Землянка для Лекса - Ив Лангле

его шее, разжигая его страсть и соблазняя отказаться от кровати и взять ее прямо там, у стены.

Но он сдержался и опустил ее на мягкий матрас, где лисица улыбнулась ему из-под тяжелых век. Она погрозила ему пальцем и раздвинула ноги, подтянув колени кверху, подставляя себя ему. Лекс чуть не кончила прямо тогда, особенно когда она лизнула палец и потрогала себя. Именно тогда он заметил это. На запястье, словно призрачное украшение, она носила серую духовную ленту спаренного. Его предки, должно быть, одобрили этот брак. Лексу хотелось смеяться от чистой радости. Возможно, в конце концов, все обернется хорошо.

Он нырнул на кровать между бедер Майи, чтобы поближе взглянуть на то, как она гладит себя, зрелище, от которого он, несомненно, никогда не устанет.

— Эм, мне неприятно прерывать, — сказал блок искусственного интеллекта, — но Оракул на видеосвязи ждет, чтобы поговорить с вами.

Майя потянулась за покрывалами, в то время как Лекс молча проклинал ужасный выбор времени.

— Тебе не нужно прикрываться. Мы одни на корабле.

— Но голос?

— Только компьютер. Мне жаль. Мне нужно ответить на этот звонок по видеосвязи.

— Все будет в порядке? — спросила она с беспокойством в глазах.

— Все будет хорошо. Только не заканчивай без меня, — печально сказал он, глядя на ее раскрасневшееся лицо и взъерошенные волосы. Майя соблазнительно улыбнулась и сбросила одеяло. Не сводя глаз с шоу, которое она устроила пальцем, он быстро оделся в брюки и свободную рубашку. Чем быстрее он поговорит с Оракулом, тем быстрее вернется в постель. Он быстро подарил своей паре легкий поцелуй, который превратился в обжигающий с языком. Искусственный интеллект прервал его, прочистив воображаемое горло, и, печально улыбнувшись Майе, Лекс направился в командный центр, чтобы встретиться лицом к лицу с Оракулом, единственным существом, которое обладало властью благословить или проклясть его изменившийся выбор пары.

Скрытое вуалью лицо миниатюрной женщины Оракула заполнило большой экран в командном центре, и Лекс опустил подбородок под ее пристальным взглядом, уставившись на свои босые синие ноги.

Мало кому удавалось поговорить с Оракулом или увидеть ее. Это не предвещало ничего хорошего.

— Лекс Индриос Вель Романну, ты выполнил свою миссию? — сказал голос, который начинал и останавливал войны.

— Боюсь, я провалил миссию, на которую вы меня послали, — сказал Лекс, проклиная момент, который наступил слишком рано. Он надеялся, что у него будет время подготовить свою речь с подробным изложением причин, по которым он не подчинился приказу.

— Ты забрал свою пару, Майю?

— Нет, я… — Лекс удивленно посмотрел на экран. — Подождите секунду. Вы сказали Майя?

Оракул склонила голову.

— Да. Майя Ромеро, твоя пара. Ты ведь проводил церемонию связывания, не так ли?

— Да, но как? Я думал… — Лекс замолчал, взволнованный.

— Майя всегда была той, кто был предназначен тебе.

— Но зачем тогда говорить мне, что это была Аманда? — сказал он, внезапно разозлившись на всю ту ненужную тревогу, через которую он прошел.

— Твои предки и я чувствовали, что важно, чтобы ты хотел Майю для себя, а не потому, что тебе сказали, что она твоя. Я много разговаривала здесь с землянкой по имени Диана. Ты должен ее знать. Она жена Кора. И она сказала, что весь процесс спаривания было бы легче принять, если бы обе стороны чувствовали, что они являются частью выбора. Ты выбрал Майю? А она тебя?

— Да, но вы понимаете, через какие муки вы заставили пройти нас обоих?

— Небольшие трудности только усиливают чувства. Поздравляю с вашим спариванием.

Видеоэкран погас, и Лекс сидел ошеломленный. «Я всегда должен был быть с Майей». Он знал, что должен злиться на шутку, которую сыграли с ним, но, ощущая ее мягкие руки на своей шее, массирующие его, и пухлую попку, устроившуюся у него на коленях, все, о чем он мог думать, было: «Слава серебристым лунам, она моя».

Майя накинула халат, прежде чем присоединиться к нему, но у него все еще был легкий доступ к ее телу, и он использовал это в своих интересах, поглаживая ее мягкую плоть.

— Лекс, — она задыхалась, — подожди секунду. Правильно ли я расслышала Оракула? Предполагалось, что я все это время была твоей парой?

— Да, — прорычал он.

— О, — воскликнула она, и этот звук она повторила, когда он задрал свободную юбку, чтобы прощупать ее пальцем, и обнаружил, что она уже мокрая. Лекс решил предаться своей фантазии.

— Раздевайся, — приказал он.

Майя встала и, изогнув губы в чувственной улыбке, от которой вся его кровь прилила к одному месту, расстегнула халат и позволила ему соскользнуть на пол. Лекс встал и освободил свое собственное тело от одежды. Свободный от штанов член Лекса дернулся при виде ее обнаженного, загорелого тела.

Он притянул ее к себе и обхватил ладонями ее ягодицы, приподнимая ее.

— Обхвати меня ногами.

Но ему не нужно было говорить, потому что, словно прочитав его мысли, она со вздохом направила его член в свое лоно и обхватила его ногами, как тисками. Лекс застонал от ощущения ее шелковых ножен, но он все еще не совсем овладел ею там, где хотел. Он шел, пока она не прислонилась спиной к видеоэкрану, который теперь показывал галактику, через которую они путешествовали, во всей ее космической красе. Затем он трахнул ее на этом вертикальном ложе из звезд, его стержень погрузился в нее, когда ее пальцы крепко вцепились в его плечи.

Когда он, наконец, вошел глубоко в нее, он закрыл глаза и увидел, как взорвалась вселенная, явление, которое он мог обнаружить только в ее любящих объятиях.

Эпилог

Майя задрожала в предвкушении, ступив на свою первую чужую планету, не тот мир, в котором ей еще предстояло жить, но который Лекс настоял, чтобы она увидела. На нем была колышущаяся розовая трава, которая чувственно щекотала ее лодыжки. Деревья вдалеке казались пурпурными, а журчащий ручей переливался всеми цветами радуги — идеальная планета пастельных тонов, созданная для наслаждения.

Развернувшись, она поймала взгляд Лекса — своего собственного инопланетного мужа и любовника. Улыбнувшись ему, она отправила мысленное послание своим ушедшим родителям.

«Я бы хотела, чтобы вы дожили до этого, мама и папа, и поняли, что вы были правы. Там есть другая жизнь, и оказывается, что когда дело доходит до любви, мы не так уж сильно отличаемся друг от друга».