Усталая смерть - Михаил Март

Один из таких городков походил на пчелиные соты, так как делился на определенные зоны внутри собственной необъятной территории, и каждая ячейка имела охрану и свою систему пропусков. По зеленой карточке можно гулять по всем участкам без ограничения, желтая запрещала входить в зону «А», синяя — выходить из зоны «А», белая открывала доступ только в зону «Б», которую называли административной, и так далее и тому подобное. Тут даже имелись свой детский сад, школа и поликлиника. Одним словом, целое государство в государстве. Не каждый здесь имел собственный коттедж. В некоторых жило по десять человек в пяти комнатах. Эти люди называли райский уголок ГУЛАГом, а себя — узниками, заложниками или рабами. Сейчас нет смысла останавливаться подробно на деталях. Рано или поздно они сами всплывут на поверхность.

В небольшом двухэтажном коттедже, на воротах которого стояла цифра один, а у калитки дежурили два вооруженных охранника, проходило небольшое совещание, где решались мелкие внутренние дела, из чего следовало, что проводилось оно руководством среднего звена.

У камина в уютной обстановке сидели три человека. Мы уже встречались с ними раньше. Семенова Григория Ефимовича, бывшего полковника ФСБ мы помним еще по Саратову. Это он делал заказ на кокаин, а здесь под его руководством находилась целая сеть отделений, в том числе и охрана. Елена Андреевна Приленская руководила одним из филиалов в Москве. Это она отбирала женщин в «проектном бюро» и оформляла их на работу. Конечно, начальник кадров не ее призвание. Приленская — кандидат медицинских наук, психиатр и великолепный психолог. Она умела не только общаться с людьми, но и внушать им то, что считала нужным. Так что никто лучше нее с подобной работой не справился бы. Третьим у камина был молодой человек лет тридцати пяти. Василия мы знаем как опекуна бывшего подрывника, а ныне инвалида Алексея Белоусова. Ничего особенного он собой не представлял, кроме того что страдал шизофренией в легкой форме, мнил себя великим стратегом, ненавидел весь мир, но при том имел все же незаурядный ум, прекрасно разыгрывал из себя наивного дурачка. За ним приходилось приглядывать, но очень осторожно. Василий был человеком крайне подозрительным, но твердо знал свое дело и всегда добивался поставленной цели, за что его и ценили.

В данную минуту Василий отчитывался о проделанной работе:

— Нет, конечно, Белоусова убирать мы не будем. Во-первых, в нем заложен огромный потенциал и он может принести еще немало пользы. То, что он назвал «Братом-3», разнесло на мелкие частицы неприступный бастион известного всем члена правительства. В порошок! Стер с лица земли. Чудовищная смесь. Сейчас он ее совершенствует. И я уверен, что следующий вариант будет еще круче. Двести граммов смеси имели такую разрушительную силу. А если чемодан, а не пачка из-под масла? Сдал его в камеру хранения на вокзале — и ни поездов, ни вокзала, ни района.

— Вокзалы твой бзик, Вася? Угомонись, — махнул рукой умудренный опытом бывший чекист. — Твой Белоусов не только гений-химик, но и носитель информации. А мы рисковать не имеем права.

— И кому он сдаст ценную информацию? Одинокий, всеми забытый, никому не нужный и обиженный государством инвалид? У него нет друзей, жены, невесты, родителей. К тому же он находится под моим контролем и считает себя вполне свободным человеком. Он очень ценит свою лабораторию и работает целыми днями, делая перерыв на девочек из вашего клуба. И главное, он заинтересовался машинкой (Василий глянул на часы) уже ныне покойного профессора Воротникова. А если ему удастся создать свой аналог?

— Ты показывал ему чертежи? — строго спросил Семенов.

— С его мозгами можно и без чертежей обойтись. Так даже интереснее. Пусть парень работает.

— Ладно, Вася. Только тебе придется вовлечь его в игру. Не ты, а он сам должен управлять кодами компьютера. Пусть понимает, что он делает. Страх перед возмездием может сдерживать людей куда сильнее, чем угрызения совести.

Слова Приленской прозвучали убедительно, и Семенов с ней согласился.

— Он уже видел плоды собственной работы. Не я же делал взрывчатку.

— Теперь доверь ему всю работу, а сам лишь контролируй.

— Думаю, что у нас все получится. Не беспокойтесь. Белоусову надо отдохнуть пару дней. Выделите мне двух девочек. Парень заслужил благодарность.

— Хорошо. Иди в третий корпус,— пробормотал полковник. — Я позвоню, и тебе подберут подходящий товар.

Василий встал, взял с кресла пальто и вышел из комнаты.

Разговор продолжали вдвоем.

