Тор. Разрушитель - Вольфганг Хольбайн

— Со всем остальным у тебя тоже в порядке. С другой стороны… для бога во плоти…

— Может, тебе стоит попробовать заняться этим с двумя другими Торами, которые живут в этом селении? — Он лукаво прищурился. — Или с Одином. Тут же есть Один, верно?

— Да, есть. — Повернувшись, женщина задумчиво посмотрела на него. — А еще Локи, Хед[11] и Бальдр. — Она пожала плечами. — Мне пришлось бы вести целый список богов. Сравнивай я их как мужчин…

— И что? — недоверчиво осведомился он.

— В конце концов, ты спас мне жизнь.

На мгновение Тор даже подумал, что Урд действительно возлегла с ним только потому, что хотела как-то отплатить ему, но тут она повернулась, обвила руками его шею и впилась в его губы страстным поцелуем, развеявшим все его сомнения и окончательно пробудившим в нем огонь желания. Рука Тора потянулась к ее груди, и он почувствовал, как участилось ее дыхание. Но затем Урд стряхнула его руку и покачала головой.

— Что ж, ты ненасытен, как настоящий бог.

Улыбнувшись, она потянулась за своей одеждой и начала медленно одеваться. Это выглядело настолько соблазнительно, что Тору даже показалось, что женщина намеренно искушает его. Конечно же, так и было.

Он дождался, пока Урд оденется, и только тогда встал с лежанки и сам начал собираться.

Урд с интересом наблюдала за ним.

— Куда пойдем? — спросил Тор, когда они вышли из хижины.

Несмотря на странное течение времени в этом селении, можно было понять, что сейчас еще раннее утро. Улицы оставались такими же пустыми и безлюдными, как и вчера.

— Мне нужно проведать Элению. — Оглянувшись по сторонам, Урд двинулась в путь. — И Свентье понадобится моя помощь, чтобы приготовить завтрак… — Запнувшись, она остановилась.

Тор заметил худенькую фигурку, мелькнувшую в конце улицы.

— Лив, — пробормотала Урд.

Переборов растерянность, она собралась идти дальше, но Тор опустил ладонь ей на плечо и покачал головой.

— Я сам с ним поговорю.

Не дожидаясь ее ответа, он развернулся и пошел вслед за Ливом.

Мальчишка хотел убежать от него, но после второго окрика все-таки остановился. Молча поджав губы, паренек уставился на Тора. Его глаза блестели.

— Что? — прошипел Лив.

Одного этого слова оказалось достаточно, чтобы разжечь в душе Тора огонь ярости. «Да что этот сопляк себе позволяет!» — мысленно воскликнул он, но тут же постарался подавить раздражение, ибо сам испугался столь странной реакции на поведение мальчугана.

— Тот же вопрос я хотел задать тебе, — сказал Тор, сумев взять себя в руки.

— Какой вопрос? — Лив ухмыльнулся, покосившись на мать.

Урд остановилась в нескольких шагах от них и молча наблюдала за происходящим, но наверняка паренек чувствовал, что она волнуется.

— Пройдемся? — Тор мотнул головой в сторону ворот. — Нам нужно поговорить.

— О чем? О чем нам говорить?

— О многом. Но не здесь. Давай прогуляемся.

— Зачем? — неприязненно осведомился Лив.

Впрочем, сейчас ярости в его голосе поубавилось. Мальчик до сих пор был готов броситься на Тора с кулаками, но, по крайней мере, согласился на разговор.

— Потому что так удобнее говорить.

— О чем же мы будем говорить? — фыркнул паренек. — Только не надо меня заверять, будто ты хочешь поговорить со мной как мужчина с мужчиной. Я знаю, кто я.

— Мальчик. — Тор кивнул. — Да, ты еще не мужчина, но уже и не ребенок. Тебе нужно подрасти, но мне ведь можно говорить с тобой не как с ребенком, верно?

Конечно, Лив еще был ребенком и потому некоторое время упрямо смотрел Тору в глаза, но потом все-таки кивнул и поспешно направился к воротам, не удостоив мать даже взглядом. Тор едва поспевал за ним.

Урд казалась напуганной и смущенной, но Тор жестом указал ей следовать дальше.

Он нарушил молчание, когда они отошли от селения на пару десятков шагов.

Впереди простирались заснеженные поля, обрамленные высокими горами.

— Я хотел поговорить с тобой о твоем отце, Лив, — начал Тор. — И о твоей матери. Мы с ней…

— Я знаю, чем вы занимались, — перебил его мальчик. — Я не дурак.

— Я понимаю, — ответил Тор, зная, что ему сейчас нужно быть очень осторожным в выражениях. Если он рассорится с Ливом, то потеряет Урд, в этом он не сомневался. — И, честно говоря, рад этому.

— Почему?

