Категории
Самые читаемые
Лучшие книги » Проза » Современная проза » Супервольф - Михаил Ишков

Супервольф - Михаил Ишков

Читать онлайн Супервольф - Михаил Ишков

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 16 17 18 19 20 21 22 23 24 ... 93
Перейти на страницу:

— Мне никак не ухватить Вайскруфта, — признался я. — Мы знакомы с детства, он сын хозяина Берлинского паноптикума и, по-видимому, нахватался от какого-то заезжего экспоната умения производить психологические опыты. Он организованно прячет свои мысли, я не знаю, как к нему подступиться.

Товарищ Рейнхард, услышав мою отповедь, ничуть не удивился. Увлеченный классовой борьбой, он утратил способность удивляться. Броней ему служила идея. Если кто-то решит, что я грешу на марксизм, он ошибается. Я имею в виду совершенно другое, широко распространенное поветрие, которое можно назвать единоверием. Оно сродни убежденности в том, что на все возможные ответы, рождаемые жизнью, можно отыскать один-единственный ответ. Этому заболеванию в острой форме оказался подвержен и товарищ Рейнхард. Он влюбился в марксизм. Не знаю, кто и когда убедил его, что единственной силой, двигающей окружавшую его действительность, является классовая борьба, или просто борьба. Он уверовал, что с помощью марксизма можно проникнуть в любую тайну природы, отыскать первопричину любого конфликта. Это был великий соблазн и, поддавшись ему, товарищ Рейнхард своеобразно смотрел на мир.

Его не занимали рассветы и закаты, гладь реки, звездное небо, изысканной формы облако или жираф. Любой пейзаж он разглядывал с точки зрения собственности, искал не красóты, а батраков, в чьей среде можно было организовать партячейку. Гибель Гюнтера Шуббеля, ответственного за перевозку оружия, была для него не более, чем недоработкой, слабым местом в плане подготовки вооруженного выступления, для меня же — трагедией, бессмысленной потерей друга, и в этом пункте мы никогда не сойдемся. Такого рода отношение к жизни ничего, кроме грусти, не вызывало, однако оставим метафизику и вернемся к суровой прозе жизни.

Не ради правды, а исключительно ради истины следует признать, что я несколько ошибался в оценке сидевшего напротив меня функционера. Он первым высказал опасение за Ханни. Ей нельзя оставаться в Берлине, сказал он. Впрочем, в Германии тоже.

Его слова примирили меня с действительностью. Этот пунктик и мне не давал покоя. Единственный выход, который пришел мне в голову, — зарубежное турне. Я поговорил с господином Цельмейстером, при этом настаивал, чтобы Ханна Шуббель обязательно должна сопровождать меня. Услышав о Ханне, Цельмейстер всплеснул руками и заявил, что это невозможно, что это нарушает контракт, что я собрался разорить его. Слов было много. Когда у делового человека пытаются увести из-под носа лакомый кусочек, он становится чрезвычайно красноречив, однако разжалобить меня господину Цельмейстеру не удалось.

Таким был наш век — непростым, мстительным, исключающим согласие. Это вызывает сожаление, но у меня не было права на жалость. Я не мог себе позволить и каплю сострадания, не говоря о благодарности, к этому разжиревшему коту. Мы должны были расстаться, я имел право на месть. Товарищ Рейнхард тоже имел такое право. В этом мы были единодушны, особенно после того, как он упомянул, что штурмовики в Эйслебене перед тем, как выпустить дорогих мне уродин под залог, побрили фрау Марту, а у Бэлы отрезали гриву.

Услышав такое, я онемел. У меня в ушах грянул нестерпимый вой несчастной женщины, лишенной эйслебенскими лавочниками единственного средства к существованию; крик Бэллы, очень чувствительной к боли, которую доставляла ей грива.

Товарищ Рейнхард положил свою ладонь на мою дрогнувшую руку, похлопал по руке, тем самым выдав себя как человека не лишенного сострадания.

— Надеюсь, этот прискорбный факт заставит вас, товарищ Мессинг, подумать о себе? — спросил он. — Вы тоже находитесь в крайне опасном положении. Эти ребята из Шестого отдела мастаки по части организации подлых и кровавых штучек. Они не оставят вас в покое.

— Что же делать?

— Покинуть Германию. На время. Вместе с Ханной.

— И что дальше? Без контракта, ожидая всякой каверзы от господина Цельмейстера? На что мы будем жить?

— Я знаю место, где господин Цельмейстер вас не достанет и где не надо будет заботиться о пропитании.

— Где же такая земля обетованная?

— В России.

Справившись с изумлением, я спросил.

— Что же я буду делать в России? Нужны ли там мои психологические опыты?

— В Москве вы будете учиться.

