Секрет лабиринта Гаусса - Вячеслав Имшенецкий

— Хайль! Хайль! — кричал Вислоухий.

Петька вдруг спрыгнул вниз.

— Ты куда? — испугалась Таня. — Сбегаю, посмотрю его, может, оружие отнимем.

— Не смей, Петька, он ещё не совсем одурел.

Но Петька уже мчался к поляне. Иногда он присаживался за камни, прислушивался и, пригнувшись, снова бежал к кустам. Таня с Тимкой слезли на землю. Шурка наблюдал сверху. Кусты качнулись, и Петька исчез. И почему-то сразу прекратились крики Вислоухого. Вроде там кто-то захрипел.

— Шурка, что там?

— Ничего пока не видно.

Тимка и Таня, схватив лук, помчались на выручку. Они ещё не добежали до первых камней, когда из кустов как ни в чём не бывало, выглянул Петька. Не торопясь, подошёл.

— Ну что, Петька?

— По земле ползает. Кинжалом замахивается. Хотел я его камнем трахнуть, но под рубахой у него, кажется, пистолет. В кустах Петька подобрал ампулу, она походила на ту, которую они обнаружили в избушке деда Игната. На донышке ампулы были сухие пылинки опиума.

— Карты у него не заметил? — спросил Тимка.

— Нет.

— Значит, за нами опять будет красться.

У Тимки заискрились глаза:

— Надо его запутать, — сказала Таня, — и удрать.

— Проведём мы его сейчас запросто.

Тимка схитрил, как опытный таёжник. Они взяли свои вещи и по пыльной дороге, нарочно топая с силой, чтоб оставались ясные следы, прошли мимо могилы и ещё шагов двести. Там Тимка сорвал с Шуркиной куртки последнюю пуговицу и бросил на самое видное место. Потом они свернули в кусты и побежали в обратном направлении.

— Пусть теперь прёт по нашим следам до самого Жаргино, — сказал ехидно Шурка, — и там живёт один, как сыч.

По камням ушли в распадок, заваленный остатками развалившихся скал. А может быть, раньше здесь была каменоломня, потому что в одном месте лежали лопнувшие песчаные плиты. Сын Костоедова плиту для могилы, вероятно, брал отсюда.

В невысокой стене каменоломни встречались совершенно круглые дырочки. Таня подумала, что там живут змеи, но из одной дырочки неожиданно вылетел целый рой ос. Они несколько раз пронеслись над ребятами, но никого не тронули.

ТОКИО. АВДЕЕВУ.

Сообщите готовность специального «юнкерса» и группы «Феникс».

— Тимка, тихо — сурок на тебя смотрит, — прошептала Таня.

Тимка оглянулся. На куче щебня столбиком стоял сурок. В один миг Тимка сорвал лук, но зверёк прыгнул вниз на горячий песок и скрылся в норе.

— Эх ты, черт! — Тимка побежал по песчаным насыпям и увидел не одного, а сразу трех сурков.

Припал на колено, отвёл руку назад. Дёрнулась тетива. Большой зверёк упал. Зацарапал когтями землю. Впился острыми зубами в стрелу и затих. Подбежал Шурка, поднял зверька за короткие ноги, погладил жирные складки:

— Супище наварим, ай-да-ну!

Каменоломня закончилась крохотной пещеркой. У входа в неё вместо порога лежала песчаная, вышарканная ногами, плита. В пещерке нашли ржавый стальной лом, кувалду без ручки, кусок трубы с зубчиками на конце. Из каменоломни мимо пещерки шли ступени наверх. Туда послали Шурку, чтобы нашёл воды.

— Не пойду, — заявил он, — у меня голова заболела. — Поднялся Петька, вырвал у Шурки котелок. Вытащил из кармана трут и кресало:

— На, разводи костёр, лентяй.

Суп на этот раз показался невкусным. Ели неохотно. Таня отказалась от мяса. Почти полный котелок жирной похлёбки поставили в тень, к стене каменоломни. Таня пожаловалась, что у неё тоже заболела голова. Петька пощупал лоб у Шурки, у Тани и у себя. Температура у всех была нормальной. Тимку вдруг затошнило. Кожа на руках и шее покрылась красными пятнами. Зрачки расширились.

— Может, ты корешков, каких съел?

— Ничего я отравистого, Петька, не ел, — ответил Тимка, стуча зубами.

Шурка и Таня тоже стали мёрзнуть. Петька сходил наверх, притащил охапку травы и расстелил в пещерке.

— Идите, ложитесь, до завтра всё пройдёт.

Больных укрыл телогрейкой и своей курткой. Освободил мешок и закутал Тимке ноги. Успокаивая Тимку, Шурка пробормотал, что во всём виновата Таня, потому что она трогала пищавших по-крысиному бабочек.

Петька сидел возле больных, пока они не заснули.

Пощупал им головы и, немного успокоившись, вылез наружу.

Начался ветер. На уступах каменоломни фонтанчиками поднималась пыль. Откуда-то несло жаром. Горизонт затягивало красноватой дымкой. Не боясь Петьки, из-под щебня выбегали серые полевые мыши и одна за другой вылетали по ступенькам наверх.

