Формы и жизнь ринограденций - Герольф Штайнер

Rhinochilopus из коллекции Токивы Такеши

В целом аппарат работает следующим образом: во время передвижения ductus musici и ductuli musici закрыты и вместе с corpora spongiosa придают рыльцам необходимый тургор, достаточный для того, чтобы кольцевая и продольная мускулатура могли двигаться. Во время вдоха воздух проникает через ductuli osmatici. Так воздух постоянно анализируется. Первая пара рылец, работающая как усики, особенно тесно связана с чувством обоняния. Направленное обонятельное исследование стало возможным благодаря разветвлению обонятельного нерва внутри proa таким образом, что каждая пара рылец обладает собственным обонятельным эпителием. Пища захватывается рыльцами: схватывается пальцеобразными выростами кончика рыльца, или окружается дистальной третью всего рыльца и затем переносится в желобок proa. Затем добыча перемещается в сторону рта сильно вытянутыми вперёд губами. Музыкальный аппарат nasarium’а используется только в период ухаживания. В это время самцы лежат пластом на земле. Ductuli osmatici прекращают функционировать, так же, как и corpora spongiosa. Вначале мускулатура nasarium’а полностью расслабляется. Только сфинктеры, которыми завершаются ductuli musici, слегка сокращаются. Sphincteres glossiformes, расположенные в основании каждого ductulus musicus, расслаблены. Потом с помощью интенсивного непрерывного дыхания животное раздувает vesicae inflatores organi, а также нагнетает давление в ductus musici. Когда приоткрываются sphincteres glossiformes, рыльца оказываются раздутыми, и хотя кольцевая мускулатура полностью расслаблена, продольная мускулатура может сделать рыльце длиннее или короче. Если теперь sphincter glossiformis внезапно откроется шире, короткие дуновения воздуха проходят в соответствующее рыльце и заставляют его отражать звук, поскольку вибрацию воздушного столба, который в нём находится, вызывают края сфинктера. Так как каждое рыльце может удлиняться или укорачиваться, быстро чередуя эти состояния, оно работает как духовой инструмент по принципу игры на тромбоне с той особенностью, что не могут проигрываться длительные тоны, а только последовательности коротких. Благодаря восемнадцати парам рылец, которые работают таким образом (первая пара лишена sphincter glossiformis[70]), животное, если можно так выразиться, снабжено оркестром из 36 духовых инструментов, которые могут работать независимо. То, как они используются в ухаживании, было живо описано Скамтквистом:

«В это время — это было весеннее равноденствие — Хууака-Хатчи праздновали пир хонататы, на котором подавались копчёные хонататы, под аккомпанемент ритуальных песнопений в деревенском длинном доме. Это происходило вечером, в сумерках. Церемониальная трапеза продолжалась не более двух часов. Затем деревенская компания поднялась и направилась прямо к ближайшей лесной поляне, на западном краю которой они все расселись. Полная луна уже виднелась над вершинами деревьев на горе напротив, когда Мостада Датсавима («Владыки многоножек») показались из лесной темноты и вышли на поляну. Большие животные перемещались бесшумно, словно плыли. В призрачном лунном свете их ноги (рыла) были неясно различимы. Был различим только блеск длинных морд и спин. Всего было четырнадцать или шестнадцать животных, которые сначала шествовали по кругу пару раз, прежде чем шесть особенно огромных самцов легли на землю и вытянули все свои рыла, пока самки продолжали кружиться вокруг них. И затем там начался самый замечательный концерт, который я когда-либо слышал: он начался с глухого, ритмичного мычания одного из животных. Вначале оно было медленным, но затем стало быстрее. Вскоре к нему присоединился второй, мыча на несколько нот выше; наконец в этом приняли участие все шестеро. Ритм менялся, но строго синхронно поддерживался всеми животными, в то время как число участвующих голосов росло и росло. Внезапно настала тишина, а затем резкое, блеющее тремоло, многоголосое и prestissimo, перекрыло этот ритмичный, частью урчащий, мычащий или мурлыкающий глухой шум. Это составило вторую часть. Временами это «соло» одного самца, сконцентрированного на его исполнении, усиливалось вплетением в него, в придачу к блеянию и пассажам «стаккато», нечётких и размытых тональных переходов. Животное, которое исполняло сольную партию, можно было отличить по тому, что его рыла, которые сейчас без труда различались, потому что они были вытянуты в одну сторону, поочерёдно раздувались и становились короче или длиннее. Внезапно снова настала тишина; затем низкий основной фон всего музыкального хора заиграл ещё раз, после чего начал солировать второй самец. В течение этого «концерта» самки кружились в медленном, правильном темпе вокруг поющих самцов, пока последний из них не закончил свою сольную партию. Затем самцы поднялись, и вся призрачная компания исчезла так же медленно, как они появились, в тёмном лесу. Жители деревни встали и низко поклонились месту, где скрылись Мостада Датсавима, и ещё раз низко — полной луне. Потом мы пошли назад в деревню, где, несмотря на поздний час, звучали трубы и барабаны, бледное эхо музыки, услышанной ранее…»

Грустно сознавать, что детальное изучение этих животных более невозможно, так как они — точно так же, как Хууака-Хатчи — вскоре стали жертвами насморка, завезённого Скамтквистом. Скамтквиста, однако, ждал успех в поимке и приручении одного из самцов. Животное казалось очень смышленым, что стало понятным в свете информации о весе его мозга, который был определён позже. Оно стало очень ручным, и Скамтквисту даже удалось научить его двум органным фугам Баха, которые он знал наизусть, так, что оно могло безошибочно исполнять их. Лишь его неспособность производить долго звучащие ноты составляла некоторую сложность. Здесь животное сбивалось на очень быстрые tremoli, используя четыре рыльца, отрегулированных на одну и ту же высоту тона.

ЭПИЛОГ

Рукопись ХАРАЛЬДА ШТУМПКЕ ожидала публикации, когда стало известно, что во время секретных ядерных испытаний (о которых ничего не было известно даже прессе) весь архипелаг Хай-яй-яй был уничтожен из-за оплошности какого-то подчинённого. В результате тектонических напряжений, появления которых никто не ожидал, целая группа островов погрузилась в море, когда на расстоянии около 125 миль был произведён взрыв.

В это самое время международная комиссия по изучению архипелага была на сессии на Майрувили. Среди неё присутствовало большинство учёных, названных в этой работе. С ними утонул Дарвиновский Институт Хай-яй-яй, расположенный в прекрасном восточном заливе острова, а с ним и невосполнимый фотографический материал, различные препараты и отчёты о наблюдениях и экспериментах, которые должны были составлять формальное ядро большого, всеохватного трактата, касающегося архипелага и его геологических, исторических, зоологических и социологических особенностей.