Исторические байки - Карен Налбандян

И немедленно начинает интересоваться теорией тотальной подводной войны.

2. О таране

…Где-то к середине девятнадцатого века из глубокого нафталина извлекают концепцию тарана.

Помните, как у Жюль Верна "Наутилус"?

В реале результаты налицо. Например, в 1866, в сражении при Лиссе адмирал Тегетгофф таранит зараз аж три итальянских броненосца, причём один – топит совсем утонул. Появляется даже особый тип корабля – таран, использовавшийся, например, во времена Гражданской войны в США.

Ну и большинство военных кораблей строятся с учётом возможности тарана – помните, наверное, зуб в носовой подводной части крейсера "Аврора"?

А где-то в начале века двадцатого кому-то приходит в голову выяснить результативность тарана. Научное исследование, типа.

И всё. Потому как, таки да, результативность налицо. За полвека таранными ударами бывает потоплено немало кораблей. К сожалению, в основном корабли – своих. Что логично: до вражеского корабля ещё добраться нужно, а въехать тараном в борт своему – при маневрировании – на раз.

…Впрочем, таранами пользовались и во время Второй Мировой – преимущественно эсминцы против субмарин.

Да ещё у капитана Хары описывается случай, как он протаранил американский торпедный катер – тот только хрустнул. Команда спаслась.

Эпизод войны, но забавный: командира катера звали Джон Кеннеди.

3. Лучшая политика

1864 год. Немецкое судно выброшено на берег у Йокогамы и естественно разграблено.

Для спасения команды прибывает прусский военный корабль, высаживает десантный отряд.

На берегу отряд натыкается на отряд местного даймё.

Как рассказывает потом капитан: "Народу – три тыщи! И все с мечами! И в шлемах! И – в доспехах".

Короче, даймё требует "в ноженьки, в ноженьки ему, душегубцу".

Ну и наткнулась коса на камень – самурайская гордость на прусскую.

Как там в песне – "И запахло летальным исходом".

Тут капитана осеняет: "Слышь, мужик, а ежели я тебе поклон отвешу, какой только прусскому наследному принцу полагается – пойдёт?"

Считать себя прусским наследным принцем даймё соглашается и расходятся все к обоюдному удовлетворению.

4. Я не сто рублей

Англо-германские переговоры.

Кто-то из англичан упоминает Тирпица, как "опасного человека".

Тирпиц отвечает, что за всю жизнь не слышал более высокой похвалы.

Засим следует чеканная фраза:

"Свидетельство о "безвредности", выданное государственному деятелю иностранным противником, отнюдь не является для него рекомендацией также и в его отечестве".

Выбить в бронзе.

5. Про эсминцы

На рубеже XIX и XX веков в Германии идёт гнилой базар по теме "Как бронировать эсминцы". Кораблик небольшой, уязвимый, всё время на переднем крае.

И вот, когда все наконец договариваются, что бронировать нужно целиком, полностью, но так, чтоб ещё на воде держался, появляется адмирал Тирпиц.

И высказывается в том духе, что сколько на эсминец брони не вешай – всё одно у крейсера пушки толще.

А лучшая защита от артиллерии противника (всем конспектировать!) – это торпеда, врезающаяся этому противнику в борт.

Так что концепция держится до середины XX века – небольшой корабль, немного брони, высокая скорость, высокая маневренность и много-много торпед.

А вот после Второй Мировой меняется. Так что современный эсминец по водоизмещению соответствует крейсеру Второй мировой, но, разумеется, значительно превосходит его по огневой мощи.

О Максиме – человеке, пулемёте, самолёте

Как ни странно, пулемёт "Максим" – не самое распространённое из смертоносных изобретений Хайрема Максима.

Самое распространённое орудие уничтожения, придуманное им, и дошедшее до наших дней практически без изменений – обычная мышеловка.

Кроме того, имеется и двухвинтовой самолёт "Максим" (1890) – очень странное сооружение, весом в 3 тонны, работающее на паровой машине и взлетающее с рельсов. К сожалению, летает оно недалеко и "нызэнько-нызэнько" – мгоновенно теряя равновесие и сваливаясь на землю.

Впрочем, изобретателя это не смущает. Он прокладывает ещё одну рельсовую линию – непосредственно над нижней. Сооружение взлетает, отрывается от нижних рельсов и цепляется за верхние – верхней парой колёс. Всё это чудо стимпанка называется "Замечательной Летающей Машиной", позиционируется, как аттракцион и окупает себя в полной мере.