Я не торопился, соблюдал дистанцию. Прикинул — сочувствие и желание помочь ближнему у партайгеноссе Рейнхарда имели вполне приземленную, полезную для дела основу.

— Чему же мне придется учиться в Москве? Основам коммунизма?

Своим ответом товарищ Рейнхард окончательно сбил меня с толку.

— Это непростой вопрос.

Он произнес это на корявом русском языке.

Только отмеренная Мессингом дистанция между собой и миром позволила ему сохранить присутствие духа.

— И все-таки?.. — также на корявом русском поинтересовался я.

Рейнхард вздохнул. Это было так удивительно — помимо мужества, железной воли и несгибаемой решимости в его душе, на самом донышке, сохранилось сомнение.

Он, опять же на русском, понурив голову, признался.

— Лично я, товарищ Мессинг, не верю во всю эту мистическую ерунду, однако есть разнарядка направлять проверенных в боях товарищей, обладающих некими необычными способностями, в распоряжение особой секции Коминтерна.[30]

— Вы настолько доверяете мне, — удивился я, — что делитесь со мной такого рода сведениями и даже готовы послать в Москву, в эту самую секцию?

— Кого-то все равно придется посылать. Товарищ Радек[31]в этом отношении строг. Вы не беспокойтесь, — он сделал паузу, — эта блажь скоро пройдет, и вы вернетесь в Германию. К сожалению, — мрачно усмехнулся он, — блажь исходит с самого верха.

В его фразе все было непонятно. Товарищ Рейнхард, точно и последовательно выполнявший указания центра, никогда не позволявший себе ни в чем уступать оппозиционерам, не без иронии отозвался о партийном задании как о блажи, да еще спущенной с самого верха. Вот и пойми этих марксистов! Они готовы ногами стрелять, гривами трясти, пугать женскими бородами, чтобы только доставить оружие в тихий, спокойный и мерзкий Эйслебен — кому он нужен? — и в то же время их внутренняя жизнь пронизывалась такими же течениями и водоворотами, которые легко отыскать в любом заштатном бюрократическом учреждении.

Интересно, кто был тот человек, которому пришла мысль собрать в Москве проверенных в классовом отношении магов и колдунов?

— Мне надо подумать.

Товарищ Рейнхард кивнул.

— Трех дней хватит? — спросил он.

— Неделя.

* * *

Ответ я дал через три дня. Рейнхард оказался прав — тянуть было нельзя. Я почувствовал это сразу, как только простившись с функционером, вышел из пивной.

Мессинг, человек неопытный в подпольной работе, сразу обнаружил, что за ним следят. Хвост вел себя навязчиво, почти не таился, шел по пятам. К сожалению, я не сразу воспринял опасность всерьез и сначала допустил ошибку — роковую или пустяковую, не знаю, — но в любом случае эта ошибка повлияла на наши с Ханни взаимоотношения.

Субъект, пристроившийся ко мне на Фридрихштрассе, был коротковат, толстоват, розоват, на голове вызывающий котелок, в руках тросточка. Усиками на верхней губе он напоминал моего знакомого из Мюнхена. Неприязнь вызывал пренебрежительный энтузиазм, с каким он «вел» меня. По полицейским меркам такое задание считалось пустяковым. От него за версту несло приказом «давить» мне на психику — глядишь, сорвусь. Особую радость господину Кёпеннику (так звали моего сопровождающего) доставляли лежавшие в его внутреннем кармане денежные знаки. Сегодня он получил ежемесячный оклад и наконец-то сводит фрау Кёпенник в кинотеатр.

К универмагу, возле которого я проходил, он отнесся с возмущением мелкого лавочника — понастроили тут, давят ценами, не дают людям вздохнуть свободно. Уловив его настрой, я тут же свернул в магазин. Потолкался на первом этаже, поднялся на второй. Ради смеха полюбовался на женское белье — не сделать ли вызывающе буржуазный подарок своей пролетарской подруге? Лучше духи. В парфюмерном отделе присмотрел коробочку — пусть только Ханни попробует пренебречь чудом французской парфюмерии!

Господин Кёпенник пристроился рядом и, чтобы не ударить лицом в грязь, тоже попросил показать ему товар. Он указал на самый дорогой флакон. Продавщица подала коробку. Господин Кепенник открыл ее, достал малюсенькую склянку. От нее несло жасмином, я этот запах ненавижу. Я попросил завернуть выбранные мною духи и в тот момент, когда господин Кёпенник собрался вернуть молоденькой продавщице жасминовую пакость, мысленно дал установку. Тот, против собственной воли, еще не до конца осознав случившееся, на вопросительный взгляд продавщицы ответил коротко и ясно.

1 ... 16 17 18 19 20 21 22 23 24 ... 93
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Супервольф - Михаил Ишков торрент бесплатно.
Комментарии