— Кажется, у тебя опять появилась вакансия? — спросил Семенов.

— Да, Гриша. И меня это начинает беспокоить. Я чувствую волнения, происходящие в душах моих жриц любви. Уже не однажды ко мне обращались люди из органов.

— Никто из твоих подопечных не живет в одном районе, Леночка. И приходят к тебе менты с разных концов Москвы. Это же проформа. Никто пропавших без вести не ищет. Да, работала такая, ну и что? Уволилась, и я о ней ничего не знаю. Все. Вопросов больше нет.

— А коли копнут?

— Кто? Хозяева твоего округа пользуются нашими услугами. А у нас на них заведены досье потолще тех, что имеются в уголовных делах, да еще с картинками и звуковым сопровождением. Тебе даже адвокат не понадобится. А опера пусть ходят. Им нужно поставить галочку о проделанной работе. За четыре года нашей деятельности ни одного серьезного прокола. Наша империя непотопляема. Через наши руки прошли практически все сильные мира сего и их жены. Тебе ли не знать, что такое половой инстинкт. Фрейда, поди, наизусть знаешь.

— Однако Властелину посадили, несмотря на ее высокопоставленных клиентов.

— Неудачное сравнение. Финансовая пирамида совсем другое дело. Безграмотная баба решила заработать. А у нас целая система. Что она знала о своих клиентах? Ничего. Потому молчала и выжила. Они потеряли деньги, но сохранили лицо. У нас никто лица сохранить не сможет. Полный крах! Конец! Вспомни человека, похожего на генерального прокурора? Какая власть? Стерли с лица земли в считанные часы. И потом, твои девочки сами ставят свои подписи под договорами и знают, на что идут. Бывший в употреблении товар. Ничего стоящего. Те, которых привозят в клуб со всей России,— вот это товар. Но и риск серьезный. Лаврентий Берия мог позволить себе хватать баб с улицы безнаказанно, а потом вышвыривать за дверь. Мы действует теми же методами. Но от нас уйти можно только в могилу. Нет свидетеля — нет доказательств. Нет трупа — нет уголовного дела.

В дверь постучали, и заглянул один их охранников.

— Григорий Ефимыч, приехал один из ваших контролеров. Назвался Масимычем. Хочет вас видеть.

— Странный визит. Им запрещено сюда приезжать. Ладно, зови.

Охранник скрылся.

— Кто это? — спросила Приленская.

Она знала Максимыча, но сделала невинный вид.

— Кажется, его хозяин рекомендовал. Надежный мужик. Контролирует работу киллеров, обеспечивает им отход, а в случае провала убирает и их. Законы системы. Мы только что об этом говорили.

Дверь открылась, и на пороге появился мужчина лет пятидесяти, совершенно лысый, с одутловатым лицом и тяжелыми мешками под глазами. Трудно себе представить, что такая личность могла быть кем-то рекомендована.

— Инструкции нарушаешь, Максимыч?

— Вынужден, Григорий Ефимыч. — Он глянул на присутствующую элегантную даму. — Я могу говорить?

— Можешь.

Максимыч и Приленская сделали вид, будто не знают друг друга.

— Известный вам Бешеный Баран выполнил сегодняшнее задание с нашей подстраховкой, но выяснилось, что он находится в разработке у ментов. Это его предположение, но я думаю, что оно имеет под собой основание. Баран имеет хорошее чутье. А предыдущее задание он выполнил не очень чисто. Обстоятельства сложились не в его пользу. Я полагаю, он свое отработал.

— Зачем с такими мелочами идти ко мне? Не знаешь, что делать?

— У него задание на ликвидацию вдовы министра. Он с ней уже встречался и вошел в доверие.

— Я понял. Пусть выполняет. Игорь не вернулся?

— К утру будет. Сейчас он еще в поезде.

— Если Стас на контроле, то только Игорь сможет снять его после исполнения работы. Подключи его к делу. Барана они хотят взять с поличным. У них нет доказательств, потому и пасут его. Игорю надо вклиниться между ними в самый неожиданный для всех сторон момент. Впрочем, его учить не надо. Жаль, что наша легенда с маньяком потерпит крах.

— А может, и сработает.

— Каким образом?

— Может один из мужей его жертвы отомстить маньяку?

— Ты считаешь, что с Бешеным Бараном может справиться обычный обыватель?

— Не обычный. Человек, потерявший жену и знающий убийцу. Может, он год вынашивал свой план.

— Ладно. Обсуди свою бредовую идею с Игорем. Может, и сообразите, как поинтереснее обстряпать эту историю. Иди.

Максимыч исчез.

— Ты еще и спектакли с маньяками разыгрываешь? Гриша, зачем тебе это, после тридцатилетней службы в контрразведке?