Аль-Каида - Лоуренс Райт

Он редко выходил из себя, разве что по вопросам взаимоотношения полов. Когда один из его младших братьев начал заигрывать с девочками, Усама дал ему подзатыльник. В другой раз, когда юноша сидел в кафе в Бейруте, один из друзей его брата показал порнографический журнал. Усама воскликнул, что никто из его семьи не желает больше знать этого молодого человека. Казалось, что никогда плотские грехи, грубое, безнравственное поведение, злоупотребление спиртным, курение, азартные игры не подступят к этому человеку. Он был равнодушен к еде. Ему нравились приключения и поэзия, но намного меньше, чем Бог.

Мать Усамы с тревогой наблюдала за развитием религиозных убеждений сына. Она поделилась беспокойством со своей младшей сестрой Лейлой Ганем. «Когда все это началось, она была очень встревожена, сильно переживала, — рассказывала ее сестра. — Но когда поняла, что с его убеждениями ничего уже нельзя поделать, то смирилась и сказала: «Да защитит его Аллах!»

Как-то Усама отправился с семьей в Сирию, чтобы посетить родственников матери. Это происходило каждый год. Шофер поставил кассету с песнями звезды египетской эстрады Умм Кальтум. Ее сильный голос был настолько чувственным, что невольно приводил слушателей в состояние крайнего возбуждения. Слова этой песни восходили к древним песням бардов-кочевников.

Ты драгоценнее моих дней, прекраснее моих снов,Охвати меня своими прелестями, уведи дальше от этого мира.

Усама возмутился. Он потребовал от шофера выключить магнитофон. Шофер отказался. «Мы тебе платим, — напомнил ему Усама. — Если ты не выключишь эту музыку немедленно, то можешь поворачивать назад в Джидду». Все находившиеся в машине, включая мать и отчима, притихли, видя неистовство Усамы. Шофер уступил.

Бескомпромиссная набожность была необычна для того высокого социального слоя, к которому он принадлежал, ибо в то время большинство молодых саудитов не так яро выражали свою религиозность. Привыкшие к тому, что у многих явлений, в том числи и у ислама, есть несколько альтернативных путей, они могли выбирать между двумя течениями духовного мира: крайним и умеренным. Ригористическое направление нашло в Усаме своего последователя и стало для него своеобразным щитом против сексуальных побуждений. Его натуре была свойственна романтика, духовность и борьба со страстями. На протяжении всей жизни он хотел аскезы: удалиться в пустыню, в пещеру или даже безвестно погибнуть в окопах войны. Достигнуть этого, разъезжая по королевству на семейном «Мерседесе», было очень трудно.

Усама прилагал усилия, чтобы не выглядеть самодовольным пижоном. Ему не нравилась игра на музыкальных инструментах, но он создал с помощью друзей небольшую капеллу. Он даже написал несколько песен о джихаде, который в тот период означал для него борьбу с внутренними греховными помыслами, а не священную войну. Усама записал их на кассеты и распространял среди друзей. На футбольные матчи Усама приносил друзьям сэндвичи с сыром и тунцом даже тогда, когда сам постился. Его убежденность и спокойствие вызывали уважение. Он перестал надевать на игру футбольные трусы и бегал по полю в свободных брюках. Другие игроки, в отличие от него, продолжали играть в той форме, что и прежде.

Они часто ходили играть в бедные районы Джидды. Во время обеда Усама делил команду на разные группы, которым давал имя в честь спутников Пророка, и задавал им вопросы по Корану. «Группа имени Абу Бакра победила, — провозглашал он. — А теперь давайте есть пирожные».

Увлечениями его юности были горы Турции и охота в Кении. На семейном пастбище к югу от Джидды Усама держал табун лошадей, который насчитывал до двадцати кобыл, включая его любимицу по кличке Аль-Балка. Он любил скакать на лошади и стрелять, как это делали ковбои в его любимых телесериалах.

Усама рано научился водить машину и ездил весьма быстро. В середине семидесятых, когда ему было шестнадцать-семнадцать лет, у него был белый «Крайслер», на котором он однажды попал в аварию и съехал в кювет, разбив автомобиль. Удивительно, что юноша не пострадал. После этого он делал большие усилия над собой, чтобы сильно не разгоняться. Усама начал ездить на джипе «Тойота» и «Мерседесе-280», именно на таких машинах должен передвигаться уважающий себя саудовский бизнесмен. Он с трудом сдерживался, чтобы не надавить на газ до упора.

