Сотвори себе удачу - Ольга Островская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ты забыла? Когда приходил твой этот американец…
Как приходил Стив, она, конечно, помнила, но какая консультация?.. Люда сделала самое виноватое, на какое только была способна, лицо.
– Ты хотела узнать про этого американца, – сухо напомнила Марипална.
– Ах да! Конечно, конечно! Я очень хочу! Спасибо вам большое, Маричка Пална!
– Значит, в понедельник, в четыре, ты будешь дома? – еще раз повторила Марипална и пошла к двери.
– Ага! – закивала ей вдогонку Люда.
Люда ужасно обрадовалась. Главное – она не одна. Кто-то о ней заботится. А гадалка скажет, как этот Стив на самом деле к ней относится, и тогда она уже все решит.
Глава 8
БАНЯ
Банный день. Люда, по обыкновению, дома замочила веник в ванне, но, когда подошла к бане, вдруг решила купить новый. Эта экономия на вениках – один и тот же она использовала три и четыре раза – сегодня показалась ей крохоборством.
В раздевалке было шумно. Какая-то компания что-то праздновала. Между вешалками поставили столик с бутылкой водки и салатами, которые нестерпимо воняли луком. Вот она, российская действительность! Они только переглянулись с Галей и скорей ушли в сауну.
– Ну и дух! – ворчала Галя.
– Да, кошмар! Это что, так теперь и будет всегда?
– Найдем другую баню с люксом.
– Думаешь, там не будут праздновать?
– Да ладно тебе. Лучше скажи, как твои дела?
Они лежали на верхнем полке в полном одиночестве. И вдруг Люда вскочила.
– Б-р-р-р! – заорала она. – Смотри!
По стене полз таракан. Галя лениво отвернулась.
– Ты что, тараканов не видела?
– Омерзение какое! – Люда села на нижнюю ступеньку, подальше от той стены с тараканом. – А твои дела как? Я тебе деньги принесла. Надо было бы сдать их банщице. Еще украдут. Пойду сдам.
Она пошла в раздевалку. Веселье здесь было в полном разгаре. Банщица, наверное начинающая пенсионерка, сидела среди пирующих теток. Люда достала деньги, подошла к ней:
– Я бы хотела сдать на хранение…
– Сейчас, сладкий мой, – засуетилась та.
– Выпей с нами! – протягивала ей стакан здоровенная баба с пунцовой то ли от водки, то ли от парилки физиономией.
Люда натянуто улыбнулась:
– Спасибо, я водку не пью…
Галя уже сидела в предбаннике перед сауной, когда Люда вернулась.
– Я больше не пойду туда, к тараканам, – сказала она, примостившись на скамейке рядом.
– В Америке, между прочим, в Нью-Йорке твоем, тоже не знают, как от тараканов избавиться. Так ты была в консульстве?
– Ну не дали! Не дали мне визу! – огрызнулась вдруг Люда.
– То-то, я смотрю, ты не в настроении.
В предбанник вошли две барышни-стройняшечки. Сбросили шлепанцы и скрылись в сауне.
– Галь, не могу! Меня эта коллективная помывка раз в неделю достала. – Галя удивленно молчала. – Пойду я! Слушай, пошли, я деньги тебе отдам.
Они вышли в раздевалку. Празднование закончилось. Столик уже стоял на своем месте. Подвыпившие тетки расходились, но луковый дух стойко держался.
– Ты бы успокоилась! Пойдем, погреешься. Люд, может, тебе массаж сделать? Говорят, тут новая массажистка, хорошая. Все хвалят, – пыталась уговорить ее Галя.
Люда совершенно неожиданно для себя согласилась без дополнительных уговоров.
В комнате массажистки пахло кремом или еще чем-то таким, в общем – косметика и парфюмерия. По радио Спичка с Лазерсоном смаковали кулинарные рецепты «Скорой кулинарной помощи». Под ласковыми руками массажистки Люда начала дремать. В комнату то и дело заходили клиентки, каждая со своими проблемами, да не массажными, а простыми, житейскими. Здесь, видимо, был банный клуб. Каждая рассказывала о своих бедах. А массажистка успевала кого-то напоить чаем, кого-то вразумить, кого-то успокоить, не переставая усердно работать над Людой. При этом она рассказывала о своей жизни, о жизненных обстоятельствах каждой посетительницы. И острота собственных Людиных бед как-то померкла. Напоследок массажистка натерла ее солью и отправила в сауну. И она пошла, как-то совершенно упустив из внимания наличие тараканов.
Она лежала на самом верху с совершенно пустой головой, целиком уйдя в ощущения. Тело становилось невесомым, вместе с ручейками пота уходила тяжесть и вообще вся дерготня последних дней.
Сегодня они засиделись в бане.
– Галка, я тебе не рассказывала, но ведь меня заказчики так нагрели! – вспомнила вдруг Люда, когда они улеглись на лежаки.
– Что еще? – лениво откликнулась Галя. Она, честно говоря, уже устала возиться с подружкой.
– Представляешь, целый месяц водили за нос, потом говорят: «Мы вам вообще ничего не должны!»
– Свинство какое! – подала Галя реплику.
– Я, наверное, в самом деле какая-то размазня. Совершенно не умею с заказчиками разговаривать.
Представляешь, я весь аванс раздала смежникам, еще и должна осталась.
– Не знаю, Русова. Надо тебе брать себя в руки.
– А как брать-то?
– Иди-ка ты на тренинг!
– На какой тренинг?
– На психологический.
– Это что еще такое? – приподнялась Люда.
– Да долго рассказывать… В общем, там группа. И они все свои проблемы решают. Рассказывают друг другу, что у них не так.
– Я тебе уже надоела? Извини, – сокрушенно сказала Люда и улеглась на свою кушетку.
– Да нет, Русик, нет. – Гале стало неловко, Люда попала в самую точку. И Галя с жаром стала ее разубеждать. – Я сама была на таком тренинге.
– Правда? – снова вскочила Люда. – Расскажи! И тебе помогло?
– Думаю, что да.
Они уже сидели рядком, болтая ногами.
– Слушай, давай уже пойдем! А то мы сегодня что-то уже совсем замылись! – предложила Люда.
Они лениво засобирались. А Люда все допытывалась у Гали о тренинге.
– Знаешь что, – наконец сказала Галя., – Давай я дам тебе телефон, ты позвонишь, запишешься и пойдешь… – Потом вдруг вспомнила: – А тренинг-то этот по американской методике. Когда я была, его вообще американцы проводили.
– Очень актуально! Особенно если учесть, что мне визу не дали. Хоть потренируюсь по-американски! – съязвила Люда.
– Да успокойся наконец! – бросила ей Галя.
Дома первым делом Люда включила компьютер и заглянула в почту. Так и есть. Несколько посланий от Стива. Первое, еще ночное пятничное, очень сухо сообщало о благоприятном исходе бракоразводного процесса. Потом шло субботнее. Оно казалось потеплее. Стив беспокоился, что от нее ничего нет. А сегодняшнее было длиннющее, на целую страницу. Ему, видно, пришлось изрядно потрудиться. Он писал, что скучает, что волнуется, не стряслось ли с ней чего. Он объяснялся ей в любви. Мечтал, как будет встречать ее в аэропорту. И умолял, умолял ответить хоть что-нибудь.
