Вампиры тут голодные (СИ) - Тони Марс

Преимущества в виде силы, магии и быстрой регенерации не казались таким уж большим преимуществом. Он устал, бесконечно устал, может даже еще в прошлой жизни, но когда же он сможет отдохнуть? Когда сердце и разум успокоятся? Когда душа перестанет болеть?

Так много вопросов, но никто ему не ответит. Он остался совсем один, как того и хотел. Но не то это одиночество, о котором он мечтал, в уединении, отрезанный от своего прошлого, он, казалось, стал еще более зависим от событий давно минувших дней.

Чем больше он старался забыть, тем сильнее оно въедается в память. Воспоминание, до боли отчетливое и живое, словно произошло все не шесть лет назад, а вчера.

Как чувствовать себя, когда вместо тебя умер другой человек? Он поклялся себе всегда защищать и оберегать мать и Софию, пообещал, что сделает их жизнь прекрасной, но не смог удержать в руках такое хрупкое счастье. Что было бы, если бы сестра не оттолкнула его? Что было бы, если бы в тот день умер он, а не она?

Веце тихо присел на другой край дивана, сцепил руки в замок и виновато смотрел в пол, обычно господин был шумным и только во время зельеварения замолкал, но сейчас хозяин потерянно смотрел куда-то в стену пустым взглядом и ничего не говорил. И это молчание давило на полукровку, как никогда

— Что? Интересно? — наконец, заговорил вампир. Веце неуверенно кивнул, прошлая жизнь господина волновала, как никогда, но слуга не имел права просить о том, чтобы хозяин рассказал ему хоть что-то. — Тогда подожди. Сейчас мне трудно об этом говорить, но позже… В конце концов, твоя жизнь напрямую зависит от моей, я думаю, ты имеешь право знать. — полукровка снова кивнул, чувствуя себя крайне неловко. Веце никогда не лез другим в душу, впрочем, никто и не подпускал его к себе настолько близко, чтобы это стало возможно.

Но переселенец отличался от местных, и чем больше полукровка проводил времени подле хозяина, тем сильнее это бросалось в глаза. Господин не так говорил, не так улыбался и относился к Веце, слуге, очень хорошо, почти как к себе.

Переселенец иначе воспринимал мир и жизнь в целом, и то, за что бы Веце вцепился мертвой хваткой, часто ничего не значило для хозяина. Тот не горел желанием становиться графом, не хотел быть вампиром, а полукровка не смел помыслить о таком в даже самых смелых мечтах.

— Мне уже лучше, поэтому я пойду. У нас не так много времени, чтобы тратить его на посиделки. — произнес Степан, вставая. Голова немного кружилась, но дурнота прошла.

— Вы уверены? — господин, как и полагалось вампиру, был смертельно бледен, а красные глаза тускло смотрели на дверь. Очевидно, что он не хотел никуда идти.

Наверно больше всего Веце в господине поражали эти яркие противоречия: тот действительно идеально подходил на место преемника, но в то же время и нет. Ответственный, исполнительный, внимательный, но безрассудный, свободолюбивый и гордый. Впрочем, аристократы и должны быть гордыми, даже надменными, а у господина эта гордость была какая-то другая, не заносчивая, а скорее…ах, как бы сказать? Пожалуй так: переселенец знал себе цену и не собирался торговаться.

— Я в порядке. — спокойно ответил Степан, даже голос не дрогнул. Но Веце, уже хорошо знавший своего господина с одного взгляда мог сказать, что нет, совсем не в порядке. — Поищи пока что-нибудь в библиотеке по строительству или реконструкции. Я только обои клеить умею, а нам с тобой целый замок восстанавливать. — бесцветно проговорил Степан и с тяжелым вздохом открыл двери.

— Как скажите, господин. — донеслось вслед.

По-правде, Степан все еще был против, что ему подсунули мелкого пацана, пусть и до абсурда верного и преданного, и очень полезного. Да, стоит признать, без Веце попаданец вряд ли бы выжил в замке Касара, но ведь это опасно. Нормально ли подвергать ребенка такому риску?

Веце не был похож на Софию, скорее являлся полной ее противоположностью: хитрый, расчетливый, услужливый мелкий врунишка, лицо серое, как асфальт, а волосы белые-белые. Но Веце было пятнадцать, ну, то есть сто пятьдесят, но вел он себя на пятнадцать. Софке, когда ее не стало, всего шестнадцать.

И голову попаданца вдруг пронзила неожиданная мысль — может он послан в этот мир, чтобы загладить свою вину? Может его миссия вовсе не спасти всех и вся, остановить войны и массовые бедствия, а позаботиться о Веце? Дать полукровке и сотням других кормушек альтернативу?

Да нет, бред. Он определенно должен остановить мировое зло, а делать это будучи графом, несомненно, намного проще. Только где это зло найти? Наверно оно еще не появилось, что ж, ему же лучше — успеет выучить парочку боевых заклинаний.

Не успел Степан очнутся — как уже наступил день передачи титула. Он снова стоял в центре зала совета, вокруг царил полумрак, только кроваво-красные глаза старейшин сверкали тут и там, на ясном небе светила полная луна.

Степан не боялся, но знаете, было, как бы сказать, немного сыкотно. В прошлый раз эти старикашки попили у него крови во всех смыслах, страшно представить, чем все может закончиться сегодня.

Вперед вышел Асмаэль, самый пожилой старейшина, держа в своих трясущийся руках поднос с маленьким, почти детским бокалом. Степан с сомнением оглядел престарелого вампира и остальных старейшин. Неужели и правда в этот раз все пройдет спокойно, без диких и странных ритуалов?

В бокальчике билась о стенки прозрачная светящаяся жидкость, Асмаэль старался идти медленно, чтобы не пролить, но и это давалось старейшине с трудом. Попаданец вообще вампиров плохо понимал — разве не стоило поручить подобное более эммм молодым старейшинам? Это же почти издевательство над пожилым в чистом виде. Асмаэлю и стоять трудно, а приходиться служить при ритуале. Не слишком ли?

Глава старейшин принял поднос и одними глазами приказал Степану взять бокал. Попаданца, конечно, еще в прошлый раз впечатлила эта удивительная способность старейшины Доллира: не говоря ни слова, одним лишь взглядом отдавать безмолвный приказ.

— Да благословит Бог, ниспославший нам преемника, весь наш клан! Душа, пришедшая из другого мира, дабы даровать нам процветание, ты, названный Кифеном Вальдернеским, испей же зелье правды! — попаданец осторожно пригубил зелье, кося недовольный взгляд на главу старейшин.

Зелье правды, нашли дурака! Так он им все свои грязные секреты и рассказал! Не то чтобы они у него были, конечно, но давайте будем честны, у каждого есть своя нелицеприятная тайна.

— Зелье сие обнажит нам твою суть и ты познаешь, кто ты есть и