Джим Моррисон после смерти - Мик Фаррен

Только теперь Сэмпл начала понимать, как много она забыла из своих похождений на пару с сестрицей там, на Земле, когда они с Эйми раскручивали мужиков на раз. Первое правило для девушки в незнакомом городе: нужно уметь читать вывески и объявления. Второе правило: нужно иметь при себе для начала хоть немного наличности. В загробной жизни, где все прихоти и желания выполняются словно по мановению волшебной палочки, она как-то расслабилась. И если она сейчас не соберётся, то всё может закончиться очень плачевно.

Низко опустив голову, избегая встречаться глазами с прохожими и стараясь держаться как можно дальше от стражей порядка, она быстренько отошла от того места, где появилась на площади и где ещё оставались свидетели её появления, видевшие, что стало с мальчиком и с временным гермафродитом. Но все усилия Сэмпл слиться с толпой оказались тщетны. Люди таращились на неё по-прежнему. Она постоянно ловила на себе любопытные взгляды. Даже торговцы на краю площади, которые уж никак не могли видеть её появления, смотрели на Сэмпл как на диковинного мутанта.

Сэмпл уже начала нервничать:

– Да что со мной, чёрт возьми, не так?

Вроде бы ничего уж такого особенного в ней не было. Одета точно так же, как все. Эти юбки с передником – они тут у всех, у мужчин и у женщин, без разницы. Цвета и узоры могли быть разными, но фасон был у всех одинаковый. У всех – накрашены губы и подведены глаза. И мужчины, и женщины ходили голыми по пояс, хотя некоторые мужчины носили короткие безрукавки с выступающими плечами, как в научно-фантастических фильмах. У многих были декоративные воротники наподобие её собственного, которые действительно различались размерами и количеством украшений – может быть, это был признак богатства или социального статуса. Воротник у Сэмпл был достаточно широким и густо выложен ляпис-лазурью, и если её догадка о статусе и богатстве верна, то эти проклятые пролетарии должны выказывать ей почёт и уважение, а не таращиться, будто у неё две головы.

С одеждой, стало быть, всё в порядке.

– Значит, что-то не так с лицом.

Зеркала у Сэмпл не было, и посмотреть на себя она не могла. Со спины она себя тоже не видела. Хотя она сомневалась, что кто-то успел прилепить ей на спину бумажку с местным некропольским эквивалентом «ПНИ МЕНЯ ПОД ЗАД». Может, её превращение завершилось не слишком удачно и у неё теперь стало три глаза или два носа? Впрочем, проверить нетрудно. Она поспешила к ближайшей витрине и, взглянув на себя, не заметила никаких отклонений. Или каких-то физических недостатков. На самом деле лицо у Сэмпл осталось таким же, как было, разве что вместо обычных прямых волос стали пышные кудри. Боевая раскраска а-ля Клеопатра – так что её догадка насчёт макияжа оказалась верна. Глаза густо подведены чёрным, линии на внешних уголках глаз доходят чуть ли не до середины виска. Тени – имперский пурпур. Чего Сэмпл не ожидала, так это белой перламутровой помады, хотя она видела это новшество и у других женщин, так что вряд ли на неё таращились из-за необычного цвета помады. Так в чём же проблема?

И тут на неё снизошло озарение. У неё нет штрих-кода. Вот блядь. Она замерла перед витриной. Сердце упало. У всех без исключения в этом городе есть штрих-код. Сэмпл выругалась вслух:

– Я, блядь, попала в египетское полицейское государство, и у меня нет документов! Одежда и макияж вроде как прилагаются в комплекте. Но почему нет штрих-кода?!

Мысли проносились в голове с такой скоростью, что голова закружилась. Сэмпл впала в панику. Насколько это опасно – отсутствие кода? Видимо, очень опасно и очень погано, раз все горожане таращатся на неё, как на какого-то ярмарочного уродца. И зачем он вообще, штрих-код? Просто удостоверение личности или что-то ещё? Может быть, это замена денег – татуированные кредитные карточки, на которых основана вся экономика города? Если так, то она крупно влипла. Мало того, что к ней здесь будут относиться как к какому-то диковинному мутанту, так придётся ещё просить милостыню, чтобы не умереть с голоду. Ну, умереть – это сильно сказано, но голодные обмороки – тоже не слишком приятно.

– Ну и что ты теперь собираешься делать, девочка? Ты попала в торговый центр без гроша в кармане.

