Легенда эпохи - Марина Серова

— Простите, — тихонько сказал мне молодой человек с охапкой книжек в руках. — Я случайно подслушал ваш разговор. Между прочим, я тоже хочу стать сыщиком, только не частным. Мечтаю об уголовном розыске. А сейчас могу предложить вам свою помощь.

— Не откажусь, коллега. Ты правда можешь мне помочь?

— Если я правильно понял, вам надо по номеру абонемента узнать фамилию читателя, — сказал парнишка и поправил одной рукой очки, съехавшие с переносицы.

— Да, ты правильно меня понял.

— Я знаю один способ. Спуститесь вниз, в методический отдел. Скажите, что вам надо сдать книги, но вы потеряли свой абонемент, поэтому хотите посмотреть его номер в компьютере. Можете добавить, что вас отсюда туда послали. Если правдоподобно сыграете, то вас пустят за компьютер. Сможете?

— Думаю, что смогу.

— Тогда в «поиске» смело набирайте номер абонемента, и программа выдаст вам все об этом читателе.

— Слушай, из тебя выйдет первоклассный сыщик, — заметила я.

Какая же продвинутая сейчас молодежь! Мне самой бы до такого ни за что не додуматься. В знак благодарности я одарила студента юрфака своей визитной карточкой и пошла к лестнице. Спустившись на первый этаж, я отыскала методический отдел. Затем сделала все так, как мне подсказал будущий следователь или опер, это уж как фишка ляжет. Но вот совет его сработал безукоризненно. Меня действительно пустили за свободный компьютер, и я набрала шестизначный номер библиотечного абонемента. Заветная кнопка «enter», и на экране открылось нужное окно, из которого я узнала, что под этим номером числится Тришевский Илья Валерьевич, учащийся третьего курса полиграфического колледжа. Я подвела курсор к «бегунку», чтобы просмотреть информацию ниже. Но в этот самый момент ко мне подошла методистка, посмотрела на монитор и поняла, что я не тем занимаюсь.

— Так, девушка, — грозно обратилась она ко мне, — вы что тут себе позволяете? Вас не могут звать мужским именем. Обмануть меня решили, да? Немедленно освободите компьютер, или я вызову охрану!

— Да ничего я себе не позволяю. У вас тут программа какая-то странная стоит, а может, я по ошибке не туда нажала… Ладно, не буду я ничего искать в компьютере, попробую найти свой абонемент. Я вроде даже вспомнила, где его оставила. До свидания, — сказала я и ретировалась к выходу.

Жалко, конечно, что мне не удалось подглядеть домашний адрес Ильи, но и по месту его учебы можно было кое-что выяснить. Из библиотеки я поехала в полиграфический колледж, надеясь, что он еще не закрыт. Мне повезло, там как раз начинались занятия у вечерников. Я влилась в толпу учащихся и проскользнула мимо вахтерши. Поднявшись на второй этаж, я сразу же увидела дверь с табличкой «Учебная часть».

— Здравствуйте! — сказала я женщине средних лет, просматривающей учебный журнал.

— Добрый вечер! — сказала она, не поднимая глаз. — Вы по какому вопросу?

— Я по поводу одного вашего учащегося, Ильи Тришевского.

— Присаживайтесь, — сказала преподавательница, махнув рукой. — Подождите минуточку, я сейчас освобожусь…

— Хорошо, — кивнула я, собираясь ждать хоть час, лишь бы был результат. Но так долго сидеть без дела не потребовалось.

— Итак, я внимательно вас слушаю, — сказала учительница, закрывая журнал. — Вы с производства? Тришевский у вас практику проходит, да?

— Нет, я частный детектив, — сказала я.

Преподавательница впала в столбняк, застыв с полуоткрытым ртом и немигающим взором. Примерно через минуту она начала отходить от шока.

— Детектив! Только этого нам не хватало! — стала сокрушаться она. — Что Тришевский натворил?

— Вы, пожалуйста, не волнуйтесь, ничего ваш подопечный не натворил. — Я сочла за лучшее умолчать о своих подозрениях. — Дело в том, что Илья, возможно, является свидетелем одного преступления.

— Какого преступления? — снова насторожилась моя собеседница.

— Дорожно-транспортного происшествия, — опять соврала я.

— Ой, ну как же вы меня напугали! — всплеснула она рукой. — Я уж было подумала, что он связался с плохой компанией…

— А что, Илья — трудный парень? Вы как-то сразу уверились в том, что он способен на какое-то преступление.

