Красный сердолик - Филлис Уитни

Только увидев на полу за дверью край знакомого цветастого халата, я окончательно пришла в себя. Я наклонилась, испытывая головокружение, и дрожащими пальцами полезла в карман.

Камень исчез.

Вернулся Геринг и безнадежно покачал головой.

— Так никого и не нашел. Кто бы это мог быть?

— Не знаю. Но догадываюсь, чего он хотел.

Я рассказала детективу о камне, который небрежно сунула в карман халата, и Геринг стал звонить по телефону, пытаясь связаться с Мак-Фейлом. Но тот, видимо, работал по собственному графику. Геринг доложил о случившемся и попросил передать Мак-Фейлу, чтобы он позвонил в магазин.

Когда он повесил трубку, я показала ему предмет, лежавший на полу.

— Смотрите. Меня, наверное, ударили этой штукой.

На полке, висевшей на стене, стояли две привезенные из Мексики подставки для книг из оникса. Одна из них и лежала перед нами на полу. Геринг осторожно, с помощью носового платка поднял ее и рассмотрел.

— Даже не разбилась. Давайте взглянем на ваш синяк. — Он изучил мою травму. — Немного поболит. Но вы легко отделались. И кожа не повреждена. Вас спасли густые волосы, да и подставка — это не лучшее орудие для нанесения удара. Как вы себя чувствуете?

— Голова болит. Но думаю, что скоро оправлюсь.

— Может быть, это и хорошо, что так случилось, — торжественно произнес он.

— Что вы хотите этим сказать?

Он пожал своими тяжелыми плечами.

— Послушайте, мисс Уинн, я ваш друг.

— Конечно, — подтвердила я. — Спасибо.

— Вот почему я хочу вас предостеречь. Будьте начеку. В этом магазине полно людей, которых Монти выводил из себя по той или иной причине. Но только у вас есть мотив. Самый очевидный из всех, какие бывают на свете. Если Мак-Фейл получит против вас что-нибудь реальное, я вам не завидую. Может быть, это нападение направит его по другому следу. Вот почему я считаю, что оно может пойти вам на пользу.

Я сдавила пальцами пульсирующие виски.

— Вот что, мисс Уинн, — продолжал Геринг. — Если вы собираетесь сегодня оставаться на работе, не рассказывайте пока никому о том, что случилось. По крайней мере, не стоит сообщать о нападении всем и каждому. Лучше присмотритесь, как ведут себя люди. Может быть, кто-то удивится, увидев вас в полном здравии, или как-нибудь иначе себя выдаст.

Я кивнула. Конечно, я никому не скажу о происшествии. Такая новость собрала бы вокруг меня весь этаж, и мне пришлось бы весь остаток дня выслушивать соболезнования. А я сейчас больше всего хотела, чтобы меня оставили в покос.

— Хорошо, — сказал Геринг, осторожно заворачивая подставку для книг в носовой платок. — Думаю передать эту вещицу криминалистам. Да, совсем забыл! Я ведь пришел вам передать, чтобы вы спустились снять отпечатки пальцев.

— Отпечатки пальцев? — Я ощутила приступ тошноты, вспомнив о клюшке.

— Да, там в отделе оформления витрин. У мистера Каннингхема есть приятели в высоких сферах, и он поднял жуткий вой по поводу того, что массу людей собираются оторвать от работы, вызывая в полицию, чтобы снять отпечатки пальцев. И выставляют их при этом на обозрение. Поэтому, чтобы его успокоить, они проделывают эту процедуру прямо у нас, без отрыва от производства.

— А когда будет дознание? — спросила я.

— Сначала предполагалось, что сегодня, — объяснил Геринг. — Но Мак-Фейл попросил отсрочки, поэтому коронер назначил его на понедельник. Это запутанный случай. Слишком много свидетелей. Мак-Фейл хочет разобраться со всеми ними до судебного заседания. Ну, мне пора. С вами действительно все в порядке?

Я ответила с вымученной улыбкой.

— Думаю, что так. Наш злоумышленник, кто бы он ни был, получил то, что хотел. Не думаю, что он вернется.

— Вы правы, — сказал Геринг. — Если только он не считает, что вы успели его рассмотреть. В этом случае он может вернуться, чтобы закончить свою работу.

Высказав эту ободряющую мысль, Геринг удалился.

Ничто не казалось мне теперь достаточно основательным и надежным. Я даже не была очень напугана. Произошло много такого, что никак не могло произойти, и мой мозг отказывался приспособиться к новому положению вещей.

Кто-то убил Монти. Кто-то спрятался в кабинете и сшиб меня с ног. И камень исчез из кармана халата. Там и лежит ключ. Кто знал, куда я положила камень?

Только три человека: Елена, Билл, Крис.

Елена в это утро ушла раньше меня. У нее было достаточно времени, чтобы проскользнуть в мой кабинет до моего прихода. Но Елена — моя подруга.

Что касается Билла и Крис… Я пришла на работу уже после открытия магазина. Кто угодно мог пройти незамеченным в толпе покупателей и подняться наверх. Кто угодно, только не Билл не могло произойти! Я не собиралась заново возвращаться к тем смехотворным мыслям, которые преследовали меня накануне вечером.

И Крис тоже не могла этого сделать. Правда, она была достаточно крупной и сильной. И она так переживала из-за того, что считала себя виноватой передо мной, так хотела искупить свою вину.

Билл и Крис — тоже мои друзья. И все же… Даже друг, если он окажется в ловушке, в безвыходной, отчаянной ситуации, может пойти на все. Особенно если ему грозит разоблачение.

А может быть, кто-нибудь из них просто проболтался? В этом случае дело не так уж безнадежно. Я выясню это позже, когда представится случай поговорить с ними наедине.

И во всем этом деле столько загадочного и непонятного. Что могло означать кольцо в руке у Монти? И если то, что я подняла с ковра, действительно было осколком камня от кольца, то почему этот осколок представляет такой интерес для убийцы?

Вопросов было сколько угодно, и ни на один из них я не могла найти ответа. И на каждом шагу меня подстерегали опасности, о которых я, может быть, даже и не догадывалась. Мне захотелось, чтобы поскорее пришел Кейт, страшно стало оставаться одной. Скоро мне придется пройти процедуру снятия отпечатков пальцев. До этого надо собраться, взять себя в руки. Может быть, работа поможет.

Я нашла на своем столе лист бумаги, на котором вчера вывела смелые слова: «Цвет года — красный». Скоро я поняла, что работа над девизами — не лучший способ успокоиться. «Красный — цвет крови», — сказал Кейт. Но теперь я могла предложить кое-что похлеще. Для меня отныне красный цвет — это напоминание об убийстве. Когда в кабинет вошел Кейт, я спрятала свои записи.

Мой помощник выглядел ужасно. Его и без того несвежая кожа пожелтела, а руки так дрожали, что Кейту с трудом удалось повесить шляпу на крючок,

— Что с тобой? — спросила я.

— Я… я только сейчас узнал, — проговорил он запинаясь. — Я имею в виду мистера Монтгомери. Это чудовищно.