— Мне не хотелось бы… э-э-э… объяснять тебе кое-какие важные вещи из жизни взрослых, связанные с разницей между мужчиной и женщиной. Я мог бы сказать, что тебя не касается то, что делает твоя мать, и совсем уж не твое дело, чем занимаюсь я. И я был бы прав. — Тор остановился и заглянул мальчугану в глаза. — Но я не хочу этого.

— Вот как? — рявкнул Лив.

— Да, — кивнул Тор. — Я не собираюсь заменять тебе отца, вытесняя его образ из твоего сердца или сердца твоей матери. Я не смог бы этого добиться, да и не хотел бы.

Это была правда, и мальчик, казалось, почувствовал его искренность и немного смягчился.

— Ты скучаешь по отцу.

— Я скучаю по Лассе, — ответил Лив. — Я не знал своего отца. — Он запнулся, и гнев на его лице погас, а глаза наполнились слезами. — Да, я скучаю по нему, — добавил мальчик охрипшим голосом. — Может, он и не был моим настоящим отцом, но другого я не знал. Я… Он научил меня всему, что я знаю. И Лассе всегда был добр ко мне и Элении, хотя мы и не его дети.

— Вам об этом рассказала мать?

— Она никогда этого не скрывала. Но это не имело значения. Лассе… был моим отцом. Он научил меня плавать и ездить верхом. Подарил мне удочку, помог мне сковать мой первый меч. Почти все, что я знаю, — его заслуга. Кому же еще быть моим отцом, как не ему?

— А теперь он мертв, — мягко произнес Тор. — Мне очень жаль, Лив. Жаль твою мать и тебя самого.

— Ты убил того, кто отнял у него жизнь, — напомнил мальчик.

Даже это Тору не удалось. Громила сбежал…

— Да.

— Но этим ты его не вернешь, — горько прошептал Лив. Слезы градом покатились по его щекам.

— Нет, — ответил Тор. — Но, может быть, благодаря этому тебе легче будет справиться с утратой. Жизнь продолжается, понимаешь?

— Мама тоже так говорит. — Мальчик грустно улыбнулся.

— И она права. Трудно быть взрослым. В жизни каждого человека наступает такой момент, когда он это понимает. Иногда раньше, иногда позже. Хотел бы я, чтобы с тобой это произошло позже, но жизнь не всегда прислушивается к нашим желаниям.

На самом деле она никогда этого не делает.

— Я не настолько мал, чтобы считать своего отца богом, — тихо ответил Лив. Он уже перестал плакать, и на его лице отразились горечь и боль, истязавшие его. Это было еще хуже. — В жизни каждого человека наступает и такой момент, да?

Тор кивнул. Он хотел рассказать пареньку о настоящей жизни, а получилось наоборот.

— Как ты себя чувствовал, когда понял, что твой отец не способен сделать то, что нужно? — спросил Лив.

— Я не помню.

— Значит, ты счастливый человек, Тор.

Хенсвиг удивил их. Невзирая на ранний час, огонь в горне уже горел, а старый кузнец готовил все для начала работы. Угли еще недостаточно прогорели и отливали багряным, а не алым, но на каменном уступе рядом с горном уже были разложены железные заготовки — брусья длиной в руку. Лежали там и недоделанные инструменты, и десяток мечей разной длины. Меха уже раздулись, и сейчас Хенсвиг подливал масло в плоскую каменную кадку, в которой закаливал и остужал железо.

— Мы опоздали! — воскликнул Лив, когда они свернули на улицу, где стоял дом кузнеца. Мальчик ускорил шаг. — Я обещал Хенсвигу помочь.

Тор догнал мальчика и пошел рядом. Сейчас его больше интересовал сам кузнец, а не приготовления к работе. Вид у Хенсвига был невыспавшийся: кожа посерела, под глазами пролегли глубокие темные круги. Вчера Тору показалось, что кузнец просто перепил, но сегодня Хенсвиг выглядел еще хуже, и в его взгляде сквозила какая-то рассеянность.

Тем не менее, когда Тор с мальчиком подошли ближе, его бородатое лицо озарила лучезарная улыбка.

— Вы пришли как раз вовремя. Свентье уже спрашивала меня, куда вы могли подеваться. Она не любит, когда опаздывают к завтраку.

— Прости, — поспешно сказал Лив. — Я не заметил, что…

— Начать день с плотного завтрака никогда не поздно, — перебил его кузнец. — Иди поешь, а потом поможешь мне.

— Я не голоден и…

— Кого ты хочешь разозлить больше, Лив? Меня или мою жену?

Мальчик на мгновение опешил, но тут же смущенно улыбнулся. Хенсвиг подмигнул ему, и парнишка направился к дому.

Тор дождался, когда за мальчиком закроется дверь, и повернулся к Хенсвигу.

— Это я виноват. Я его задержал.

— Знаю. — Кузнец лукаво улыбнулся, давая Тору понять, что знает и о причине этой задержки. — Он славный малыш. Приглядывай за ним и его матерью. Они заслужили покой.