80 лет форы - Сергей Артюхин

– Еще есть инициативы? – переглядывающиеся члены ГКО и генералы ничего не ответили.

– Хорошо, товарищ Берия. Примем ваш вариант. Всем спасибо, все свободны. А вас, товарищ Молотов, я попрошу остаться, – частично просмотренные Сталиным "17 мгновений весны" даром не прошли. – Товарищ Молотов, будем с вами разрабатывать документ о статусе товарищей потомков. И вы, товарищ Берия, пожалуй, тоже останьтесь.

10 июля 1941 года.

Штаб Моторизованной дивизии СС "Рейх"

Пауль Хауссер с самого утра чувствовал себя отвратительно. Последние две ночи ему снились жуткие кошмары. Главными действующими лицами в них были Гитлер и Сталин. В последнем сне глава большевиков на чистом немецком спрашивал, что Пауль предпочитает: быть забитым до смерти, заморенным голодом или повешенным? А Гитлер уговаривал его выбрать голод…

К плохому настроению добавлялось предчувствие катастрофы. Фон Бок ходил весь осунувшийся и был совершенно не похож сам на себя. Что и не удивительно. До срока, данного Гитлером, оставалось всего ничего, а Минск стоял, и сдаваться не собирался. Русские перебросили туда еще несколько дивизий и большое количество противотанковых орудий, значительно усилив оборону. Попытки взять город с налета закончились ничем, кроме больших потерь в технике и живой силе. А окружить его не удалось…

Хауссер вспомнил, как в качестве командира дивизии "Рейх" ходил навещать Гудериана. Тот выглядел ужасно. И дело было даже не в бинтах и синяках, не в гипсе и не в капельнице. Самым страшным для Пауля были глаза танкового гения Рейха. Они были потухшими и безжизненными, словно генерал был при смерти.

Эсэсовец грустно помотал головой, вспомнив, как он спросил о состоянии Гудериана у его лечащего врача. "Стабильное средней тяжести, с тенденцией к улучшению", – это уже тогда удивило эсэсовца. Генерал живой, ну ранило его, ну контузия, но ведь это все пройдет, а мы тем временем победим. И вот в последнем теперь-то Хауссер был не уверен. И понимал причину потухших глаз своего бывшего командира. Если сначала он, было, решил, что это из-за того, что генерал-полковник не сможет принять участие в разгроме Красной армии, то теперь он считал, что Гудериан попросту не верит больше в победу немецких войск. А учитывая обстановку на фронте…

Вчера вечером русские нанесли мощный удар по 24-му танковому корпусу. Тот начал медленный отход. Но приказ на выдвижение на помощь пришел в "Рейх" почему-то только сейчас, когда на часах значилось уже 13-00.

Хауссер был к приказу готов, отдав указание готовиться к выдвижению еще утром. И все еще надеялся, что они успеют помочь. В этом наступлении русские вроде бы не применили свои абсолютно неуязвимые танки, используя лишь только Т-34 и КВ.

Пауль грустно усмехнулся. Еще пару недель назад это были совсем не "всего лишь Т-34 и КВ". Но теперь, после уничтожения "Великой Германии"…

В 13-37 моторизованная дивизия СС "Рейх" выдвинулась вслед 10-й танковой дивизии на помощь 24-му танковому корпусу…

10 июля 1941 года.

Поле неподалеку от деревни Береза.

– Короткая! Огонь! – звон вылетевшей гильзы подстегивает лихорадочный поиск новой цели.

– Цель, справа! – немецкий Т-2, пятясь, пытается уйти с поля боя.

– Огонь! – тридцатьчетверка вздрагивает, и очередной танк фашистов пылает.

Бой идет всего полчаса, но каждая минута кажется вечностью. Советские войска уже побеждают…но окончательно еще ничего не ясно. Части 24-го танкового корпуса Вермахта сражаются отчаянно. И эта конкретная часть, на этом конкретном поле – тоже.

А еще час спустя советские танкисты подсчитывали потери. Результаты были не слишком хороши – с одной стороны, задача выполнена, противник отброшен. Немцы потеряли довольно много танков и пехоты. Но и Красная армия недосчиталась пары десятков машин. Несколько можно починить, но таковых немного…

Уже утром, после боя, лейтенант Голенко узнал, что был на краю гибели. И лишь благодаря одному из Т-34 группы прикрытия остался жив. Ну и благодаря летунам, обнаружившим несколько затаившихся танков фрицев, и вовремя сообщивших об этом группе прикрытия. О том, что это были не летчики, а БПЛА, Никита Голенко не узнал никогда.

11 июля 1941 года.

Лейтенант Андрей Голенко понятия не имел, что еще несколько часов назад в сотне километров от него с фашистами сражался его прадед. Все, что он знал, это то, что вскоре они в очередной раз всыплют немцам.

