Мешок неприятностей (СИ) - Евгений Солышко

крепчала, каждый говорил об этом, не слушая, слов, которые говорят в ответ. Не дойдя до дома, где Шкет снимал комнату, они пару раз свалились на не совсем чистую мостовую и изрядно перемазались в пыли и не только в пыли. Подойдя к двери, выяснилось, что Шкет потерял ключи:

— Шкет, будить консьержа среди ночи, это моветон! — Барри почему-то не захотел заходить в дом.

— Но мы не будем спать на улице! — Шкет огляделся по сторонам и пошел в направлении набережной.

— А где? — Барри задал резонный вопрос, стараясь не отстать от нового друга.

— У меня есть друх, и мы перночуем у него!

— Хорошо, когда есть такой друк.

— Я познакомлю вас. Это прекрасный, прекрасный челвек.

Они ещё не раз вывалялись в пыли и грязи, ещё несколько раз посетили совсем поздние кафе и наконец, встали у шикарной двери.

— Ты уверен, что нам сюда? — Барри не ожидал увидеть такой дом.

— Я всегда уверен в себе. Это точно его дом. — И неуверенно добавил — Кажется.

Недолго думая, Барри пару раз грохнул ногой в дверь. Ожидание затянулось. Барри оперся спиной в дверь и, разведя руками, сказал:

— Никого нет дома.

Недовольный голос спросил из-за двери:

— Кто там?

Шкет встрепенулся от подступавшего сна и заорал на всю улицу:

— Откройте, полиция!

Дверь приоткрылась, и в щель стал просовываться самострел, но Барри уже засыпая, навалился спиной на дверь и стал заваливаться внутрь. Пытаясь сохранить равновесие, он ухватился за своего товарища и они одной кучей ввалились в прихожую. Привратник попытался их разбудить, потыкав стволом самострела, но двум приятелям было всё равно. Они уже смотрели свои алкогольные сны.

Пробуждение было мучительным. Количество и качество выпитого алкоголя сказалось на утреннем самочувствии. Каждый поворот головы вызывал головокружение и рвотный эффект. Барри осмотрелся по сторонам, с трудом вращая голову. На просторной постели он лежал без одежды, рядом спал Шкет, в таком же виде. Ночью одеяло сползло на пол и валялось на ковре. Обстановка в комнате была совершенно незнакомой, богатой. Мычание рядом указало на пробуждение соседа:

— А мы где? Кто твой друг, и чем занимается, у него такая богатая обстановка.

— Это твой друг у него и спрашивай.

— Барри, кроме тебя у меня в городе друзей нет. Только старшие начальники. Ты сказал, мы ночевать будем у друга…

— Это ты сказал…

Они в недоумении смотрели друг на друга и пытались понять, как оказались в этом месте. В комнату вошёл слуга в ливрее.

— Госпожа интересуется, угодно ли вам будет принять душ и одеться к завтраку?

Шкет и Барри посмотрели на себя, потом друг на друга. Отёкшие лица говорили о неумеренном приёме горячительных напитков. В это время вошла горничная и поставила поднос с двумя стаканами и кувшином, в котором плескался мутный рассол с одиноким огурцом. Прикрыв себя ладошкой от взгляда горничной, Шкет наполнил стакан и выпил в один присест. Барри завернулся в одеяло и повторил манёвр друга. Слуга проводил их в ванную комнату.

Вернувшись, они увидели вычищенную одежду и обувь.

— Кто эта госпожа?

— Тебе не всё равно? Выспались на шикарной постели, вымылись, одели чистую одежду. Дальше будет видно.

— Шкет, за всё надо платить.

Пройдя по анфиладе комнат вслед за слугой, приятели оказались в обеденном зале. За столом сидела молодая женщина и с улыбкой произнесла:

— Проходите и давайте позавтракаем. Вы меня вчера изрядно удивили.

Усевшись за стол, друзья опустили головы, признавая свою вину.

— Я думала, не случилось ли что-то непоправимое. Особенно когда вы представились полицией. Хорошо ещё, что я спустилась вниз и посмотрела, кто там пришёл. Барри, но вы же не служите в полиции.

— Это я служу в полиции. — Шкет, в смущении, не смотрел на женщину. — Мы шли к моему родственнику, он мэр.

— Слава богу, что вы ошиблись домом. Думаю, вам бы не поздоровилось, если бы вы его разбудили. Да и ошиблись вы достаточно сильно, мэр живёт в трёх кварталах отсюда. Но вы, Барри! Вы, меня не узнаёте?

Барри всмотрелся в женщину и вдруг ахнул:

— Камилла!

— Ну, слава Единому, признал.

— Мне крайне неудобно, мы так поздно и в таком виде завалились к вам…

— Пустое! Завтракайте и ни в чём себе не отказывайте.

Шкет как школьник поднял руку:

— Можно отправить слугу с запиской? Маму успокоить.

Камилла набросала записку и спросила адрес. Слуга бережно взял письмо и быстро вышел.

— Рассказывайте, как вы докатились до такой жизни? — Камилла смотрела на поникших друзей с едва скрываемой улыбкой. Шкет стал рассказывать про перипетии прошедшего дня, про встречу с Барри, про то, как он спас ему жизнь, но когда дошёл до походов по барам и кафе стушевался и замолчал.

— Ну что же вы, продолжайте. Мне чрезвычайно интересно. Я не посещаю такие места, и меня распирает любопытство. У меня множество вопросов.

— Алкоголь не помогает найти ответ, он помогает забыть вопрос.

Камилла весело рассмеялась.

Вошедший слуга доложил:

— Инспектор полиции Моновиль просит частной аудиенции.

Камилла приглашающе махнула рукой:

— Поставьте ещё один прибор.

Шкет вжался в спинку кресла. Ничего хорошего он не ожидал от визита ещё одного полицейского. В комнату широким шагом спешащего человека вошел Жером.

— Уф! — Выдохнул Шкет и продолжил завтрак. Имя своего учителя он знал, а вот фамилию совершенно не помнил.

— Инспектор, прошу, позавтракайте вместе с нами. — Камилла поднялась со своего места и подойдя к инспектору протянула руку для поцелуя.

— Камилла Комтуа? — пытаясь строго говорить начал Жером.

— Инспектор, инспектор! Не нагнетайте обстановку. Пусть мальчики позавтракают, у них был трудный день и не менее трудная ночь.

Камилла замолчала, поняв, что сказала двусмысленность.

— Я их приютила по знакомству, пока они не наделали глупостей по молодости. Вы же и сами были молоды и знаете, как бывает молодость не умерена в словах