Малютка Марго - Лидия Чарская

За столом сидят цветочницы: старшие мастерицы Зина, Ольга и Лиля и девочки-ученицы — Маша, Роза, Геня, Филя и Марго.

Маша — та самая, что лежала в больнице вместе с Марго. Она самая тихая и кроткая из учениц. Роза — спокойная, трудолюбивая и очень аккуратная немочка, дальняя родственница мадам Нешт. Геня, наоборот, лентяйка, проказница. Она часто дерзит не только мастерицам, но и самой хозяйке. Филя — простая деревенская девочка, недавно только приехавшая в город и поступившая к Евангелине Денисовне. Ей чаще всего поручаются кухонные обязанности и уборка комнат. Своей неуклюжестью, растерянностью и недогадливостью она потешает всю мастерскую.

Вот уже целый месяц, как Марго занимается в цветочной мастерской Евангелины Денисовны Нешт. Хозяйка очень ею довольна. Юная француженка своей работой превзошла все ожидания мадам Нешт. Маленькие пальчики Марго, казалось, были прямо созданы для выделки искусственных цветов. У нее выходили такие славные нежные розы, такие воздушные хрупкие лилии, такая красивая сирень, Иван-да-Марья, ландыши и незабудки, что заставляли только любоваться.

Мадам Нешт, глядя на работу Марго, сияла от удовольствия. Девочка оказалась настоящей находкой для ее мастерской. Хозяйка и к Маше стала относиться лучше за то, что та посоветовала Марго поступить в мастерскую. С появлением Марго хозяйка рассчитала одну из мастериц, так как маленькая француженка вполне заменяла ее в работе. Это было очень выгодно для хозяйки: мастерице она платила жалованье, а ученице не давала ни гроша. Евангелина Денисовна была очень скупа и воспользовалась уменьем девочки, чтобы освободиться от лишней и дорогой мастерицы.

Строгая ко всем, хозяйка сразу полюбила Марго. Зато три мастерицы и Геня сразу ее возненавидели. Мастерицы — за то, что Марго являлась причиной увольнения их четвертой товарки, да еще из зависти к уменью француженки. А Геня возненавидела просто за то, что Марго стала сразу любимицей хозяйки, которую сама Геня терпеть не могла. Геня дерзила, грубила хозяйке; хозяйка то и дело ее наказывала.

Но наказания не помогали, и Геня, отбыв их, проказничала, грубила и дерзила снова. Прогнать же Геню из мастерской Евангелина Денисовна не решалась: Геня была очень ловкая проворная девочка. Она знала город, как, свои пять пальцев, и куда бы ни посылали ее, исполняла всевозможные поручения быстро, ловко и умело, как никто другой. Без Гени, казалось, трудно было бы обойтись в мастерской.

Ясное январское утро. В мастерской стало шумно и весело. Работа цветочниц приостановилась на время. Хозяйка куда-то ушла, а ее отсутствием всегда пользуются мастерицы и ученицы. Они побросали работу и не без интереса следят за Геней, которая пристала к простоватой Филе и не дает ей покою.

— Филя, а Филя, — говорит Геня девочке, — что у нас на обед готовится нынче?

— Картошка, стало быть, — спокойно отвечает Филя.

— А хозяйке что?

— А хозяйка кисель будет хлебать.

— Ха-ха-ха! Хлебать — вот так слово! — залились смехом цветочницы.

— А ну вас! — махнула рукой Филя.

— А кисель кто варит? — продолжала допытываться Геня.

— Васса стряпуха, стало быть, — почесывая голову, так же спокойно отвечает Филя.

— А не ты?

— Не я.

— А ты хочешь удружить хозяйке, Филя?

— Хочу, отчего не хотеть.

— Так свари ей сама кисель нынче. Ты знаешь, она его любит больше всего, а удастся тебе угодить ей, так она тебе хорошо отплатит: косынку новую подарит и еще что-нибудь.

— Я сварю, отчего не сварить, — согласилась простоватая Филя.

— Стало быть свари. Только ты, вместо сахару, соли в кисель подсыпь побольше, она с солью страсть как любит, — продолжала Геня.

— Ладно, подсыплю.

— Ну, вот и хорошо! Ложки четыре всыпь на одну тарелку, и косынка твоя. — Филя молчаливо согласилась, ничего не подозревая, и мастерицы покатились со смеху.

— Нет, нет, Филя, не делай этого! — неожиданно крикнула с своего места Марго. — Тебе попадет от мадам. Ты не понимаешь, Филя, что кисель с сахаром вкусно, а кисель с солью гадость, которую никто не может есть. Геня шутит, а ты ей поверила.

— Да, поверила, — тупо улыбаясь, произнесла Филя.

