Операция начнётся в полдень - Олег Красин

— Конечно, взаимно! — отозвался Усольцев, усмехаясь про себя внезапной податливости начальника колонии.

КПП располагалось неподалеку от административного здания. От него в обе стороны широкими полосами шли столбы с колючей проволокой. Зеленые большие ворота, через которые на территорию колонии заезжали машины, были наглухо закрыты. За КПП собственно и начиналась зона.

Дежурный по КПП, который, видимо, и был Антом Семеновичем, сразу предоставил комнату и вызвал не беседу нужных контрразведчикам людей. Покашливая в кулак, он вытащил две пачки сигарет и отдал их Усольцеву, чтобы легче было наладить контакт при разговоре.

Перед выездом Усольцев ознакомился с материалами, относящимися к вербовке трех источников. Для поставленных целей он отобрал двух помоложе.

Первым привели худощавого бритого парня с бегающими неприятными глазами. Увидев на столе пачку сигарет, он по лагерной привычке взял их без спроса и попросил закурить. Куроедов зажег огонь в зажигалке, поднес к сигарете.

— Ну что, гражданин Грачев, — сказал он ровным тоном и Усольцев отметил про себя, что Куроедов уже приобрел опыт общения с местным контингентом, держался спокойно, уверенно, — сможете нам помочь?

Грачев глубоко затянулся.

— А что надо делать, граждане начальники? Завалить кого или на гоп-стоп взять?

— Да ничего особого, — вступил в разговор Усольцев, — надо одному человеку сказать, что у вас есть подельники готовые продать оружие.

— Стволы, значит? — Грачев снова затянулся и практически в две затяжки выкурил сигарету. Потом без перерыва взял новую.

— Да, — подтвердил Усольцев, — затем этого человека, если он согласится купить, надо отвести к другому, который тоже будет отсюда. А там уже наша забота.

На лице Грачева забегали глаза.

— Чё я с этого буду иметь, начальник? Мне надо телок, пойла побольше, да колеса — поторчать. А может и срок скостят?

— Насчет срока сомневаюсь, это ты загнул! — усмехнулся Куроедов и румянец выступил на его щеках, — но какие-нибудь послабления в режиме мы сделаем.

— Когда надо начинать?

— Скоро, гражданин Грачев, скоро, — ответил ему Усольцев.

Потом привели заключенного по кличке «Бес». Усольцев предложил ему то же самое, что и Грачеву и, в общем-то, долго уламывать того не пришлось. Однако, едва узнав, что он будет работать в паре с Грачевым из второго отряда, Бес переменился в лице.

— Я с ним работать не буду.

— Чего так? — удивился Усольцев.

— Да он же опущенный, гребень, петух. Я с ним работать не буду, а то сам зашкварюсь.

Чтобы не обсуждать эту тему и не тратить время попусту, Усольцев отправил Беса назад в свой отряд и за неимением других вариантов вызвал на беседу третьего источника — зека по кличке «Калина».

Это был небольшого роста сорокалетний мужчина, имевший много наколок на руках. Усольцеву он почему-то сразу не понравился, с первого взгляда. Он чувствовал затаенную злобу, внутреннее отторжение, впрочем, тщательно скрываемое. Если бы подполковник не знал, что перед ним сидит завербованный уголовник, который добровольно сотрудничал с органами контрразведки, то подумал бы, что к нему на беседу привели какого-нибудь лагерного авторитета, пахана.

Однако делать было нечего и Усольцев, осторожно прощупывая, завел разговор. Он, не вдаваясь в детали, объяснил, что должен сделать Калина и пообещал, что поспособствует облегчению его пребывания в колонии. Калина все понял и согласился с предложением без особых раздумий. Голос его был неприятный, резкий.

Он взял со стола пачку сигарет и попросил еще, для братвы. Куроедов достал из кармана и отдал ему две пачки, запасенные заранее перед посещением колонии.

В общем, дело было сделано. Они попрощались с дежурным офицером, и, не заходя к начальнику колонии, поехали назад, в Уральск. По дороге не разговаривали, обсуждение при водителе оперативных дел не практиковалось.

Немного укачивало. Усольцев только смотрел на дорогу, иногда переводя взгляд по сторонам, где мелькали, безостановочно проносясь мимо, стройные зеленые сосны. Он протянул руку и включил автомобильное радио. Зазвучала песня Аллы Пугачевой «Любовь похожая на сон», которая ему нравилась.

