Цикл Скорпиона-4. Вектор Пути. - Степан Мазур

- Да. За тарелкой. В тайге всё пригодится.

- Ты понятия не имеешь, какую ценность для науки она имеет, - начал было Дмитрий.

Сёма сделал просящие глаза, как щенок у стола хозяина за лакомый кусочек.

- Я же верну. Туда и обратно. Честно. Вы же не сильно её порезали? Запчасти на месте?

- На месте. Её невозможно порезать. По-крайней мере нашими методами. Едва внутрь забрались. И то лишь два раза. «Дверь» открывается только под воздействием сильнейших электромагнитных полей. А это весьма энерго-затратно. Даже для Космодрома. Знаешь, какой потом счёт пришёл?

- Я оплачу. Но вы ошибаетесь, она открывается не только под воздействием электромагнитных полей.

- А что ещё? – Приподнял бровь Дмитрий Александрович.

- Простой приказ мозга, - улыбнулся Сёма. - Но каждому своё. Можно и магнитами, наверное. Не пробовал. Я не до конца понял принципы управления. Мне волевой посыл приятней и доступней, это вы все тут извращенцы от науки.

- Как ты можешь её брать, если даже не совсем понял, как ей управлять! А вдруг разобьёшь…ся?

Разволновавшись, Дмитрий уронил рюмку. Коньяк и стекло разлетелись-разлились по белому полу.

- Ты был не в себе! – Не обратил внимания на потерю отец. – На сильном эмоциональном подъёме. Возможно, это разблокировал некие участки в мозгу, что позволило…

«Рассказать ему о пришельце? Нет, и так весь на нервах», - быстро прикинул Сёма.

- Ты сейчас тоже не в себе немного, но это пройдёт, папа. Хомо обыкновенный ещё долго не сможет управлять чем-то подобным. У человека слишком много блоков в голове, что на эмоциях, что в состоянии аффекта. А я часть снял. Ну, меня ещё в детстве уронили, потом ещё попинали для порядку, но я вспомню, как управлять, не переживай.

- Да зачем она тебе?! Ты прекрасно знаешь, где купол… брата.

- Дело в том, что тарелка генерирует поле, опрокидывающее физические законы. Я думаю, это поле поможет мне пробить купол. Я же пытался сам, не получилось. А сейчас надо, отец, надо. Время такое, что всё нужно и сразу.

Дмитрий прищурился, не столько вслушиваясь в болтовню блондина, сколько в общий смысл.

- То есть ты знал о поле и нам ничего… А мы тут года…

«Если вам всё рассказывать – поседеете. Я же берегу тебя, отец. Зачем тебе знать, что находится на другой стороне Луны?».

- Да вы хоть смогли её «завести»? – Обронил вслух Сёма.

Дмитрий опустил голову, словно провинившийся ученик, тихо ответил:

- Нет.

- Вот. Так что учиться вам ещё и учиться… Пап, скоро верну. Где она? В катакомбах?

Блеск в глазах голубоглазого сына так просто не возникал. А когда возникал, Сёма по обыкновению начинал чудить. И эти причуды странным образом открывали перед ним некие новые возможности, разобраться в которых не представлялось возможным всему научному отделу Антисистемы. Чаще просто принимали как есть.

- Я…покажу, - смирился Дмитрий с потерей самого важного экспоната своей научной выставки.

Быстро побрели по помещениям, свернув к лифту. Кабина доставила под землю. Автоматизированная охрана проверила и перепроверила. У последней двери, не до конца доверяя автоматике, дежурили двое охранников.

Дмитрий перекинулся с ними парой слов, и дверь распахнулась, зажёгся свет по всему периметру обширного помещения.

Она стояла посреди просторного зала. Старая Сёмина знакомая, вокруг которой за последние несколько лет только сегодня не суетились люди в халатах, ставя бесконечные опыты, тестируя, измеряя, проверяя и перепроверяя, едва ли ни пробуя гладкую поверхность на вкус.

Серебристый сплав чуть заметно блестел. Он не отражал света ламп, скорее излучал свой, но слишком слабый, чтобы разогнать что-то большее, чем сумерки.

- Ладно, лети, - вздохнул Дмитрий. – Запустишь, и я вскрою потолок.

«Надо будет придумать какую-нибудь альтернативу асфальту над головой, если он будет летать на ней больше чем раз. Не сомневаюсь, что запустит. Сёма полон причуд», - додумал Дмитрий Александрович.

- Я быстро, пап. Туда и обратно. Моргнуть не успеешь. - Кивнул отцу Сёма и подбежал к летающей тарелке.

Секунд десять блондин просто стоял рядом, видимо пытаясь что-то вспомнить. Дмитрий видел только спину и склонённую голову. Потом рука коснулась металла и… дверь открылась.

- М-да, придётся переоборудовать короб под ангар, - хмыкнул отец.

Сёма махнул на прощание и исчез внутри. «Дверь» тут же закрылась. Это словно был живой металл, на какое-то время создавший проход, а затем закрывший, затянувший его. Без зазоров.

Дмитрий пробежался пальцами по клавиатуре, ввёл двадцатизначный пароль из вязи бессмысленных букв и цифр. Четыре массивные плиты над головой, разрывая асфальтовое покрытие, поползли в стороны, обнажая подземное обиталище солнцу.

Глава космодрома не особо удивился, когда тарелка засветилась бледно-голубым и легко оторвалась от земли. Затем, покачавшись из стороны в сторону, словно настраиваясь, резво рванула вверх.

- Ну, дети, - вздохнул Дмитрий.

Глава 8

- Миротворец -

Час спустя.

Сёма.

Россия. Дальневосточная тайга.

Небольшой водопад урчал, излечивая уставшую душу. Чистый, холодный поток огибал поросшие мхом камни и ниспадал в углубленную столетиями яму. Запах озона носился в воздухе, как во время грозы. Деревья по краям водостока доносили слова ветра и помогали услышать себя. Двое существ возлежали на мягком ковре проросшего, тысячелетнего дуба, который упал так давно, что давно должен был обратиться в пыль леса. Было мягко и спокойно. Хищники леса знали о присутствии двоих чужаков, но не дерзали приблизиться, даже гнус не тревожил покоя посетителей дебрей. От них почти зримо исходило ощущение внутренней силы.

Первое существо - огромный, двух центнеров веса тигр, приподнял голову от поваленного древа. Карие, с проблесками жёлтого глаза заинтересованно посмотрели вдаль леса. Левое ухо подёрнулось, словно поймало сигналы за пределами доступного диапазона. Но прошло несколько секунд, и тигр отвернулся. Вновь рыже-полосатая голова легла на передние лапы, потеряв интерес к окружающему миру. Глаза прикрылись, даже хвост застыл неподвижно. Грудная клетка приподнялась, опустилась, и дыхание Амурского тигра замедлилось.

Второе существо лежало на спине и смотрело голубыми глазами сквозь кроны деревьев в небо, ибо было человеком и могло ценить природу и физически ощущать те потоки чистой энергии, что давала тайга, взамен требуя лишь одного – сильно не вмешиваться, оставляя круговорот энергий, как есть.

- Коготь, я не чувствую его, - обронил светловолосый мужчина, со сплетёнными в пучок волосами за плечами.