Мертвые не умирают - Светлана Алешина

— Да, — нахмурил Олег лоб, — я что-то припоминаю.

— Да не припоминать надо, а тащить дела сюда. Будем сравнивать.

— Ладно, — вскочил Олег с места, — уже тащу.

Карташов исчез за дверью, а Лариса тем временем попыталась вспомнить как можно более подробно события того времени.

Вскоре появился Карташов, который держал в руках две тонкие папки.

— Это все, — довольно кисло заметил он, положив папочки на стол, — дела вроде бы как не закрыты, но ими, по сути, никто не занимается.

— Повышают процент раскрываемости, — ехидно вставила Лариса.

— Тебе смешно, а у нас — план.

— Ладно, давай посмотрим.

Карташов раскрыл папки, и они вместе с Ларисой углубились в изучение материалов. Лариса прекрасно помнила, что, сославшись на заболевшую Настю, она отказалась от ведения дел, и они, может быть, поэтому и остались неоконченными…

— Будем начинать все сначала, — сморщившись, подвела она итог.

— Угу, — без особого энтузиазма вздохнул Олег. — Ты считаешь, что все эти убийства связаны?

— Сам посмотри, — обвела она жестом все три папки, лежавшие на столе. — Директор «Карта», директор «Тарасовских мехов» и директор шестьдесят девятого завода. Почерк — один в один… Кстати, что там насчет фоторобота? Помнится, ты говорил, что он был составлен на основании показаний девочки.

— Да, вот он, — показал Карташов на листок бумаги.

На нем было изображено стандартное, ничем не выдающееся лицо мужчины. Оно было каким-то ненатуральным, чем в принципе страдало большинство фотороботов.

— Но, по-моему, кроме девочки, там были еще и охранники, которые видели в одном из подъездов мужчину. Они его приняли за местного жителя…

— Ты знаешь, Лариса, они исчезли, — удрученно развел руками Карташов.

— Исчезли? А почему ты мне ничего не сказал? — возмутилась Лариса.

— Я хотел, — смущенно ответил Олег, — но у тебя были дома проблемы и ты отказалась заниматься этим.

— Но это черт знает что! — воскликнула Лариса. — Пропал Горин, пропали охранники. Абсурд! Просто Бермудский треугольник.

Она нагнулась к Олегу и посмотрела ему прямо в глаза.

— Я не верю в такое количество совпадений. И этих охранников надо найти как можно быстрее. Да и Горина тоже. По-моему, я видела здесь его фотографию. Вот она.

Лариса перевернула в папке несколько листков и вгляделась в лицо заместителя Влада Стокова, сгинувшего в неизвестном направлении полгода назад.

— Кстати, довольно симпатичный, — отметила она. — И я уверена, что связь между всем этим есть. Вот только какая?

— Ну, предположим, Горин греется сейчас на солнышке на каких-нибудь южных островах, — сказал Карташов. — Кстати, как ты помнишь, вместе с Гориным исчезли еще и деньги с его счета.

— Да, может быть, ты и прав, — задумчиво проговорила Лариса. — Но если он греется на островах, как ты говоришь, то есть некоторые неувязочки.

— Какие?

— Или он не убивал, или он не на островах, потому что последнее убийство произошло совсем недавно.

— Ты всегда была логична в своих рассуждениях.

— Не жалуюсь, — усмехнулась Котова. — Ладно, я думаю, что надо, во-первых, заново проделать все работу по тем делам и проверить все связи Тысина. Завод и две коммерческие фирмы, — она пожала плечами, — странный набор.

— Так что, значит, надо ехать на завод? — спросил Карташов.

— Этим всем мы займемся чуть позже, — возразила Лариса. — Меня сейчас в первую очередь интересует Стас Леонидов. Знаешь ли, своя рубашка ближе к телу. Пока я считаюсь подозреваемой по этому делу, никаких киллеров я искать не буду. Я и так тебе связала три убийства по почерку. Ищи сам.

Карташову нечего было ответить на это, и он лишь кивнул в знак согласия.

— А что касается Стаса Леонидова, то сосед его утверждает, правда, не на сто процентов, что тот занимался стрельбой. — Лариса выразительно посмотрела на Карташова.

— Вот как? — нахмурился Олег.

— Я думаю, тебе нужно проверить спортивные общества в нашем городе, специализирующиеся на стрельбе…

На следующий день Карташов позвонил Ларисе прямо с утра.

— Кое-что есть, — радостно сообщил он. — Мне просто повезло, так как я всего с третьего раза напал на то спортивное общество, которое оказалось нужным. Мне дали адрес его тренера. Почтенный старичок, сейчас уже не тренирует, но приходит в клуб часто. Ему, я так понял, все там рады.

