Война колдунов. Книга 2. Штурм цитадели - Александр Рудазов

Лагерь противника уже всполошился. Колдуны первыми почувствовали угрозу и теперь торопливо, наспех готовятся к обороне. Железный Маршал, как всегда, ударил неожиданно, ошарашив противника в первую же минуту атаки. Рокушцы с самого начала получили моральное превосходство.

Лод Гвэйдеон, едущий впереди всех, приложил ладонь ко лбу. Передняя линия обороны серых – длинный окоп, тянущийся от самой реки. Еще не совсем окончен – даже отсюда видно копошение бесчисленных цреке. Укреплен стационарными защитными полями-треугольниками и колдовскими минами-ловушками, вокруг во множестве торчат рогатки, темнеет линия бруствера.

Центральная колонна выдвинулась вперед, на ходу перестраиваясь в боевую позицию. Пехотные каре вытянулись широкой линией, за ними заняла позиции кавалерия. При каждой роте виднеется молчаливая фигура эйнхерия-гренадера. Отдельно ото всех парит мерцающий во мраке силуэт – Тивилдорм Призрак, колдун-ренегат.

За передвижениями рокушцев следят из окопа. То тут, то там вспыхивают колдовские огни, рассеивая ночной мрак. Тысячи глаз смотрят на ровные линии пехотных каре и бесчисленную конницу.

Еще полусонные серые готовят мушкеты – задержать противника, пока придут в боевую готовность основные силы. Вот начала палить растянувшаяся вдоль фронта артиллерия. Колдуны уже швыряют первые заклятия – по равнине катятся настоящие волны жидкого огня, угрожая пожрать не одну роту!

Но часть чар поглощается татуировками эйнхериев, а что все-таки просачивается – отражает старый Тивилдорм. Призрачные руки колдуна вращаются кривыми восьмерками, создавая зеркальную защиту, собирая все враждебные импульсы в воздухе над головой. Там горит и пульсирует Сфера Жажды – пока что маленькая, но постепенно все возрастающая.

Первой на штурм окопов пошла пехота, как и положено по общепринятой тактике. Но… но когда до линии фронта осталась треть перехода, лод Гвэйдеон резко вскинулся. Лод Мартиндос, находящийся при главнокомандующем, передал Генералу Ордена мысленный сигнал.

Одно-единственное слово Железного Маршала – пора!

Натренированная рука ухватила рукоять Белого Меча. Клинок взлетел к небесам, сияя даже ярче обычного.

– Вперед, во имя Света!!! – прогремел лод Гвэйдеон, пришпоривая Гордого.

Подъятый меч стал сигналом войскам. Вся кавалерия единым духом вырвалась вперед, устремляясь к окопам. Тяжелый топот сотряс поле. Следом с фузеями наперевес помчалась пехота. Громовое «Харра-а-а-а!!!» рвется из каждой глотки.

В окопе засуетились. Многие, не выдержав вида приближающихся коней, уже выскакивают наружу, укрываясь за невысоким бруствером. Серые совсем спали с лиц – никто и подумать не мог, что рокушцы отважатся на такую головокружительную атаку! Бросить на окопы кавалерию – это же самое настоящее безумие!

Атаке рокушцев предшествовал артиллерийский обстрел. Бомбы, ядра, дальнобойная картечь – все обрушилось на серых смертоносным дождем. В ответ заговорила их собственная артиллерия, но быстро замолчала – кавалерия уже пересекла линию фронта. Следом в окопы ворвалась пехота, бешено орудуя штыками.

Смятенные полки дрогнули, отступая назад, к основным силам. Одним махом, одной умелой, тщательно рассчитанной атакой Железный Маршал выбил серых с укрепленных позиций. Навязал бой не там, где хотел Астрамарий, а там, где будет выгодно ему, Бокаверде Хобокену. Свел на нет преимущество местности, еще полчаса назад бывшее у противника, и лишил его большей части ретраншемента.

– Внезапность, быстрота, натиск! – с удовольствием приговаривает Хобокен, глядя в подзорную трубу. – Неожиданность – вот ключ к победе! Удивил – победил!

Сам Железный Маршал сейчас ведет левую колонну, в которой больше всего пехоты. Первая линия рокушских каре уже поднимается на высоты, занятые лагерем серых. Остановить их бросили полк костяков – сейчас, пока солнце еще не взошло, эти быстроногие скелеты прекрасно себя показывают. Вот заалеет заря – придется складывать их грудами в повозки, накрывать холстиной.

Не то рассыплются в прах.

Костякам преградили путь высланные Хобокеном гренадеры – тоже способные двигаться быстрее пешего человека. После нескольких минут перестрелки замогильные войска одновременно поняли, что так друг другу не навредят, и перешли к рукопашной.