Преподаватель наук Ахмед Бадиб обратил внимание, что волевой молодой человек сильно изменился. «В то время Усама пытался утвердиться в глазах сверстников, — рассказывал Бадиб. — В семье бен Ладена был закон, что, если хочешь показать себя мужчиной, унаследуй дело семьи». «Сауди бенладен груп» получила подряд на строительство в Джизане, возле границы с Йеменом, и Усама хотел участвовать в этом деле. «Я решил бросить школу, чтобы осуществить мои цели и мечты, — вспоминал позже бен Ладен. — Я был удивлен, что главной противницей этой идеи стала моя мать, которая кричала на меня и умоляла изменить решение. Я не мог противостоять неистовству моей матери. Другого выхода не было. Мне пришлось вернуться назад и закончить образование».

В 1974 году, будучи учащимся средней школы, Усама в первый раз женился. Ему было семнадцать, а Найве Ганем — четырнадцать. Она приходилась ему двоюродной сестрой по матери и происходила из той же самой сирийской деревни. Девушка была высокой и красивой. Скромная свадьба состоялась в доме Усамы, который никогда до этого не видел невесты. Свояченица бен Ладена Кармен описывала Найву как кроткую и «постоянно беременную».

Во время обучения в школе бен Ладен вступил в «Общество братьев-мусульман». В семидесятые годы эта организация находилась в Саудовской Аравии на подпольном положении. «Там состоят только зануды», — отозвался о ней один из друзей Усамы. Члены братства были, подобно бен Ладену, чрезвычайно религиозны. Хотя «братья» не особенно скрывались от правительства, свои собрания они проводили тайно в частных домах. Иногда члены ячейки отправлялись в совместное паломничество в Мекку либо на пикник на побережье, где много проповедовали друг другу и молились. «Мы надеялись на установление исламского государства повсеместно, — вспоминал Джамаль Кашоги, один из друзей бен Ладена, который вступил в братство приблизительно в то же самое время, что и Усама. — Мы верили, что один должен обратить другого, и, таким образом, словно при эффекте домино, мы сможем изменить историю человечества».

В 1976 году бен Ладен поступил в университет короля Абдул-Азиза в Джидде. Он изучал экономику, но больше интересовался религиозными делами в кампусе. «Я занимался религиозной благотворительностью в школе, и мы посвящали много времени толкованию Корана и размышлениям о джихаде», — говорил он позже.

В первый день учебы в университете бен Ладен встретился с Мохаммедом Джамалем Халифой, еще одним членом братства, который стал его близким другом. Джамаль Халифа был годом старше бен Ладена и казался общительным молодым человеком с доброй улыбкой. Он происходил из семьи со скромным достатком, несмотря на то, что мог проследить свою родословную прямо от Пророка, а это давало в исламском обществе уважаемое положение, независимо от уровня дохода. Джамаль играл в футбол в одной команде с бен Ладеном. Будучи высоким и быстрым, юноша всегда был центральным нападающим. Они стали неразлучными друзьями.

На уик-энды они обычно уезжали в оазис Аль-Баруд, пустынное место между Джиддой и Меккой, где у бен Ладена было семейное пастбище. Чтобы бедуины не поселились на участке, Усама поставил там небольшую будку, размером с кухню или туалет, и начал сельскохозяйственные опыты. Он завел отару овец и табун коней. Даже летом, приезжая на участок, хозяин должен был снимать обувь и ходить босиком по горячему зыбучему песку.

«Усама был очень упрям, — вспоминал Халифа. — Однажды мы скакали на лошадях по пустыне, буквально летели. Я увидел большой бархан прямо перед нами и предупредил бен Ладена об опасности. Лучше было бы остановиться. Но Усама отказался и продолжал скакать дальше. Его лошадь завязла, и он упал. Усама долго смеялся. В другой раз мы мчались на джипе. Вдруг я увидел холм, а Усама прибавил скорость, и мы заехали на склон, даже не зная, что там с другой стороны. Конечно, он рисковал».

Это было временем духовных поисков. «Ислам отличается от любых других религий: это образ жизни, — говорил Халифа. — Мы пытались понять, что ислам говорит о том, что мы должны есть, на ком жениться, как разговаривать. Мы читали Саида Кутуба. Он был одним из тех, кто вдохновил наше поколение». Многие университетские профессора, особенно из египтян и сирийцев, состояли в «Обществе братьев-мусульман». Они привезли с собой идею сильно политизированного ислама, который соединяет государство и религию в единую всеохватывающую теократию. Бен Ладен и Халифа были более расположены к ним, чем саудовские преподаватели. Друзья зачитывались книгами, которые могли изменить их жизнь, такими как «Вехи» и «В тени Корана» Кутуба. Каждую неделю Мохаммед Кутуб, младший брат мученика, читал лекции в университете. Хотя бен Ладен формально не был студентом Кутуба, он обычно посещал его публичные доклады.