Закрытая школа. Начало - Екатерина Неволина

— Гномы людей не едят! — засмеялась в ответ Наденька. — Они ягодки кушают, листочки всякие…

— Ну пойдем, нам тоже кушать пора. Гному — листочки, нам — кашку, — Андрей потянул сестру за руку.

— Пока-пока, Гномик! — она помахала рукой куда-то под лестницу.

Андрей улыбнулся. Хорошая у него сестра. Смешная. И еще верит в сказки.

Тем временем Надя принялась тереть рукой глаза.

— Что ты глазки трешь? — обеспокоился Андрей.

— Чешутся!

Глаза у Надюши и вправду покраснели, словно девочка плохо спала.

— Ой-ой-ой! — Андрей покачал головой. — Кто-то с утра плохо умывался. Пойдем-ка умоемся как следует. Будешь самая красивая.

— А Гномик некрасивый, — вдруг заявила Надя, останавливаясь посреди лестницы. — И стесняется всех. Даже тебя, хотя ты — мой брат и я сказала, что ты хороший…

— Вот это он зря, — Андрей улыбнулся и потрепал сестру по голове. — Раз он с тобой дружит, я тоже буду с ним дружить. Так ему и передай!..

— А теперь вы можете нарисовать все, что захотите! — Анна Михайловна — самая молодая учительница «Логоса» — медленно обходила свой класс, не забывая ободрить и приласкать каждого малыша.

Она пришла в школу буквально после института, и то, что ее приняли в такое престижное заведение, казалось большой удачей. Впрочем, она на самом деле жалела этих детей, чьи мамы и папы занимались бизнесом и прочими важными делами, возложив воспитание своих чад на профессионалов. А ведь дело не только в обучении! Чтобы вырасти нормальным человеком, требуются любовь и забота.

— Ну, Танечка, что у тебя? — заглянула она в листок одной из девочек. — Цветочек и солнышко? Молодец. Вот сойдет снег, распустятся цветочки…

Таня засияла, польщенная вниманием.

Анна прошла дальше. Взгляд ее упал на склоненную над бумагой макушку Нади Авдеевой, и у учительницы сжалось сердце: бедная девочка! Вот Надины родители уже никогда ее не обнимут.

— А ты, Надюша, что рисуешь? — она нагнулась над девочкой и едва не отпрянула — с листка смотрело настоящее чудовище. То ли человек, то ли лесной монстр — со скошенным носом и огромными зубами, уродливый до ужаса. Вот, значит, как у девочки изливаются ее страхи! И неудивительно — после такой тяжелой потери.

— Это мой Гномик, — доверчиво взглянула на учительницу Надя.

Алиса, Надина подружка и соседка, тоже заглянула в рисунок и поморщилась:

— Фу! Какой он страшный!

— И вовсе не страшный, а хороший! — запальчиво возразила Надя.

— Конечно, хороший, — Анна Михайловна погладила девочку по голове. — Сдавайте рисунки. Они будут храниться у меня в специальной папке. Все просто молодцы! А после обеда мы пойдем гулять в лес. Посмотрим, как зимуют кусты и деревья, поищем заячьи следы, слепим снеговика. Согласны?

— Да! — вразнобой откликнулся класс.

— Ну хорошо, — учительница закрыла папку с собранными работами. — А пока можете прочитать письма, которые вам написали ваши родители. Танечка, это тебе… И Васе пришло… И Марине…

Письмо не принесли, наверное, одной Наде.

— Не плачь, давай мое письмо вместе почитаем, — щедро предложила Алиса. — Вот моя мама пишет: «Поцелуй от меня свою подружку Надю…»

— А моя мама меня уже никогда не поцелует! — Надя отвернулась. Ей не нужно было чужого счастья, ей хотелось хотя бы немножечко, но своего. — Наверное, они с папой умерли, раз мне ничего не написали.

— Надюша, — Анна Михайловна присела на корточки рядом с девочкой. — Не плачь. Давай я тебя поцелую! — и она осторожно коснулась губами нежной щечки. — Мы скоро пойдем в лес, и я помогу тебе слепить самого красивого снеговика. Хорошо?

Надя сквозь слезы кивнула. Не скажешь же учительнице, что ей не нужен снеговик, пусть даже самый красивый. Ей нужны мама и папа.

Даша сидела за столом, подперев рукой щеку, и свет из окна зажигал в ее волосах золотые искорки.

Даша Старкова — самая красивая девочка школы.

На протяжении нескольких лет он считал ее своей девушкой. И это было правильно. Он, Макс Морозов, — самый крутой парень в школе. Поэтому ему не подойдет простая девчонка. Ему нужна только та, которая «супер». Ему нужна Даша.

Если бы только можно было прокрутить время назад и стереть из памяти времени этого новенького, Андрея Авдеева. Нет, на поверку он оказался вовсе не плохим парнем, и в целом Максим был бы готов подружиться с ним, если бы… Вот это «бы» жирным крестом перечеркивало все возможности нормальной дружбы.

Он тихо приблизился к Даше. Она заметила его, только когда Макс был уже совсем рядом, присел перед ней на корточки.

— Ну как, ничего не хочешь мне объяснить? Насчет вчерашних «чмоки-чмоки»? — произнес Морозов как можно небрежнее.

— Макс, это не важно, — она отмахнулась от него, не желая выяснять отношения, но отпустить ее он не мог. Не мог — и все! Это было выше его сил.

— С каких это пор не важно? Разве ты не моя девушка?

Она едва заметно поморщилась. И тут, конечно, в класс повалили ученики.

Пришлось встать, хлопнуть по ладони Темку и Ромыча, выдержать длительный испытующий взгляд Авдеева, опустившегося на стул рядом со Старковой. Можно подумать, что все эти годы, которые Макс провел рядом с Дашей, — побоку, и именно выскочка Авдеев имеет теперь на нее права.

В класс вошла Елена Сергеевна, как всегда, похожая на механическую куклу. Красивая и безупречная. Макс ненавидел такую безупречность. В Даше его привлекало как раз то, что, несмотря на свой знак «супер», она настоящая, живая.

На него просительно и словно немного виновато посмотрела Вика. Макс отвернулся, сделал вид, будто не замечает ее взглядов, и сел за парту через проход от Авдеева и Старковой. Должно быть, в их жизни действует какой-то из разряда этих дурацких законов типа закона падающего бутерброда или грозящей неприятности, которая обязательно случится. Он сам смотрит на Дашу, на него смотрит Вика, на Вику давным-давно пялится Темыч… И получается такая нелепая цепочка не сложившихся судеб и неоправданных ожиданий. Как в песне Чижа — «Вот такая вот музыка, такая, блин, вечная молодость».

Елена плела что-то про Французскую революцию, но это было так далеко и не важно, что Макс и не пытался слушать. Вместо этого он слушал то, о чем говорится за партой через проход.

— Нужно снова спуститься в колодец, — это Даша.

— Ты же видела, проход замурован… Нужны инструменты… И потом, это все-таки опасно. Помнишь, что случилось вчера? — Андрей.

— Мы же не можем сдаться так просто!.. Сейчас, когда нашли Птицына. Он оставил мне номер своего телефона! Мы добудем для него доказательства, и он напишет свою статью…