмеялась и покачала головой.
— Вам надо что-то делать с ее лексиконом, шепнула она Кэйлу. — А то некоторые ее выражения невольно вгоняют в краску.
— Я с нею занимаюсь, — ответил он, а про себя подумал: занимаюсь, но очень редко.
— Так какая же причина? — напомнил Бен, когда Джильда перестала пронзительно свистеть и стала напевать песенку из репертуара Синатры.
Дрю подался вперед, опираясь локтями в колени.
— В кондиционерах скопилось много испарений красок и лаков, которые хранились на складе, что и вызвало пожар.
Бен посмотрел на Мадж.
— Вы не вспомнили, зачем вы туда пришли? спросил он.
Мадж тяжело вздохнула.
— Нет. Я не могу даже себе представить, почему я там оказалась. Один из сыщиков, Виллануэва, тоже спрашивал меня об этом.
— Не придавайте этому никакого значения. Они просто выполняют свою работу, — успокоил ее Дрю.
— Они говорили со мной как с подозреваемой, грустно проговорила она.
Кэйл сосредоточенно думал. После того случая на пляже, когда Мадж вообразила, будто кто-то хочет ее убить, и после того, как она в мгновение ока открыла дверной замок его кредитной карточкой, у него появились серьезные опасения насчет личности Мадж.
Во всяком случае, в институте этому не учат.
Он внезапно встал, чтобы был повод изменить тему разговора, так как почувствовал по лицу Мадж, что попытка ответить на их вопросы дается ей с превеликим трудом. А между тем ее врач настаивал, чтобы ей был создан щадящий режим отдых и минимум переживаний. Но с тех пор, как он привез ее из больницы, они оба то и дело нарушали предписания врача.
— Если мы не собираемся всю неделю морить себя голодом, то надо сходить за покупками. Тем более что вечером я иду на дежурство.
— Понятно, — сказал Дрю и, поняв намек, встал из-за стола.
— Ты, я вижу, работаешь круглосуточно? — спросил в свою очередь Бен.
— Нет, мы со Скорчем сегодня дежурим с шести до шести, утром я вернусь и буду дома весь понедельник. — Кэйл протянул руку Мадж, но она сделала вид, будто не заметила его жеста, и встала без чьей-либо помощи. — Вы думаете, что скорее поправитесь, если будете все делать сами? — спросил он с нескрываемым чувством досады.
— Разумеется, — ответила она, глядя ему прямо в глаза. Он понял, что опять посягнул на ее независимость. — Кэйл, я не ребенок.
Этого она могла бы ему и не говорить. Он лучше, чем кто-нибудь другой, понимал, что она живая, взрослая женщина с соблазнительными формами и хорошеньким личиком. От одного ее взгляда он терял голову, и она могла делать с ним все, что ей вздумается. О да, это так! Она была настоящей женщиной до кончиков ногтей.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});