Крым. Большой исторический путеводитель - Алексей Дельнов

Понтийское царство понемногу расширялось, отвоевывая земли у соседей, хотя на качественно новый уровень не переходило. Но все круто изменилось, когда на престол взошел Митридат VI Евпатор – человек, стремившийся к созданию великой державы, имевший в себе немалые задатки для этого, порой приближавшийся к цели – но все же не преуспевший, хоть и пробыл на престоле свыше полувека. Ну, так и противники у него были – как на подбор. Годы его жизни – ок. 135–63 гг. до н. э. По тогдашним меркам – долгожитель.

Характер Митридата сложился в специфических условиях придворной жизни эллинистического Востока. Отец, Митридат V Эвергет, был убит в результате заговора, когда мальчику было 13 лет. До этого страшного дня (к смерти отца, возможно, были причастны самые близкие люди) он получил воспитание, традиционное для царевичей малоазийских эллинистических династий. Его учили говорить и писать по-гречески и по-персидски, приобщали к греческой культуре, обучали искусству владения оружием, верховой езде, охоте на диких зверей. Но после смерти отца его овдовевшей матушке, урожденной сирийской царевне Лаодике, так пришлось по душе тяжкое бремя обязанностей регентши, что она готова была избавиться от сына любыми средствами. В той среде дело обычное. В одном соседнем государстве царская вдовушка, цепляясь за власть, извела пятерых своих сыновей.

Митридата, якобы в целях воспитания, сажали на диких коней. Пытались отравить – с тех пор он всю жизнь постоянно принимал противоядия. Рассудительный не по годам, подросток понял, что головы ему не сносить, – и исчез. Какое-то время жил в горах охотой, есть основания полагать, что некоторое время он провел при дворе боспорского басилевса Перисада – видно, неспроста тот впоследствии намеревался передать ему свое царство.

Домой Митридат вернулся около 117 г. до н. э. красивым и сильным юношей и начал с того, что приказал убить мать, а потом и младшего брата. Он всю жизнь был подозрителен, особенно к людям близким. Часто бывал жесток, но при этом еще и по-восточному охоч до утех и радостей жизни. Умел, когда хотел, расположить к себе людей, был красноречив, обладал прекрасной памятью. Мог свободно изъясняться на двух десятках языков своих подданных. Был отличным наездником, воином – и великим любителем эллинской культуры, значительную часть своего досуга проводил среди философов и поэтов.

Завоевания свои он начал с земель близлежащих. Подчинил Колхиду (прибрежное царство в Западной Грузии, родину Золотого руна), Малую Армению (историческую область в верховьях Евфрата, где происходил основной этногенез армянского народа). Мы видели, как его полководец Диофант выручил херсонесских греков, разбив скифов. В результате Позднескифское царство признало свое зависимое положение, Херсонес, а позднее Ольвия вошли в состав его государства. То же случилось с Боспорским царством – как это происходило, мы были тому свидетелями.

Затем пошли дела посерьезнее – завоевание Малой Азии. Куда уж серьезнее: Малую Азию, подчинив себе до этого Македонию и Грецию, к тому времени начал прибирать к рукам Рим. На землях полуострова была уже образована пространная римская провинция Азия, а Вифиния стала вассальным царством.

Конфликт был неизбежен, он растянулся на три Митридатовых войны, продолжавшиеся с перерывами с 89 по 64 г. до н. э. Подробно не будем на них останавливаться – они были перенасыщены событиями, рассмотрим в общих чертах. В первых сражениях Митридат разбил римлян и союзных им вифинцев. Развивая успех, захватил всю Малую Азию и устроил свою столицу в Пергаме. Используя успевшую уже возникнуть у малоазийских народов ненависть к Риму, Митридат, проведя необходимую пропагандистскую и организационную подготовку, устроил в 88 г. до н. э. чудовищную резню: в один день по всей Малой Азии было уничтожено 80 тысяч римлян и италиков – убивали всех, от мала до велика, без разбора пола и возраста, убивали даже рабов. Половина имущества несчастных доставалась их убийцам, другая отходила царю. Используя свой прекрасный флот, в котором к понтийским кораблям присоединились боспорские, Митридат приступил к завоеванию густонаселенных и богатых островов Эгейского моря. На Делосе, одном из главных торговых центров всего Средиземноморья, опять было истреблено 20 тысяч римлян и италиков.