— Ну, как вам сказать? — замялась учительница. — Тришевский у нас себе на уме. Я ничего плохого про него сказать не могу. Учится он средне, поведение нормальное, но и похвалить мне его не за что. Вот знаете, есть такие ребята, которым учеба дается не очень легко, но они принимают активное участие в спортивных соревнованиях или в художественной самодеятельности. А Илья всегда отстраняется от внеклассных мероприятий. Ему это неинтересно, он где-то мысленно в другом месте, а вот где, я не знаю. Впрочем, вам лучше к куратору двадцать девятой группы обратиться. А я завуч. Но не могу же я знать все о каждом учащемся!

— Да, конечно, — согласилась я, — не можете. Скажите, а сейчас я могу найти его куратора?

— Нет, Людмила Алексеевна будет в колледже только в понедельник.

— А вы могли бы дать мне домашний адрес Ильи?

— Ну если вам это так необходимо, то я сейчас найду журнал и посмотрю там эти сведения. — Завуч встала и подошла к стеллажу с журналами. — Вообще-то третий курс у нас сейчас на практике, на полиграфкомбинате. Вот, нашла. Так… Тришевский Илья, улица Магистральная, дом двадцать восемь, дробь тридцать два, квартира шесть.

Я поблагодарила преподавательницу за информацию и пошла к выходу. В тот момент, когда я уже открывала дверь, завуч вдруг кое-что вспомнила.

— Знаете, — сказала она, — а ведь Илья у нас круглый сирота, поэтому получает пособие. Да, да, у нас в колледже таких ребят шестеро, и Тришевский один из них. Вот еще, опекунство на него мы не оформляли, потому что он осиротел уже после совершеннолетия. Вы уж не очень строго с ним разговаривайте. Если Илья сразу не захотел давать свидетельские показания, то вряд ли надумает это сделать. Упрямый он очень. Я бы даже сказала — упертый, но каждый человек имеет право на индивидуальность…

Из колледжа я поехала на улицу Магистральную и минут через десять была уже на месте. Вышла из машины, зашла в первый подъезд и поднялась пешком на второй этаж. Остановившись перед дверью шестой квартиры, я вдруг озаботилась тем, что сказать парню, чтобы он захотел открыть мне дверь. Ничего интересней того, что я из колледжа, в голову не пришло. Впрочем, и эта заготовка не понадобилась, потому что на мой звонок никто не откликнулся. Это, конечно, не было концом света, потому что рано или поздно, но Илья должен был вернуться домой.

Я спустилась вниз, села в машину и стала ждать Тришевского. Закурила, в голове сразу же зароились разные мысли, но вот чего-то главного, основополагающего, я не смогла сразу выделить. То, что было в тот момент под моей черепной коробкой, можно было назвать сумбуром. Красавица Антонина, мастерски влетающая в самые разные криминальные истории, неизвестно зачем разыскивавший ее сирота из полиграфического колледжа, квартирная кража, наконец… Имел ли к ней Илья хоть какое-то отношение, пока непонятно…

Стоп! Сегодня гадальные двенадцатигранники говорили о наступлении голодных и трудных времен. Я едва не приняла это предзнаменование на свой счет. А вдруг оно относится к Илюше Тришевскому? Парень осиротел не так давно. Разве это не означало для него наступление этих самых голодных и трудных времен? Скорее всего, означало, ведь на стипендию и еще какое-то пособие нельзя прожить. Кто-то, будь он на его месте, пошел бы работать, а кто-то стал бы искать другие пути, возможно, граничащие с криминалом. Тришевский же стал упорно разыскивать Антонину Никитичну. Может, она его дальняя родственница? По словам Лункина, у нее никакой родни не было. Но можно ли верить Семену Ипполитовичу? Это сейчас он безобидный пенсионер, охотно оказывающий содействие моему расследованию. А раньше он был едва ли не сексуальным маньяком…

Нашел Илья или не нашел Ершову, остается только гадать. Во всяком случае, Антонина не подтвердила приятельнице этот факт. Либо Тришевский резко оставил свою затею, либо он разыскивал ее по такому вопросу, афишировать который не было смысла ни ему, ни ей.

Я снова вернулась к версии о шантаже. Допустим, оставшись без средств к существованию, Илюша стал размышлять, как бы подзаработать. Возможно, он имел на Ершову какой-нибудь компромат и решил этим обстоятельством воспользоваться. Тут сразу же возникает куча других вопросов. Откуда у парнишки этот самый компромат? Как на него отреагировала Антонина? Ну, ясно как — стала платить шантажисту, залезла в долги, затем инсценировала квартирную кражу… Неужели она передала Илье ключи от квартиры? Или наняла для кражи кого-то другого? В любом случае ключи должны вернуться к хозяйке до ее возвращения домой. Иначе Юрий Яковлевич сразу станет подозревать жену в соучастии в краже…