Штыки «Мертвой Головы» и полусабли костяков встретились – и вновь без особого результата. Десяток живых скелетов просто развалились под ударами прикладов. Пяток эйнхериев вышли из строя, лишившись руки или ноги. Но большей частью те и другие лупили вхолостую – обычное холодное оружие нежити не слишком страшно.

На этом стороны и разошлись – костяки вернулись к хозяевам-некромантам, а эйнхерии заняли прежние позиции в первой линии наступления.

Когда войско приблизилось к лагерю на достаточное расстояние, воздух наполнился колдовскими и артиллерийскими огнями. Защитная батарея – пушки и колдуны через одного – принялась палить по наступающим, не жалея снарядов.

Хотя пушек здесь сравнительно мало – этим корпусом командует маршал Квиллион. Большая часть артиллерии на другом фланге – у маршала Руорка.

Рокушские орудийные расчеты, движущиеся в интервалах между пехотой, развернулись, открывая ответную анфиладу. И сразу же восемь фузилерских каре, держась вровень друг с другом, пошли на штурм. Следом тронулись остальные.

Правда, на пути оказался длинный ров, полный какого-то ядовитого пара. Один из многих колдовских заслонов. Ров пришлось засыпать фашинами, закидывать землей, избавляясь от пара, потом перебираться, вновь выстраиваться в каре – и все прямо под вражеским огнем!

Серые воспользовались заминкой для вывода войск и контратаки. Как только первое каре перебралось через ров, на него обрушились батальоны вражеских пикинеров. Имея превосходство в численности, серые легко окружили фузилеров. Но те словно вросли в землю, работая штыками с небывалым воодушевлением.

На выручку пришло соседнее каре. Орудийные расчеты ударили картечью почти в упор, воздух прочертили метко брошенные гранаты. Серые оказались под перекрестным огнем и впали в замешательство.

– Харра-а-а-а-а-а!!! – бросились в штыковую рокушцы.

Передняя линия серых пришла в беспорядок и попятилась, желая соединиться с основными силами. Но тут маршал Хобокен взмахнул рукой, бросая кавалерийский резерв. Два гусарских полка устремились вдогон конной лавой, разя отступающих.

Мушкетеры огрызались огнем, а колдуны выставляли защитные экраны, преграждая коннице путь, но всё как-то робко, нерешительно. Разноцветные плащи невольно следили за людьми, невидимыми для высших чувств.

Эйнхерии – ужасные гренадеры из «Мертвой Головы»!

На правом фланге тоже началось сражение. Здесь солдатам пришлось столкнуться с необычным врагом – ингарскими махутами, наездниками на мамонтах.

Огромные, поросшие шерстью, боевые звери трубно ревут, наступая на противника. Ружейный и артиллерийский огонь не вызывает никакого страха – ингарцы с малолетства приучают мамонтов не пугаться выстрелов. Картечь глубоко ранит этих гигантов, но окровавленные, взбешенные от боли они становятся еще страшнее. Тяжеленные туши топчут солдат, сбивают коней вместе с всадниками.

Рокушцы мужественно стоят, сдерживая натиск сколько возможно. Конница – гусары и карабинеры – стремится обогнуть мамонтов слева, прорубив путь сквозь серых егерей. Огромные бомбарды заряжают крупными ядрами, сшибающими с ног даже этих лопоухих великанов.

– Ха-бум!!! Ха-бум!!! Ха-бум!!! – зарокотало в воздухе.

На помощь союзникам подошли дэвкаци. Медлительные в сравнении с людьми, они поотстали, лишь теперь войдя в схватку. Их сразу привлекли гигантские мамонты – вот это противник, под стать дюжим молотобойцам! Теперь они выкрикивают имя вождя – не найдется более славного боевого клича.

Над равниной зазвучала боевая песнь, легко перекрывая пушечный грохот:

В бой вступили дэвкаци,Пожилые и юнцы!Бей, дэвкаци, бей!

Вождь седой народ ведет,Впереди победа ждет!Бей, дэвкаци, бей!

Знает молот, куда бить,Целится врага убить!Бей, дэвкаци, бей!

Солнце на небе ярко сияет,Дух боевой в груди поднимает!Бей, дэвкаци, бей!

У мамонта очень вкусное мясо –Будут сосиски, будут колбасы!Бей, дэвкаци, бей!

Хабум Молот по-звериному взревел, замахиваясь тяжелым гарпуном. Рука старого великана не подвела – все как в молодые годы, когда он охотился на китов! Мамонт болезненно затрубил, махут на мохнатой голове истошно залопотал, тяня крючком за ухо-одеяло.

Страшный удар!!! Швырнув гарпун, Хабум вынес из-за спины тяжеленную кувалду, раскручиваясь вокруг своей оси. Литая чушка с нечеловеческой силой обрушилась на череп шатающегося зверя, роняя его на колени.