Хотя краткосрочный план действий был достаточно прост. Все в этом городе красят глаза и губы, значит, здесь должно быть немало магазинов косметики. Есть три варианта: выпросить, потихоньку попользоваться и положить на место или украсть. Найти карандаш для бровей. Нарисовать на лбу штрих-код. Чашку кофе на это не купишь, но хотя бы народ перестанет на неё таращиться. Она быстренько обвела взглядом ближайшие магазины, но в зоне видимости не было ничего, что хотя бы отдалённо напоминало лавку косметики или аптеку. Витрина, в которую она смотрелась, принадлежала, видимо, магазину тканей – в ней были выставлены рулоны разных оттенков «металлик», модных в этом сезоне. Магазины справа и слева от тканей были вообще закрыты. Да, этот пассаж явно давно пережил свои лучшие дни.

Сэмпл пошла вдоль магазинов, отворачиваясь всякий раз, когда навстречу ей шли прохожие, и вообще стараясь привлекать как можно меньше внимания. Она прошла мимо лавки, где продавали какие-то непонятные штуки в глиняных горшках, может быть, даже что-то съедобное, и мимо витрины, где были выставлены замысловатые приспособления наподобие конской сбруи, из кожи и металлических цепей. Сэмпл не знала, что это такое, и не горела желанием узнать. Никаких косметических вывесок вроде не было, хотя если бы рекламное объявление ТОЛЬКО У НАС – БЕСПЛАТНАЯ ТУШЬ ДЛЯ РЕСНИЦ даже и висело прямо перед носом у Сэмпл, она всё равно не смогла бы его прочесть.

Следующий магазин был вообще без витрины. То есть это был никакой не магазин. Отштукатуренная стена густо покрыта неоновыми иероглифами, разноцветными и ослепительно яркими. Сэмпл без труда догадалась, что это такое. Бар – он и в посмертии бар.

У Сэмпл был большой опыт «работы» по барам, хотя так вот с виду не скажешь. Там, на Земле, когда они с Эйми ещё уживались в одном смертном теле, Сэмпл – по ночам, когда сознание Эйми спало сладким сном, – выходила развлечься. Она прихорашивалась, наряжалась, как распоследняя шлюха, от белья до помады, и отправлялась по барам и пивнушкам в поисках моряков в увольнительной, коммивояжёров, в общем, жеребцов всех мастей, – а утром Эйми могла притвориться, что они не доставили ей удовольствия.

В этом некропольском баре пахло немного не так, как в обычном пивном заведении двадцатого века, где пахнет пивом, табачным дымом и крепким пойлом. Запах был странным и чуть сладковатым. Сэмпл не знала, что это может значить, но она знала другое – ей просто необходимо туда войти. Она прошла мимо неоновых иероглифов, открыла дверь, на миг замерла на пороге, глядя в мягкий полумрак, пропитанный алкогольным теплом, и решительно шагнула внутрь.

Из бара донеслось два звучных и гулких удара, похожих на замедленные раскаты грома. За ними последовали быстрые всполохи сине-белого света, как будто кто-то внутри щёлкал фотоаппаратом со вспышкой. Тридцатифутовое полотнище шелка, закрывающее отсутствующую часть стены, внезапно надулось, как парус под ветром. Джим, наблюдавший все это с улицы, поглядел на Саладина.

– Похоже, эти, с Гаити, очень даже неплохо проводят время.

Саладин вздрогнул.

– Ты лучше молчи. Вообще про них не говори.

Сейчас в баре осталась лишь жалкая горстка клиентов, людей и животных. Остальные поспешно ретировались, причём Долгоиграющий Роберт Мур был в первых рядах. В одной руке он держал футляр с гитарой, а другой придерживал шляпу, как будто боялся, что налетит буря. Пёс Эвклид забился под крыльцо, где раньше сидели Джим с Саладином, так что наружу торчали лишь нос да встревоженные глаза. Однако и Док и Лола остались в баре.

Джиму очень хотелось пойти туда. Любопытно было посмотреть, как развлекается эта троица вудушных полубогов. Но самое главное, ему жуть как хотелось выпить. Как это часто бывало там, в досмертной жизни. Тем более после стольких потрясений: слепящий свет, появление вудушных богов, – ему было просто необходимо снять напряжение. Плюс к тому он почти протрезвел и теперь страшно злился, что его блаженное опьянение было нарушено столь бесцеремонным образом. Надо было скорее восстановить разрушенную эйфорию. Единственное, что его останавливало, – это психоз Саладина.

Королева, Барон и Доктор наводили на этого растамана подлинный и неподдельный ужас. Можно было с уверенностью предположить, что ему было известно нечто такое, чего не знал Джим; поэтому Джим решил не спешить.

И всё-таки зов манящего алкоголя оказался сильнее. Джим решительным шагом направился к бару, но остановился на полпути, когда внутри вновь прогремел раскат грома. Эта короткая пауза дала Саладину возможность перехватить Джима.