В тот же миг поднялась со своего места Геня и, покраснев от злости, накинулась на Марго.

— А тебя кто просил нос совать не в свое дело, а? Ты всегда сунешься и все испортишь! Покажу тебе как совать нос…

— Маргариточка не может иначе, так как изволит быть хозяйской любимицей, — насмешливо протянула мастерица Зина, которая тоже плохо относилась к Марго, завидуя ее уменью и дружбе с Евангелиной Денисовной.

— Что и говорить, мастерица — первый сорт, из французской школы. Искусница такая, что ни в сказке не сказать, ни пером описать, — заметила в сторону Марго другая мастерица, Ольга.

— Мал золотник да дорог, — протянула по адресу Марго третья мастерица Лиля, и тут же пропела тоненьким голоском:

Маргариточка-цветочекСкромно в поле расцвела.И сама не замечала.Как своей работой сводила всех с ума.

Насмешки сыпались на маленькую француженку.

Марго густо покраснела. Слезы готовы были брызнуть у нее из глаз.

Тогда обычно тихая и кроткая Маша не выдержала и возвысила голос, заступаясь за свою любимую подругу:

— За что вы обижаете Марго? Злые вы, нехорошие! Завистливые вы! Не можете ей простить того, что она лучше всех вас работает, что у нее цветы лучше ваших выходят. Гадкие вы, злые! При мадам вы так не смели бы нападать на нее.

— Ах ты, девчонка! — вскочив со своего места, закричала Зина. — Да я тебя за уши отреплю, если ты…

Она не договорила, потому что как раз в это время раздался в передней звонок. Роза побежала отворять дверь.

Евангелина Денисовна вошла в мастерскую. Разговоры сразу прекратились и все углубились в работу.

Глава XXXVIII

Белые розы. Кисель с солью. Несчастье

— Вот что, — произнесла Евангелина Денисовна, входя в комнату, — я получила очень важный заказ от одного большого магазина. Надо сделать венок из белых роз с зелеными листиками и шипами, точь в точь как настоящие. Я хочу, чтобы цветы делала одна Марго, ветки же и листья сделать поручаю вам, мастерицы. Повторяю, заказ очень важный, надо исполнить его поскорее, а потому приступите к этой работе сегодня же.

— Марго, — позвала Евангелина Денисовна девочку, — смотри, чтобы розы вышли как можно изящнее, Постарайся и отличись. Магазин, заказавший мне цветы, считается одним из лучших в Петербурге. До сих пор искусственные цветы выписывались им из Франции, теперь же магазин хочет на пробу заказать их нам. Так постарайся угодить магазину, очень тебя прошу.

— Я постараюсь, мадам… — произнесла Марго, польщенная и сконфуженная новым вниманием со стороны хозяйки.

Мастерицы многозначительно переглянулись между собой. А Геня пропищала тоненьким голоском:

Маргариточка наша умница-разумница,Про это знает вся улица,Петух да курица,Кот да кошка.Да я немножко…

— Что ты там бурчишь, Геня? — обратилась госпожа Нешт к девочке.

— Я песенку пою. Господи, неужели и песенки нельзя спеть. Вот жизнь-то каторжная! — плаксиво протянула Геня.

— Чем глупости петь, лучше ступай на кухню да поторопи Вассу с обедом, — строго обратилась к ней хозяйка.

Той только и надо было этого. Она быстро вскочила с места и кинулась за дверь.

Обедали все вместе. На почетном конце сидела сама хозяйка; по обе стороны ее помещались мастерицы и девочки. Подавала обед Васса, ей помогала Филя.

Хозяйка была сегодня довольна и приветлива, что случалось с ней довольно редко. Радовал ее и выгодный заказ большого торгового дома и возможность поручить этот заказ Марго, которая, по предположению Евангелины Денисовны, могла вполне успешно выполнить его.

Подле хозяйки, на стуле, сидел большой белый сибирский кот Нини. Этого Нини Евангелина Денисовна любила и берегла пуще глаза. Не раз попадало той или другой девочке за то, что те не давали вовремя молока коту, или ненароком наступали ему на лапку, на хвост, либо спугивали Нини с места. Нини был настоящим царьком в цветочной мастерской мадам Нешт. В то время, как цветочницам было строго-настрого воспрещено подходить к столу, где лежали материи для выделки цветов, с грязными руками, Нини мог спокойно, когда ему вздумается, расположиться на кусках бархата, атласа, шелка и кисеи. И ел он с одной тарелки с хозяйкой и спал на одной подушке с Евангелиной Денисовной.

— Никто не смеет обижать Нини. Кто попробует сделать это, тот будет иметь дело со мной, — не раз строго говорила цветочницам мадам Нешт. Филя была специально приставлена в няньки к Нини.