Бунтарка для Альфы - Марго Лаванда

- Ну, моя сестра – немного дизайнер, - пожимает плечами Елена, - любит экспериментировать, а папа все позволяет. Лишь бы она не…

- Лишь бы – что? Хотя извини, наверное, это не мое дело.

- Кэсси непросто после смерти мамы. Нам всем непросто, ей нужно как-то отвлекаться, - обтекаемо объясняет Елена и грустно вздыхает.

- Соболезную… - искренне произношу я, сглатывая комок в горле. Я знаю, что такое терять близких.

- Ничего, уже прошло много лет, но порой мне кажется, что только вчера я держала ее за руку и просила не уходить. Извини, ты приехала на праздник, а я тут… Покажешь свой маскарадный костюм? – восклицает, украдкой вытирая слезу, а я только рада смене темы.

Глава 13

Мы с Еленой общаемся как старые знакомые, показывая друг другу свои маскарадные костюмы. Ее глаза горят предвкушением, когда она показывает мне свое платье. Кажется, она хочет произвести на кого-то впечатление. И глядя на ее восторженное лицо, прихожу в самый настоящий ужас. Неужели и я выгляжу такой же влюбленной дурочкой при виде Кейсера? Хочется думать, что я умею гораздо лучше скрывать свои чувства, чем эта невинная девушка. Иначе моя шпионская миссия и вообще карьера под большой угрозой. Когда в дверях появляется предмет моих невеселых, можно даже сказать панических, размышлений, нацепляю на себя хладнокровную маску, стараюсь выглядеть равнодушной и отстраненной. - Что с тобой, милая? - спрашивает Кейсер с притворной заботой, подходя ближе и приобнимая за плечи - Укачало в самолете? Не хочешь прилечь отдохнуть пару часов до маскарада? И смотрит многозначительно, словно я должна тут же понять его намек. Елена догадывается, что она здесь лишняя, и, попрощавшись, уходит. Конечно же, мне хочется уколоть Кейсера за слишком близкое общение с Кэсси, ничего не поделать, как бы ни презирала себя за это, нечто похожее на ревность гложет, разливается внутри ядом, который так и хочется выплеснуть наружу. Но я не доставлю ему такого удовольствия, не покажу свои слабости и не выставлю себя идиоткой. - Нужно обсудить предстоящее мероприятие, - коротко и по-деловому сообщает Кейсер, расхаживая по нашему новому пристанищу уверенными шагами хищника. Мне стоит большого труда отвлечься от панических дум и сосредоточиться на деле. На самом важном деле, моем первом задании, от которого зависит практически все. - В какой-то момент я подам сигнал, тебе нужно будет отвлечь на себя внимание. - Мы будем вместе на маскараде или ты составишь компанию Кассандре? - спрашиваю, как мне кажется, совершенно рассудительно и спокойно, без тени ревности в голосе, как профессионал. - А ты будешь скучать, если я оставлю тебя в одиночестве? – Кейсер неожиданно меняет тон и оказывается так близко, что дыхание перехватывает.

Делаю первый вдох и на меня обрушивается лавина его звериного запаха, мужского и терпкого, пропитанного энергией и мощью. Горячий, он такой горячий, тело пылает пожаром, и до боли в кончиках пальцев хочется прикоснуться. Погладить его и вонзить ногти в спину, притянуть к себе и ластиться, как голодная жаждущая самка, признавая своего альфу. Пораженная своей реакцией, выплевываю яростно: - Мне все равно! Делай что хочешь! - Что хочу? Я уже давно не имею права делать что хочу, - обрушивается вдруг на меня Кейсер, подавляя своим напором. - И выполняю ровно то, что должно. Иначе опрокинул бы тебя на постель и не выпускал из нее двое суток! Научил бы тебя слушаться, бунтарка. Ты такая непокорная и взрывная, что я уже жалею, что взял тебя в напарницы. Мы рискуем запороть все напрочь из-за твоей дикой ревности! - Ах жалеешь! - взрываюсь я, пихая Кейсера в грудь и отталкивая от себя, сокрушая только недавно выстроенные стены льда внутри. Рядом с ним у меня не получается быть снежной королевой, потому что я не такая. - Иди к черту, Кейсер! Если нужно отвлечь, я отвлеку так, что мало не покажется. Если меня, конечно, не стошнит от вашей сладкой парочки с Кэсси! - Мне плевать на эту крашеную пустоголовую куклу, это поняла бы и идиотка, но ты... - сжав руки в кулаки, он явно сражается с собой и понижает голос, видимо осознав, что и у стен есть уши. А я стою, пытаясь переварить сказанные им слова. О постели, о послушании и подчинении. Но больнее всего ранит то, что он жалеет о выборе меня на роль его напарницы. - И мне плевать на то, что ты трешься рядом с ней, - цежу сквозь зубы. - Я тебя не ревную, просто меня раздражает отсутствие информации. Мы равные напарники или нет? Скажи мне все. - Я уже объяснял, почему ты знаешь только часть информации, - устало объясняет Кейсер. - Мы не будем возвращаться к этому вопросу. Ясно тебе, Алекс? - Хорошо, как скажешь, - соглашаюсь ворчливо, только сейчас восстановив дыхание. - Мы могли бы провести время до маскарада с гораздо большей пользой, Алекс. Вместо этого, - он смотрит на часы, - нам нужно уже одеваться. Даже не собираюсь спрашивать, что он имеет в виду, хотя догадаться несложно. Его взгляд то и дело пробегается по моему телу, и я чувствую, как на тех местах, куда он смотрит, появляются невидимые ожоги. Молчу, боясь сказать лишнее. Мечтаю, чтобы он ушел. И он почти уходит, но вдруг поворачивается и тихим голосом признается: - Я жалею, что взял тебя, не потому, что ты непрофессионально себя ведешь, нет. Это я - я сам могу все испортить. Смешивать личные и рабочие отношения нельзя. Не на задании. Вчера ночью после нашего поцелуя мне пришлось обернуться и охотиться. Ты застала меня врасплох. Сглотнув, смотрю на него во все глаза и слушаю откровенное признание, от которого быстрее бьется сердце. Личные отношения... Но пока я раздумываю над ответом, Кейсер тихо покидает нашу комнату, оставив меня наедине со своими мыслями.

Одеваюсь уже впопыхах. Кейсер привел меня в совершенный раздрай, а мне нужно сосредоточиться на деле! Антония обучила основным правилам макияжа, показала, какие прически мне лучше всего подходят, и я сумела быстро создать себе вечерний образ.

Умеренно накрасилась, сделав акцент на ярко-алые губы. Волосы я разгладила утюжком, собрав их в идеальный, волосок к волоску, хвост. Такая прическа служит двум целям. Я выгляжу сексуально с уложенными гелем волосами, влажными, будто только что выбралась из душа. И так они мне не мешают.

Я