Чернобыльская рокировка - Стас Лабунский

Принесли коробку с ручками и пачки бумаги. Разобрав их, заключенные пошли по своим камерам, думать, что и кому писать. Овсов засел в канцелярии читать личные дела, было предчувствие, что пригодится.

Воробей и сопляк с выбитыми зубами уже два часа лежали за деревом во дворе завода «Росток». Первый заслон наемников они проползли незаметно, прямо через стройку. Пробравшись через ангар, густо усеянный пятнами сильной радиоактивности, парочка стала выжидать, когда четверка из последнего заслона перед Баром куда-нибудь уйдет. Такие моменты бывали и довольно часто. Можно было, конечно, спрятать добычу в тайник, подойти пустым и убогим, и напугать ловцов удачи рассказом о страшном Сотнике, идущим позади. У этого плана был один крупный недостаток, застоявшиеся без дела бойцы могли сильно избить. А то и раздеть, благо до заставы «Долга» отсюда меньше километра. Лучше дождаться момента, когда они пойдут к друзьям бандитам чифирь пить и у костра греться. Или еще что-нибудь случится.

Наконец наемники решили размяться и пройтись по заводу и станции. Патрулирование территории. Дав им отойти за забор, парочка прытко побежала в освободившийся проход. Крытая галерея первого этажа с вертикальной лесенкой на второй, еще один двор с газонами, и заветная дырка в заводских воротах. От нее уже видны сложенные друг на друга мешки с песком. Северо-западный пост. Земля обетованная. Знамение бара «Сто рентген». Лязгая зубами, перенервничали, бегуны подошли к часовым. Говорить им было не о чем, полковник Петренко уже делал Воробью замечания, намекая на бесславный конец его старшего брата. Тот, в свое время так надоел бармену, что за его голову была назначена цена. Получил награду Меченый, яркой звездой, мелькнувший по небосклону Зоны, за месяц прошедший длинный путь, от никому неизвестного новичка, до прославленного мастера, номера один в рейтинге общего канала. Через десять минут приятели сидели за столом в баре и хлебали горячий бульон в ожидании каши с мясом. Выложив хабар на стойку, они получили право на обед за счет заведения и спешили им воспользоваться. Вопросов в Зоне не задавали, хочет человек молчать, его дело. Помощник бармена принес пачку полтинников и двадцатки россыпью. Поделив на глазок мелочь, Воробей пододвинул одну половину компаньону, прибрав при этом пачку в свой карман.

— Мне еще зубы вставлять, — возмущенно зашипел молодой.

— Это доля Сержанта, он тебе на лечение из общих денег выдаст. Их для этого и собирают, на оружие новое и боеприпасы, людям помогать, у кого удачи давно не было.

К ним без приглашения подсел Информатор. За артефактами он давно не ходил, сидел в баре на своем давно занятом месте и торговал сведениями. В его руках хрустнула зелененькая сотня.

— Вы мне говорите две вещи. Что было на самом деле, и как вы будете рассказывать людям. Тогда деньги стали ваши.

— Я с тебя сильно удивляюсь, — прошепелявил беззубый, — деньги наши за половину, — и выдернул бумажку из цепких пальцев. — Завелся на Янтаре в ангаре ученых непьющий и некурящий сталкер. Из автомата пули кладет, что Стрелок и Меченый в одном флаконе. Наехали мы на профессора, аптечку попросили, вежливо, между прочим, а этот пришел, мне в зубы, остальных из автомата и гранатой.

Замялся рассказчик.

— Ты деньги взял, — напомнил Информатор.

— Раненых мы добили. Не уйти бы было. Ночью снорки всех бы сожрали.

— Он один?

— Крошил один, а так, там, в ангаре Охотник и Бродяга.

— Зовут его как?

— Не поверишь, Охотник его Сотником назвал и тот отозвался, — усмехнулся Воробей. — Мы хотели новости узнать, подошли к ангару, а они одного сходу из «винтореза» в лоб. Несчастный случай.

Информатору все стало ясно. Ставленник Сержанта, посланный на Янтарь дань собирать, столкнулся с крепким парнем и сбежал. Раненых добил, чтоб пулю в спину не получить, да и трупы спокойно обобрать.

— Какие потери точно?

— Один в ограде у ученых. Девять на стоянке за насыпью.

Собиратель слухов кивнул головой. Это был достойный счет, напоминавший старое доброе время войн кланов или драку Темной Долины с Агропромом. Может, это и в самом деле Сотник, но как он попал на Янтарь? Надо дойти до полковника Петренко, начальника особой службы «Долга». Пошептаться.

— Что мы будем говорить людям, ты услышишь вместе со всеми от Сержанта, — закончил рассказ молодой.

— А звать тебя будут Овсянка, потому, что шашлык с твоими зубами не съесть.

Кинув напоследок эту парфянскую стрелу, Информатор, под общий смех зала двинулся на свое место. Сел напротив бармена и замер. Бармен пил кофе и читал газету. Военную многотиражку. Наслаждался.