Усольцев был доволен и благодушно улыбался. Все сложилось удачно, поездка оказалась не пустопорожней, а звучавшая песня еще больше поднимала настроение. Он хотел поблагодарить Куроедова за помощь и для себя решил, что обязательно будет ходатайствовать о его поощрении. Оглянувшись назад, чтобы похвалить Куроедова, Леонид Петрович увидел, что тот безмятежно спит. Капитан откинулся назад, на автомобильное сиденье и распустил губы, как дети во сне.

Была суббота, предпраздничный день. Цыганков проснулся поздно, но все равно вставать не хотелось. Иногда приятно полежать просто так, вытянувшись на кровати всем телом, ощущая радость ничегонеделанья. Не надо спешить на службу, не надо встречаться с агентами, объясняться с начальством. Впереди были длинные выходные, которые он хотел провести с семьей.

Наташа уже встала и что-то делала на кухне, оттуда доносились разные звуки, вкусные запахи. Мальчики еще спали.

Сегодня они задумали пойти в зоопарк, потом в кафе и поесть мороженого. Дети всегда любили эти совместные походы вместе с родителями — жалко, что они случались так редко.

Александр начал припоминать, когда они последний раз собирались вместе. Пожалуй, это было в начале мая, на даче у родителей жены. Они тогда приехали помочь посадить картошку, а после работы попарились в баньке и, как водится, выпили вместе с тестем. Мальчишки тоже помогали в меру своих сил — подтаскивали ведра с картошкой, которые теща, накладывала полупустыми, чтобы они не надорвались. Тесть поглаживал седые усы, и довольно приговаривал:

— Смотри, какая смена растет, одно слово, внуки, не какие-нибудь там девчонки.

Из кухни показалась голова Наташи:

— Саша, ты вставать-то думаешь? Детей тоже пора поднимать, надо еще убраться в квартире.

Цыганков бодро поднялся, умылся по старой привычке под краном холодной водой, докрасна растерев жестким махровым полотенцем свое тело. Поиграл мускулами перед зеркалом. Оставшись доволен собой, он пошел будить мальчишек. Те поначалу не хотели вставать, так же как и отец, но когда он напомнил о запланированном походе в зоопарк, всё изменилось.

И утро завертелось как юла, которую безостановочно запускала чья-то рука.

Они вместе с мальчиками по-военному быстро убирались в квартире под бдительным взглядом Натальи, которая, пользуясь случаем, неуступчиво заставляла их переделывать уже сделанное.

Потом пошли в зоопарк. Своего зоопарка в городе не было, поэтому летом обычно приезжали гастролирующие, вместе с цирком Шапито.

Несколько рядов с клетками расположилось возле входа в центральный парк. Некоторые из зверей дремали на солнце, другие безостановочно ходили внутри клеток, видимо, возбужденные видом разновозрастных посетителей. Легкий ветерок разносил запах животных, их испражнений, своевременно не вычищенных до приема посетителей. Этот запах причудливо смешивался с запахом жареной кукурузы и сосисок, которыми торговали в ларьках неподалеку.

Цыганков ходил вдоль клеток с животными, с интересом наблюдал за представителями фауны, среди которых были довольно экзотические для Урала. С не меньшим интересом он следил и за своими детьми, смешавшимися в толпе со сверстниками. И те и другие были абсолютно непосредственны, естественны, как бывает естественной дикая природа.

Рядом с мужем ходила Наталья, откровенно скучая, но делая вид, что ей тоже интересно. Она как-то признавалась, что никогда не любила животных, и это было удивительно, с учетом того, что её родители всегда держали живность — и дома, и на даче. На одной из дорожек они встретились с другой семьей, так же бродившей от одной клетке к другой. Молодая женщина приятной наружности шла с двумя девочками и мужем. Те немного отстали, и женщина почти столкнулась с Натальей.

— Извините! — пробормотала она, а Наталья с удивлением вдруг увидела, что женщина, посмотрев на Цыганкова, немного смутилась.

Ревность сразу проснулась в ней. Александр сделал вид, что ничего не произошло, он только сдержанно кивнул головой, и они прошли мимо.

— Кто это, ты её знаешь? — вполголоса спросила жена Цыганкова, злые огоньки зажглись в её зеленых глазах.

— Встречались где-то, она вроде в милиции работает, — флегматично ответил Цыганков.

— Ты еще скажи, что ты член её кружка — перефразируя известный анекдот, произнесла Наталья, — так и знала, что твоих бл. ей увижу, хоть и не выходи никуда с тобой.

— Наташа, Наташа! — укоризненно произнес Цыганков, оглядываясь и проверяя, чтобы их разговор не услышали дети, — вечно ты из мухи слона делаешь. Эта женщина работает в милиции и больше ничего, ей богу! Я знаю её по работе. Да и зачем она мне — у меня же есть ты!