Ну и что ж, что не братья Райт.

Байки о Лысенко

1. Автограф

Говорят, как-то Трофим Денисыч решает автограф у Сталина взять.

Как раз новую книгу выпускает, с разоблачением гнусных морганистов-вейсманистов.

Приносит. Даёт на подпись. И с бьющимся сердцем бежит читать, что ему Великий написал.

Надпись выходит предельно лаконичной:

"А дважды два – тоже буржуазная наука?"

2. Ишак или хозяин

Статью "Генетика" для Большой Советской Энциклопедии второго издания Трофим Денисыч пишет своеручно. Никому не доверяет.

Поэтому, когда доходят до тома на К, печальный опыт у академика Введенского уже имеется. А кто будет писать статью "Кибернетика" ясно и последнему ёжику.

На генетику Введенскому, как и всякому нормальному радиофизику, начхать. Но вот кибернетику жалко, как-никак это уже своё, кровное.

Так вот, в основном издании БСЭ статью "Кибернетика" нет. Стоит заглушка "Кибернетика – см. дополнительный том". А дополнительный том выходит уже во времена вполне вегетарианские, когда про кибернетику уже вполне можно.

"Леди так не поступают"

XIX век, Англия. Готовятся драконовские законы против сексуальных меньшинств.

В конце концов закон представляют королеве Виктории.

И та чеканит: "Леди так не поступают".

Никаких санкций против лесбиянок так и не принимают.

Мордобитие на память

Будущий король Эдуард VIII, в бытность кадетом Дартмутского колледжа, бывает основательно бит однокурсниками.

Начальник колледжа собирает кадетов и просит джентльменов просто объяснить логику своего поведения.

Джентльмены долго мнутся, а потом сообщают, что против Принца Уэльского они, упаси Боже, ничего не имеют, и вообще, God save the king, но, видите ли, Эдичка-то по любому станет королём, а они – капитанами.

И всё, что будет греть им душу в дальних плаваниях – это рассказываемая по двести-какому-то разу история "Как наш командир Его Величеству в глаз засветил".

Байки о королевских автографах

1. Алексей Николаевич

Цесаревич Алексей со сверстниками общается нечасто. В основном это родные и дети слуг.

Как-то дарит он одному из них набор красивых колокольчиков. Зная, что тот увлекается рисованием, Алексей даже открытку пишет, где, между прочим, желает мальчику нарисовать свой подарок.

Но подписаться отказывается.

Потому как бумага с подписью и датой – это уже документ. А документ с пожеланиями наследника престола, скреплённый его своеручной подписью – это уже приказ. Подлежащий беспрекословному исполнению

2. Принц Уэльский

Принц Уэльский (который – не помню, да и не важно), пишет папану, мол, пришли денег, позарез нужно.

Ответ папана приходит незамедлительно. Сколько-то страниц нравоучительного текста, сводящегося к тому что, а) Нужно быть бережливым, б) Используй то, что под рукою и не ищи себе другое.

Ответ сына: па, большое спасибо за совет, так и поступил, денег – залейся.

Знаешь, сколько нонче дают за письмо царствующего монарха?

3. Император Го-Нара

Япония, XVI век. Гражданской войне не видно ни конца, ни края. Самураи увлечённо рубят друг друга при свете "привычных факелов" (эвфемизм Ёсицунэ Минамото, обозначающий близжайшую к месту сражения деревеньку). Крестьяне, устав работать поставщиками "привычных факелов", потихонечку вооружаются и начинают давать сдачи.

Доход в государственную казну не идёт, ибо Япония "не настолько богата, чтоб позволить содержать императорскую семью".

Императору Го-Нара приходится крутиться. Бизнес у него получился – та самая "естественная монополия".

Прохожим автографы продавал. Платили, кстати, вомутительно мало – еле хватало на рисовые пирожки и собачий суп.

И пораженье от победы…

11 августа 1785 года из гавани Бреста выходит в дальнее плавание экспедиция Лаперуза. Вопли "Ура", народное ликование, летающие в воздухе чепчики.

Мрачен только шестнадцатилетний младший лейтенант из Парижской военной школы, потому как жизнь закончена. Провал полный. И ведь почти что взяли в экспедицию, уже и в списках на довольствие поставили, а в последний момент взяли и вычеркнули. Короче, нет в жизни счастья. И чудес тоже не бывает.