— Кроссворд будешь разгадывать, меня спрашивай, — нейтрально предложил он приятелю.

— Не увлекаюсь, прочитаю сейчас, тебе отдам.

Вечер обещал быть удачным.

Где- то в лесу

Александр Михайлович был в переделках посерьезней сегодняшней. Взвод егерей его однажды гнал трое суток. Ночь в болоте просидел, по шею в воде, пока не поверили, что утонул и не ушли. Потом пять дней в отряд возвращался. Тяжела была осень сорок первого. Смерть со всех сторон и никакой надежды. Сколько сейчас займет путь домой? Надо выйти или к железной дороге или к шляху на Киев. Опасно, спору нет, зато ориентир надежный. Надо же, в собственном районе заблудился. Ничего, как отдаст доктору аптечки и бинты, никто и не спросит, где был. А винтовка снайперская и другое оружие. Так воевать можно до самой смерти. На широкой прогалине лежали четыре изодранных клыками тела, и косматый пес, игравший недавно на траве под солнцем. Прибрав оружие под ствол дерева, чтоб не валялось, и, обобрав погибших, разведчик вышел к знакомой дыре в заборе. Труп снайпера убрали, на асфальте тоже было чисто и у костра никого не было. Все на восток ушли, в цепь облавы. Ему тогда на запад, все дальше от родного отряда, от мест знакомых.

Метров триста в горку он прошел легко, а потом старая контузия дала о себе знать. Из мира вокруг исчезли краски. Прямо на дороге горели призрачные танки, в небе заходил в атаку «Юнкерс», и бежали к нему солдаты, с винтовками наперевес. Каждый шаг требовал отдачи всех сил, и следующий, кажется, был невозможен. Да только не на того они напали. Справился с ними в плоти, не испугается и призраков. Только дыхание сбилось, и легкие горели огнем, как после бега.

Пожалуй, не пройти ему здесь. Надо назад уходить. Подволакивая ноги, пошел обратно. За бетонной опорой мерцала еще одна прозрачная тень. Ох, и насмотрелся он сегодня на блики и вспышки, другой человек за всю жизнь столько не увидит. Переливающийся силуэт взмахнул рукой, и нечеловеческой силы удар вырвал у Александра Михайловича автомат. Да это же невидимка- леший. Облапил, сейчас грудь раздавит. А гранатой в морду не хочешь?! Все равно получишь. Разведчик рычал и колотил чудище неведомое ребристой железкой по голове. Кровь с шерстью летели во все стороны, и после каждого удара охотник на секунду становился видимым. Нет, товарищи дорогие, к дедушке лешему эта тварь не имела никакого отношения. Тот мог прохожего в лесу запутать, дорогу спрятать, а ЭТО нацелилось человека живьем съесть. Упырь, в чистом виде. Только ошибочка у него вышла. Не на того напал. Второй рукой партизан исхитрился ножик достать, хороший, трофейный, остроты немыслимой, с надписью чужими буквами по лезвию. В повседневном хозяйстве вещь ненужная, хлеб им не порежешь, но в бою надежней его нет. Комиссар отряда называл его хитрым словом — кинжал. Ударил снизу в голый живот и не пробил, словно железо у него там. Еще раз замахнулся, опять неудача, рука попала в чужой захват. Думай голова, а то оторвут.

Вцепился зубами в нос, рванул резко, тиски в которых билась кисть с клинком, ослабли. Лезвием по груди, гранатой наотмашь по голове. Вот и расцепились. Упал Александр Михайлович за камень и кинул гранату вбок. За взрывом свист осколков не услышал, только увидел дырку на штанах, намокающую кровью. Подхватил с земли автомат и перетянул ногу ремнем. Все, хана. Укатали Сивку крутые горки. Но в отряде о нем услышат. Сейчас, пока силы есть, надо на дорогу выйти.

Невидимка от него отстал. Не понравились ему гранаты, железные и грохочут. Наложив бинт прямо поверх штанины, прихрамывая, пошел вдоль забора. Не может быть, чтобы не было еще проломов. А по лесу разведчик уже нагулялся, два раза туда и обратно.

Дырка нашлась, прав был. Только лезть в нее не хотелось. На связке труб, лежащей поперек дороги, сидел боец с непонятным оружием в руках, а вокруг него шныряли автоматчики. Рядом с вышкой на повороте на асфальте сверкали голубые молнии, а на самой верхней площадке сидел очередной снайпер. Тут был чистый размен. Своя жизнь за чужую. Стреляешь стрелка на трубе, и тебя убивают из винтовки. Спрятавшись за кустами, стал размышлять. Дело к вечеру, день проходит. Ночью по лесу ходить могут только егерские части, им из Киева ехать. Облаву начнут поутру, по первой росе. При таком раскладе можно и поспать. Главное не столкнутся с очередной стаей жутких псов людоедов. Загрызут спящим, и пропадет он без вести, и в отряде знать не будут где их лучший разведчик.