Андрей уже побывал в нескольких танковых боях этого мира, в том числе поучаствовал и памятном избиении 17-ой танковой дивизии. И ему понравилось! Еще в детстве, играя на приставке в очередной танковый симулятор или в стратегию, он представлял, как громит немцев. Он громил их в воздухе, на земле, на воде, или даже одновременно везде. Но все же больше всего ему нравилось именно танковые разгромы. Усмехнувшись, Голенко-младший подумал, что, наверное, именно эти увлечения и послужили причиной его поступления в танковое училище. Тем более что ему не удалось поучаствовать ни в Крымском конфликте, ни даже в афганском.

Зато теперь-то уж он оторвется! Через несколько часов они атакуют очередную дивизию немцев. И даже не одни, а с помощью местных. БПЛА уже засекли повышенную активность фашистов. Готовятся к выдвижению, а как же. Под Березой сейчас активно давят немцев. Если еще не додавили. А наши парни уже готовятся. Сегодня будет последнее выступление тяжелых РСЗО из будущего. Затем их эвакуируют в тыл. Но этот концерт немцам запомнится и запомнится надолго.

– Командир, вас капитан на связь вызывает, – мехвод танка Голенко отвлек того от размышлений. Андрей залез в танк и переключил линию.

– На связи.

– Значит так, Андрей. Займешь со своими ребятами позицию "двенадцать А", сейчас вам на тактической карте ее указывают, понятно? – Голенко посмотрел на мехвода. Тот кивнул, подтверждая получение данных.

– Получили, товарищ капитан.

– Вот и отлично. Замаскируетесь там, с вами будет еще звено лейтенанта Толкалина, на БМПТэшках. Ваша задача, пропустить мимо себя половину колонны "Рейха". Атака – стандартно, после РСЗО и САУ. Твоя задача – добить выживших в центре колонны, понятно? В другие квадраты смещаться только по приказу. Это чтоб свои случайно не попали, понял? – капитан Удоев был известен за свою любовь к добавлению в каждом удобном случае словечек вроде "понятно", "понял" и иже с ними.

– Так точно, товарищ капитан. Атака по центру, в другие квадраты колонны особо не смещаться.

– Ну ты смотри по тактической, может там кому помощь потребуется или еще чего, это понятно. Рядом с вами, на позиции "двенадцать Б" будет звено Ибрагимова, Толкалин будет прикрывать и их тоже, так что смотри, не влети куда-нибудь.

– Товарищ капитан, когда выдвигаться на позицию?

– Прямо сейчас, Голенко. БПЛА засекли движение фрицев. Часа через три они будут в нужной нам точке. Учитывая, что до позиции вам еще добраться надо, то сам понимаешь.

– Так точно, товарищ капитан. Разрешите выдвигаться?

– Разрешаю.

Полчаса спустя, звено лейтенанта в полном составе замаскировалось в лесу относительно недалеко от дороги. На тактическом экране один за другим зажигались огоньки, подтверждающие готовность танковых рот. Потянулось томительное ожидание.

В 17-07 передовые дозоры "Рейха" показались на дороге. Еще некоторое время спустя, появилась колонна немецких войск. Наблюдая на экране картинку, передаваемую с БПЛА, Голенко злорадно оскалился. Еще чуть-чуть и он вступит в дело. Осталось ждать не так уж и долго. На тактическом дисплее загорелся сигнал начала атаки. Теперь осталось лишь дождаться удара РСЗО и САУ. И лейтенант его дождался.

Чудовищный удар обратил голову немецкой колонны в ничто. Так же, как и ее хвост. Прежде, чем немцы сообразили, что происходит, Андрей уже отдал приказ о начале атаки. Танк, взревев почти двухтысячесильным двигателем, стремительно понесся вперед. Другие танки звена от него не отставали. Впереди показалась колонна, где немцы пытались приготовиться к бою. Сходу прицелившись в Т-4, пытающийся съехать с дороги, Андрей выстрелил. Немецкий танк взорвался. Довернув стапятидесятидвухмиллиметровую пушку, Голенко пальнул из спаренного с ней пулемета в грузовик, за которым пыталось укрыться какое-то количество немцев. Грузовик закономерно разлетелся на куски. Что-то звякнуло по броне. Лейтенант чертыхнулся – он не заметил еще один Т-4, уже съехавший с дороги в кустарник. Еще один выстрел – и очередное детище танковой промышленности Рейха перестало существовать.

Тем временем группа немецких пехотинцев попыталась прорваться к атакующим их танкам, чтобы попробовать забросать гранатами. Они не знали про идущую чуть позади БМПТ. Несколько коротких очередей – и в дивизии СС стало еще на несколько человек меньше.

Бой становился все жарче – немцы стреляли из всего, что может стрелять. Но особого эффекта не замечали – оказалось, что снарядам их пушек на таких расстояниях не по зубам русские танки. Вообще. Подползти с гранатой не получается – БМПТ, да и сами танки активно за этим следят. И что делать в такой ситуации?