— А чем же занимался наш спортсмен?

— Сначала биатлоном, а потом полностью перешел на стрельбу. Яков Палыч тренирует именно стрелков.

— Едем к нему прямо сейчас! — воскликнула Лариса.

Через полчаса они уже были на пути к Сенному рынку, в окрестностях которого в одном из домов частного сектора проживал тренер.

Яков Палыч оказался почтенным, но в то же время молодцеватым старичком, дружелюбным, улыбающимся. Он приветливо встретил гостей и пригласил их в уже слегка покосившийся от старости домишко. Внутри царила невероятная чистота и аккуратность.

— Это еще моя покойная супруга приучила меня к чистоте, — объяснил хозяин, обводя руками комнату. — А все эти салфетки еще от нее остались. Присаживайтесь.

И он указал на два кресла, таких же древних, как и он сам.

— Так чем могу быть полезен? — перешел он на деловой тон.

— Нас интересует один человек. Он учился у вас, — вкрадчиво начала Лариса. — Может быть, вы помните? Его зовут Стас Леонидов.

— А что? Что-нибудь случилось? — насторожился Яков Палыч.

Лариса сомневалась, стоит ли говорить старику правду, и уже хотела было на ходу придумать какую-нибудь идиотскую историю, но Яков Палыч, будто угадав ее мысли, заметил:

— Не надо только мне говорить, что все хорошо и это праздное любопытство. Вы, — повернулся он к Олегу, — ведь из органов? Я правильно излагаю?

Олег удивленно кивнул головой.

— Как вы догадались? — спросила Лариса.

— У вас совершенно особая осанка, и вообще… — Старик снисходительно улыбнулся. — Я вашего брата печенкой чую.

Карташов хотел было выяснить, каким образом это происходит, но Лариса остановила его, положив свою руку на его, и обратилась к старику:

— Его убили.

— Давно? — Черты лица Якова Палыча заострились, и стали более заметны морщины.

— Нет, это случилось на прошлой неделе, — ответила Лариса.

Яков Палыч вдруг встал и молча вышел на кухню. Впрочем, вскоре он вернулся и принес початую бутылку водки, малосольные огурцы и три стеклянные стопки.

— Негоже человека забывать. Давайте помянем.

Он разлил водку и молча, одним махом выпил. Лариса поморщилась, но, боясь обидеть хозяина, взяла стопку и опрокинула ее себе в рот. Тепло приятно разлилось по телу. Яков Палыч налил еще, но Лариса категорически отказалась, сославшись на то, что она за рулем.

— Стас был очень талантливым, — первым нарушил молчание тренер. — Он не сразу у меня начал заниматься. Я его, можно сказать, переманил. Он биатлоном занимался. Причем стрелял прекрасно, а на лыжах все свое преимущество упускал. Злился ужасно, хоть еще и подростком был. Я тогда его и заметил. — Яков Палыч тяжело вздохнул. — Таких, как Стас, было очень мало, я их всех помню. Поэтому и тяжело вот так терять. Они же для меня как дети.

— А у Стаса был уживчивый характер? — спросил Карташов.

— Да, он прекрасно со всеми ладил, причем одинаково хорошо и с младшими, и со старшими, — ответил Яков Палыч.

— А чем он в последнее время занимался, случайно, не знаете?

— Нет, — покачал головой тренер, — именно его я как-то из поля зрения и упустил. Почти о всех своих учениках я все знаю, а о нем — ничего. Да и не заходил он ко мне уже лет пять, наверное. Я вам сейчас фотографию его принесу. Снимались как раз лет пять назад, может, и шесть, сейчас и не упомнишь все. Мой день рождения был, так многие мои ученики приходили.

Яков Палыч вышел и вернулся с альбомом. Лариса подавила вздох, понимая, что разговор по делу закончился и сейчас начнутся воспоминания боевой молодости — своей собственной и своих учеников.

Однако старик не стал показывать альбом с самого начала, а сразу же открыл на том месте, где была та фотография, про которую он и говорил.

На фоне дома хозяина стояла группа улыбающихся людей.

— Вот это и есть Стас, — показал он на одного из них.

Лариса мельком глянула и остолбенела. У нее непроизвольно открылся рот, и она тут же услышала удивленный вопрос хозяина дома:

— Что-нибудь не так?

— А вот это кто? — шепотом спросила Лариса, указывая на человека, стоявшего рядом со Стасом.

— О, это моя гордость! Это наша легенда. — Яков Палыч даже прищурился от умиления. — Это Андрей Горин.

Карташов при этой фамилии тоже встрепенулся и стал пристально вглядываться в фотографию.