Золотой Рассвет - Ната Чернышева

— Ее внешние параметры очень уж подходят под описание синдрома Тойвальми, — неохотно пояснил Лилайон. — Худоба, небольшой рост, походка, на одной руке три пальца, на другой — пять. И эта одежда, хм.

— Дети с синдромом Тойвальми умственно неполноценны, — заметил Ми-Грайон. — А у Эллен ди Сола, если вы обратили внимание, первый ранг.

— У терран есть схожее генетическое нарушение. Они называют его синдромом Дауна, — сказал аклидан. — Причина та же — нерасхождение хромосом. Но телепаты вполне успешно излечивают умственную неполноценность серией возводящих ментокоррекций, затрагивающих базисные основы личностной матрицы. Почему бы им не опробовать свои методики на синдроме Тойвальми?

— Вы подозреваете клан Тойвальшенов в нарушении законов Генетического Контроля? — заинтересованно спросил адмори.

— Подозреваю? — удивился Лилайон. — Я уверен! Только весомых доказательств у меня нет. Не стоит недооценивать Лэркен Тойвальшен — она очень умна и очень осторожна. Так что нет у меня ничего, за что можно было бы официально зацепиться. К сожалению.

— И когда вы впервые это поняли?

— Впервые? Пожалуй тогда, когда Лэркен Тойвальшен, пренебрегая рекомендациями врачей, слишком затянула с отъездом в лан-лейран своего клана, и ей пришлось донашивать вторую беременность здесь, на Содатуме. Долгое пребывание в криостазе не сказалось на ее репродуктивных способностях, к тому же барлума сама хотела детей. За порогом времени остались у нее сын и трое дочерей; она хотела смириться с потерей. Первые роды прошли успешно, но во второй раз забеременела она тройней. И, несмотря на свое положение, продолжала вести активный образ жизни. Во время одной из деловых встреч начались преждевременные роды, чего, в принципе, следовало ожидать! Планетарный госпиталь Содатума оказался ближе, чем медцентр лан-кайшена. Сохранить беременность не удалось. Детей поместили в искуты, где они и находились до конца срока. Мальчиков удалось спасти. Девочка погибла. Впрочем, у нее был синдром Тойвальми, так что она все равно не выжила бы.

— Насколько мне известно, — сказал Ми-Грайон, — у терран операция по переносу плода в искут настолько отработана, что практически во всех случаях, за редчайшим исключением, проходит со стопроцентным успехом. Причем не зависимо от срока беременности.

— Верно. Но, согласитесь, нет и не может быть никакой совместимости между нашими расами! Условия развития эмбриона разнятся по сотне параметров, не меньше! А искуты оказались перенастроены слишком быстро. Это очень специфичные аппараты, они сложны в эксплуатации, используются с единственной узкоспециализированной целью и не имеют аналогов в нашей медицине. Как, интересно, можно было провести сложнейшую, кропотливую настройку в такие сжатые сроки, — буквально на моих глазах, если честно! — если подобная работа не проводилась раньше в ходе каких-либо запрещенных экспериментов?

— А геном детей вы анализировали?

— Да!

— И?

— Следы явного вмешательства отсутствовали. Но это еще ни о чем не говорит! Главе клана вовсе не обязательно участвовать в запрещенных экспериментах. Проверить же всех детей у тех Тойвальшенов, кто посещал Содатум хотя бы по одному разу нереально. К тому же необходимо четко и убедительно обосновать саму необходимость такой проверки, а это практически невозможно без подкрепленных фактами обвинений.

— А кто занимался настройкой искутов?

— Главный врач планетарного госпиталя доктор Дженнифер ди Сола. Настраивала аппараты она интуитивно, пользуясь психокинетической составляющей своей паранормы. Но, тем не менее, так и не сумела она ясно и четко описать весь процесс, и повторить операцию на другой пациентке отказалась. Лэркен же Тойвальшен продолжала с нею общаться. Неоднократно приглашала к себе в Дэльпафкирп. Сама навещала ди Солу в ее частной клинике на Алокаменном полуострове. Кстати, на том же самом полуострове находится филиал "Ганимедс Клонэйд Корпрорейшн".

— Ольмезовский, — понимающе сказал Ми-Грайон.

— Вот именно. Очень жаль, что вы не допустили его к совместной работе над проблемой алой лихорадки! Он был бы у меня на виду. И рано или поздно как-нибудь, чем-нибудь себя бы выдал.

— Я не могу изменить свой приказ, — извиняющимся тоном произнес адмори. — Но я обещаю вам провести собственное расследование.

— Было бы неплохо! — согласился Лилайон. — Но не забывайте о трагической кончине вашего предшественника, Клаверэля Ми-Грайона.

— Не вижу связи, — сказал Ми-Грайон. — Его курьер исчез во время прыжка к Граэтаммари. Ненадежность навигационной системы — плата за быстроту и скорость курьерских кораблей. Но все же процент несчастных случаев недостаточно высок, чтобы полностью отказаться от этого вида транспорта. Бедняге просто не повезло, вот и все. К тому же он исчез на внутренней территории клана. Вот если бы его звездолет не вышел в субсвет после прыжка из пространства терран…

— И все же помните об этом, — упрямо проговорил Лилайон. — Иначе, вполне возможно, кому-то придется расследовать несчастный случай… с вами!

— Надеюсь, что до этого все же дело не дойдет.

Они расстались. Аклидан вернулся в здание госпиталя, Ми-Грайон пошел к своему глайдеру, собираясь вернуться в лан-кайшен. Неслышной и неощутимой тенью следовал за ним его брат-воин, Арэль.

Слабый ветерок шелестел в черных кронах деревьев, тихо журчала подсвеченная вода в фонтанах, воздух дышал предрассветной прохладой. Возле одного из фонтанов стояла неподвижно Лэркен Тойвальшен — черный силуэт, четкий на светлом фоне рукотворного водопада. Она никак не отреагировала на появление своего недруга. Выражение ее лица было очень странным. Ми-Грайон прошел было мимо, потом не выдержал, вернулся.

— Что с вами, уважаемая? — спросил у нее Ми-Грайон. — Вам плохо? Может быть, вызвать врача?

— Не надо, — угрюмо буркнула барлума. — Хуже, чем сейчас, мне уже не будет.

Адмори поджал губы, испытывая сильное желание развернуться и уйти. Он не выносил женских слез, потому что не знал, что в таких ситуациях следует делать. Но… Лэркен Тойвальшен и слезы?! Это было самое невероятное, невозможное, неправдоподобное сочетание!

Он сделал знак своему охраннику-брату отойти в сторону. Тот подчинился — с сильным недовольством.