Затем понтийская армия высадилась на территории материковой Греции. Это послужило там сигналом к восстанию против Рима, одними из первых выступили Афины. Под властью Митридата оказались основные греческие области: Аттика, Пелопоннес, Беотия, Фессалия, а также Македония и Южная Фракия.

Но Рим есть Рим, а Митридат хоть и много сил потратил на подготовку своих армий и флота, но все же, видно, недооценил противника. Против него выступили лучшие римские легионы под командованием Суллы и флот во главе с Лукуллом. Нанеся противнику страшные поражения в нескольких битвах, не зная при этом пощады, римляне лишили Митридата большинства плодов его захватов. Не только европейских, но и большей части малоазийских – таковы были тяжкие условия заключенного в 84 г. до н. э. мира. Рассказывают, что при личной встрече с Суллой гордый Митридат долго молчал, ожидая, когда тот станет инициатором разговора. Наконец, римлянин действительно прервал молчание, но назидательным тоном: «Первыми говорят просители, молчать могут победители».

Но Митридат был не тот человек, чтоб смириться. Да и обстоятельства благоприятствовали ему. Сулла со значительной частью армии отбыл в Рим – там началась гражданская война, в которую он не мог не вмешаться. Митридат возобновил военные действия, разбил преемников Суллы – и по новому мирному договору вернул себе часть утраченного в Малой Азии.

Третья Митридатова война началась в ситуации, схожей с той, что была недавно на Боспоре: в 74 г. до н. э. умер бездетный вифинский царь Никомед, и по его завещанию страна переходила к Риму. Митридат не мог этого допустить и занял Вифинию своими войсками. Сулла к тому времени скончался, командование армией было поручено Луцию Лукуллу, уже знакомому понтийскому царю как флотоводец. Митридат опять добился успехов, на суше и на море. Опять была резня вновь обосновавшихся в Малой Азии римлян. Но потом колесо Фортуны завертелось в другую сторону. Против Митридата были не только римские легионы и корабли, но и сама природа. При эвакуации армии морем из Вифинии в Понт погибло 60 кораблей и около 10 тысяч человек.

После неудач, спасаясь от наступающей римской армии, которая уже занимала собственно понтийские города, царь отправил евнуха Бакха в свой дворец со страшным поручением: умертвить всех его сестер, жен и наложниц. Что и было исполнено.

В Риме решили заменить Лукулла на посту главнокомандующего: там решили, что полководец по каким-то своим соображениям нарочно затягивает войну. На его место в 66 г. до н. э. сенат назначил Гнея Помпея, знаменитого будущего соперника Юлия Цезаря в борьбе за власть в Вечном городе, но и тогда имевшего уже на счету немалые боевые заслуги. Однако, пока проходила смена руководства, Митридат сумел добиться ряда успехов. Но радикально изменить ход событий он уже не мог.

Сорокалетний Помпей действовал с неутомимой энергией, буквально не давая старику Митридату перевести дыхание. Понтийский царь вынужден был бежать в Колхиду, римляне погнались за ним и туда. Но, воспользовавшись тем, что преследователям оказали яростное противодействие горные колхидские племена: горцы никогда не терпят незваных гостей в своих владениях, а Митридат как-никак был их царь, он с небольшими оставшимися у него силами успел перебраться в Боспорское царство – больше ему деваться теперь было некуда. Произошло это в 65 г. до н. э.

Граждане боспорских и прочих припонтийских городов, входивших в Понтийское царство, все эти годы в массе своей были лояльно настроены по отношению к Митридату – они видели в нем силу, способную защитить их от варваров. И им вряд ли претил полуварварский характер Понтийского царства: по сравнению с теми, с кем им приходилось уживаться постоянно, понтийцев вполне можно было посчитать за без малого греков. Митридат с самого начала обещал гражданам полисов сохранить их прежнюю автономию и самоуправление – и исполнил обещание. Как и прежде, без всяких ограничений чеканились монеты. Когда понтийский царь повел свои затяжные войны с Римом, его черноморские подданные оказывали ему всю необходимую помощь.

Но все же однажды настал день (в 80 г. до н. э.), когда подозрительному Митридату то ли что-то примнилось, то ли действительно долетел какой-то ропот недовольства (военные тяготы есть военные тяготы), но он решил отправить своего сына Махара в Пантикапей в качестве наместника. Когда же сам наезжал на Боспор, то выказывал большее предпочтение не грекам, а знати местных племен – будто в них видел свою опору в Боспорском царстве. Их соплеменниками населял он пограничные военные поселения.