«Перед ливнем убегают», — подумал Петька.

Поблекло солнце. На разные голоса загудел ветер, сдувая с уступов мелкие камушки. Петька взял котелок с похлёбкой, занёс в пещеру, поставил в уголок. Сонный Шурка скатился с травы и утянул за собой телогрейку. Петька затащил его обратно, осторожно накрыл всех и вылез наружу.

Полнеба закрыла фиолетовая туча. Из центра её спустился до самой земли топкий, гибкий хобот. И там, где хобот касался земли, залетали в небо кусты, камни, деревья… Словно их проглатывала туча. До Петьки доносился далёкий грохот.

Порыв ветра швырнул в Петьку горсть щебня. Петька едва устоял. Протёр глаза и бросился в пещеру. На четвереньках залез туда. И, поднатужившись, поставил на ребро плиту, которая лежала вместо порога. Закрыл вход. Ощупью пробрался к ребятам и лёг с краю. В правой руке на всякий случай держал лук и стрелы. Ветер шуршал песком и незаметно усыпил Петьку.

Шурка проснулся, потому что пол пещеры, ходил ходуном, как байкальская лодка. С потолка ручейками стекал горячий песок. Шурка прыгнул к выходу. Рукой нащупал отверстие, толкнул откуда-то взявшуюся плиту и выполз наружу.

— Ребята! — что есть мочи закричал он, — спасайтесь! Кажись, землетрясение!

Опять противно качнулась земля. С треском лопнул свод пещеры. Рядом в темноте загрохотала каменная лавина. Из пещеры вылетели Тимка, Таня и Петька. Земля затряслась, посыпались камни.

— Мама, — от страха закричал Шурка и бросился бежать. В темноте, наугад, Петька кинулся за ним и схватил за рубаху. Шурка пытался вырваться и кусался.

— Отпусти! Отпусти меня!

— Нельзя под стены, дурак, задавит! — услышала Таня Петькин крик.

Загрохотало опять. Что-то навалилось на Петьку, ударило по голове. В глазах вспыхнули искры…

ГЛАВА 15

До Петькиного сознания явно донёсся плач. Он с трудом повернулся на бок и заставил себя посмотреть. Рядом на корточках сидела Таня и поцарапанной ладошкой вытирала слезы. Петька, едва шевеля губами, позвал её. Она не поняла. Наклонилась к самому лицу:

— Что, Петька.

— Все живые?

— Все. Ты слышишь?

— Слышу.

— Петька, где тебе больно?

Петька провёл рукой по лицу, как будто вытерся, и тихо произнёс:

— Голова кружится.

— Тебя песком засыпало. Мы с Тимкой ночью каждую кучу ощупывали. Звали. Ни тебя, ни Шурки. А когда рассвело, заметили — тряпочка из кучи торчит. Стали песок разбрасывать, а там ты лежишь. Тебя оттащили, смотрим, а под тобой Шурка скрюченный. Он сразу же задышал и на ноги вскочил. А тебе мы целый час искусственное дыхание делали… Голову завязали Шуркиной рубахой…

Петька медленно поднялся, посмотрел на ребят и вдруг сказал:

— Давайте пойдём.

— А ты, Петька, сможешь идти? — спросила Таня.

— Смогу.

Собрали в мешок вещи, надели на Петьку пробитую камнями телогрейку и выбрались наверх каменоломни. Петька местности не узнал. Куда-то пропали зелёные лужайки, исчезли деревья и кусты. Кругом громоздились только кучи остроугольных камней, как будто всю ночь долину бомбили самолёты. Петька залез в карман, но вместо компаса вытащил только мелкие стёклышки и обломки чёрной коробочки.

— Вот, чёрт возьми, — сказал Шурка, — теперь без компаса куда же мы попрём?

Петька не ответил. В кармане нашарил стрелку, вынул её, поправил и попросил у Тани иголку. Тимка и Шурка с интересом наблюдали за Петькой. Он взял иголку, повернул её остриём вверх и надел стрелку. Она прокрутилась на иголке и, останавливаясь, закачалась на одном месте. Юг оказался не там, где предполагал Тимка. Пошли, а в душе не верили такому компасу. Но магнитная стрелка не обманула. Вскоре показалась старая дорога. Только теперь она была извилистая и, как змея, отползла в сторону. Шурка посмотрел на то место, где вчера были кусты, и тихо, но радостно, сказал:

— Бандиту, точно, вчера каюк пришёл.

Они обошли каменистую насыпь и оторопели. Поперёк их дороги стоял гроб. Он был пустой. Рядом валялась крышка, расхлёстанная песчаной глыбой.

Ребята шарахнулись вправо и чуть не угодили в могильную яму. Заметили — возле неё, как человек с отрубленными руками, лежал тяжёлый крест.

— Стойте! Не бегите! — закричал Шурка.

Пришли в себя, остановились. Подошли к Петьке.

— Чего испугались-то?

— Её кто-то рас… раскопал! Может, бандит!

— Ты что, Шурка, её землетрясением разворотило.

— Ага, а этого… мертвеца-то… там нету. Он вышел, и нам теперь будет мстить. Ты же в него вчера плевал.